Есть один род, с которым я веду дела, который является моим родичами…
Я не стал продолжать, делая вид, что не желаю распространяться. Хотя намёк на Суворовых был более чем прозрачный. А с учётом масштаба рода, это должно удовлетворить базовые аппетиты. И судя потому, как сошло на нет давление, я сделал правильный выбор.
— Неплохо для начала. Неплохо… Высоко метишь. Я подумаю, что смогу для тебя сделать… — лёгкий перезвон ознаменовал, что нам пришло сообщение и в воздухе перед нами появился полупрозрачный свиток. Мужчина усмехнулся. — Но советую потренироваться на кое-ком помельче.
— У вас есть кто-то на примете?
Я не мог игнорировать столь влиятельные «советы», особенно на грани решения судебного разбирательства. Всё же посол не зря занимает свою должность и знает время и место, чтобы вставить своё веское слово.
— Род Сеймуров…
Я напряг память. Безусловно, я о них слышал — союзники рода Аркуров. Но настолько мелкие, что о них упоминали всего несколько раз. Во время зачистки родов после падения моей семьи на него не обратили внимания, а я даже не помнил, чем они были связаны с моей семьёй.
— И чем же я смогу вам помочь с этим родом…
— У Британской империи есть основания подозревать, что этот род пытается перейти в подданство Российской короны. И ему в этом ранее помогали дружественные рода… И если кто-то из этих родов сможет достать доказательства столь неблаговидного поступка. Практически предательства родины. То было бы весьма неплохо.
«Благословение рода» нехорошо заворочалось внутри — оно явно не одобряло потенциального предательства союзного рода. Но и отказать я не мог…
— Ты пока не спеши. Подумай, — продолжал Адриан. — Возможно, тебе не придётся с этим возиться. Вдруг тебя списали в утиль?
Предположение не самое радужное, но у меня ещё есть шанс на апелляцию. Однако спешить радоваться или расстраиваться не стал — посол первым развернул свиток цифрового послания (кто-то, видимо, любит закос под старину, ведь это можно было представить и иным образом — виртуальное пространство весьма гибкое) и стал вчитываться, комментируя по ходу.
— Могу поздравить: как адвокат ты показал себя неплохо… хотя и не идеально, — словно издеваясь, начал издалека мужчина. — Ты признан виновным в убийстве. Но с формулировкой: «превышение рамок самообороны». Тебе назначили денежный штраф в размере пяти тысяч.
Я выдохнул… Не гонят — уже хорошо. А штраф я как-нибудь оплачу. Денег у меня должно хватить, даже после погашения долгов перед наёмниками. Но по внешнему виду посла было понятно, что он ещё не закончил.
— Обвинения в разрушении «Арены» с тебя сняты. Тут ты сумел хорошо подставить Безруковых. Они должны восстановить здание городу в полном объёме, — я не сдержал улыбки. — На счёт твоего же обвинения: оно признано справедливым и тебе назначена компенсация в размере… Угадай, какой суммы?.. Пяти тысяч рублей. В итоге вы обменяетесь деньгами, и всё. Забавный всё же случай, как ни посмотри.
Не сдержавшись, я расхохотался. Я мог собой по праву гордиться. Дважды унизил Леонида Безрукова в бою. Забрал у него друга и девушку, пусть последнюю просто по причине того, что показал его настоящее лицо. И по факту не только остался безнаказанным, но и даже получил с них прибыль. Пусть и моральную.
— Не спеши радоваться… — прервал меня Адриан. — Тут есть ещё и послание тебе лично со стороны Безруковых…
И по мрачному выражению лица я понял, что под конец будет какая-то гадость и поспешил выхватить свиток, где было указано:
'P. S. По факту общения с семейством Дорамовых — владельцами особняка, который на данный момент снимает Артур Тёмный, с последним разрывается договор об аренде жилья. Просьба покинуть жильё в течение трёх суток.
Аванс и внесённая арендная плата будут удержаны'.
Как же приятно чувствовать воздух свободы. Пусть разбирательство длилось всего несколько часов, но нервов измотало порядочно. Особенно последняя «пакость». Иначе это не назвать! Выгонять меня из дома — низость!
Держался я последнее время только за счёт того, что каждые пятнадцать минут прогонял по телу волну маны, пытаясь взбодрить себя, а заодно очиститься от всего, что накопилось за время похода в зону магического загрязнения и отдыха в «дружественном» посольстве.
— Ты в порядке? Уверен, что можешь говорить? Не лучше ли вернуться в посольство и выждать? — Белов, как всегда, в своём репертуаре, вёл беседу за нас двоих с дружеской небрежностью обсуждая всё, что можно и нельзя. Ну и, конечно, ещё частил вопросами и в целом не давал вставить хоть слово в свою речь. — Ты смотри, я ведь могу подождать. Мне не к спеху. Но вот если тебя заберут — будет обидно. В двух шагах от посольства. Это же будет скандал!
Я и в самом деле не спешил удаляться от посольства. Сейчас мы с Беловым неспешно прогуливались в саду Смольного. Приятное, тихое место, особенно успокаивающее в вечерние часы. Наполненный запахом свежей листвы ветер трепал волосы, напоминая, что стоит подстричься. Тут нам никто не должен был помешать.
— Не стоит обо мне беспокоиться. Мы собрались поговорить о тебе, — небрежно вклинился я в поток слов. — И в первую очередь я хотел поблагодарить тебя за помощь. Ты меня спас, и я это очень ценю, пусть в последнюю встречу я и был резок. Нервы… надеюсь, понимаешь? — внимательно посмотрел я на него.
— Конечно! Никаких проблем! Если бы за мной охотились, то я бы даже не знаю, что сделал! А ты отлично держался, — Белов расцвёл радостной улыбкой. — Я понимаю, ты был не сдержан и…
— И хотя я был на нервах, но всё, что я сказал, остаётся в силе, — вновь перебил я собеседника. — Если ты пришёл сегодня на встречу, значит, ты достаточно доверяешь моим суждениям, как товарища. Более того, ты готов довериться мне со своей зависимостью и самое главное — признанием в этом.
И хотя я не спрашивал, а утверждал, тем не менее мне требовалось подтверждение. Но писатель медлил. Глаза его так и бегали по парковой дорожке, а пальцы мелькали, не находя себе места ни в карманах, ни в свободном положении.
— И чем же ты мне можешь помочь? — с чуть поникшей улыбкой спросил мой товарищ. — Я уже работаю с психологом. И прогресс есть… Но и срывы случаются
