— Если бы ты была бездушным компьютером, то я бы уже давно слетел с катушек от одиночества среди всей этой мерзопакости. Так что, я очень рад, что со мной такая верная боевая подруга, как ты, — как мог, сказал он, чтобы утешить её.
Динамик затих. Она перестала лить слёзы.
— Давай заберём твой меч и найдём наконец спокойное место, чтобы во всём разобраться.
— Это план! — кивнув, произнёс Магеллан.
Надев шлем, он осторожно двинулся по обширной территории комплекса очистных сооружений. Впереди их, возможно, ждали ответы на некоторые вопросы. Во всяком случае, он очень на это надеялся.
Глава 12
Разговор
Они нашли убежище в одном из подвальных помещений комплекса. Магеллан проделал все необходимые процедуры по защите этого места. Для начала сломал перила на лестнице, а затем просунул оторванный кусок железа через ручки дверей. Забаррикадировал проход ещё и бочками с химикатами, ящиками и другими вещами. Единственное, что связывало его с поверхностью, был вентиляционный канал, закрытый решёткой, через который физически не мог пролезть какой-нибудь инфектор.
Положив на рядом стоящий ящик вибромеч, который десантник всё-таки нашёл на территории комплекса, Магеллан принялся снимать элементы брони. В этот раз такая нехитрая процедура заняла значительно больше времени, чем в бункере. Сказывалась усталость организма от сумасшедшего дня, плюс негативный эффект от капсулы ТОР, которая будто выжала его, как губку, ради пары минут эффектного бокса.
Как нельзя кстати по дороге в подвал Магеллану попалась раковина с работающим краном. Тщательно умыв лицо, десантник заново почувствовал себя человеком. Разложив свои доспехи на полу, он тяжело облокотился о холодную бетонную стену и прикрыл глаза. Хотелось просто отключиться. Забыться и спрятаться от всего этого кошмара. Но перед этим стоило сделать одно важное дело.
— Тяжёлый был день, — подала голос Бета. — Ты как?
— Ничего. Рука только ноет, — сказал он, рассматривая чужую конечность, каким-то чудом вставленную в его тело.
Рука немного отличалась по цвету и имела более развитую мускулатуру, чем его собственная. Несмотря на это, Магеллан уверенно управлял ей, активно сжимал и разжимал пальцы. И тот факт, что чужая конечность, трансплантированная в антисанитарных условиях, и без реабилитационного периода, работала нормально, не так сильно удивлял, как перенос его разума в новое тело. Точнее, перенос его мозгов, что в принципе одно и то же. Новая жизнь — это здорово, правда, никто не обещал, что она не будет такой — бесконечная беготня от тварей из кошмаров, преследование военных и бог знает, что ещё.
— Я запустила процесс расшифровки.
— Отлично. Сколько примерно ждать?
— С таким объёмом энергии, меньше часа. Потому что я обрабатываю весь диск, чтобы ничего не упустить.
— Окей, — сказал он и только сейчас понял, что даже без шлема слышит Бету. — Кстати, а как ты разговариваешь со мной?
— Я у тебя в груди, Два семь. И моё присутствие не ограничивается только этой частью твоего тела. Так что, голоса в голове — это ещё цветочки, — усмехнулась она.
— Короче говоря, личной жизни меня лишили окончательно и бесповоротно?
— Ты что, вдруг начал стесняться меня? — удивилась Бета.
— Ну… знаешь, отливать под пристальным взглядом красотки не очень уютно. Или там, заниматься любовью с другой женщиной. Хм… А я это могу вообще?
В его ушах разразился дикий хохот. Магеллан краснел, как пацан, слушая, как Бета смеётся над ним. Прошло не меньше минуты, пока она не успокоилась и не произнесла:
— У тебя на глазах творится настоящий ад, а ты думаешь только о том, сможешь ли ты трахаться или нет?
— У мужчин это такая же естественная потребность, как и вышибать друг другу мозги, — возразил он. — Если я могу делать только одно из выше перечисленного, то я и не мужик вовсе. Так что, дорогая моя, заклинаю тебя, скажи, что у меня с этим всё в порядке, а?
Ему снова пришлось ждать, пока сержант успокоится. После всего пережитого, её заливистый смех настойчиво указывал Магеллану на то, что всё будет хорошо. Любые проблемы будут решены, враги повержены, а прекрасный принц в его лице сможет достичь космопорта и улететь на каком-нибудь челноке куда подальше из этого кошмарного мира. Лишь бы всё было так…
— Не переживай, Два семь. С этим вызовом ты точно справишься, — обнадёжила она его. — Кстати, по поводу твоего инстинкта размножения. В прошлый раз ты ушёл от ответа. Спрошу ещё раз — ты когда-нибудь хотел завести детей?
Он задумался над этим каверзным вопросом. Единственное, чего он хотел, было — свалить отсюда нахрен. А мечтать о чём-то подобном и мысли не возникало.
— Не знаю. Нет, наверное.
— Почему?
Ему вдруг захотелось обосновать свою позицию.
— Потому что дети — самые беззащитные существа в этом мире, — сказал он, вспомнив девочку из прошлой жизни с пулевым ранением головы. — Они страдают от жестокости взрослых и от жестокости природы, когда рождаются инвалидами. И мне, многое повидавшему в жизни, а ещё получившему нехилую добавку жести в этой колонии, совсем не хочется отправлять в эту суровую действительность своего ребёнка. Тем более, я рос сиротой, и сам ощутил на своей шкуре всё это дерьмо.
— Я не знала об этом. Расскажешь о своём детстве? — попросила она.
— Да особо нечего рассказывать. Родителей я никогда не видел. Когда немного подрос, в интернате мне сказали — «Твои мама и папа пропали в космосе. Государство позаботится о тебе, но ты должен отработать каждый кредит, который оно на тебя потратит».
— Инициатива Гемельса, — кивнула Бета, — бережливое использование ресурсов на каждую человеческую единицу. Любой гражданин должен государству за то, что родился, и его кредит продолжается всю жизнь. Немудрено, что все устремились помогать развивать колонии, которые были освобождены от этого налогового бремени. Мнимая свобода.
— Вот так я и получил путёвку в жизнь.
— Каким было твоё детство?
— Детство… Мне кажется, я почти сразу вступил во взрослую жизнь. После того, как в один прекрасный день в столовой мне отказали в выдаче завтрака, а потом и обеда и ужина. За все годы пребывания в интернате мой кредитный долг настолько вырос, что Всеобщий Банк заблокировал счёт до начала погашения. Андроид-воспитатель объяснил мне тогда, семилетнему пацану, что придётся усердно работать, чтобы накопить на еду.
— Чем ты зарабатывал себе на хлеб? — заинтересовалась сержант.
— Подметал двор вместе с другими ребятами. Мыл полы в классах и туалетах. На мой счёт начали капать первые деньги. Помню, смог поесть только через двое суток, но был доволен собой. Я начал распоряжаться своей жизнью сам.
Он ненадолго задумался, вспоминая нелёгкое детство.
— Вот же время летит! — вдруг воскликнула Бета. — Уже 89% данных расшифровано.
— А могли бы сейчас сидеть в баре и травить байки, попивая коктейли, — улыбнулся он своей наивной мечте. — Не судьба.
— Свою судьбу мы творим сами, Магеллан, — вдруг прошептала она. — Расскажи, что было дальше, пока я не занялась диском. Скоро я смогу пролить свет на те данные, которые так хотело заполучить командование.
Десантник задумчиво почесал ёжик на голове, после чего продолжил:
— Прошло время, и я вступил в армию.
— Почему ты выбрал именно эту сферу деятельности?
— Потому что необразованному детдомовцу эта идея показалась лучше всего, — усмехнулся он. — Больше нигде не платили столько денег, а долг надо было уменьшать. Как бы банально это ни звучало, я хотел свободы. В общем, службе я отдал пару лет, а затем перешёл в спецназ.
— Интересная история. Спасибо, — поблагодарила Бета и затихла.
— Ну а ты? Расскажи о себе.
— Что ты хочешь узнать?
— Например, можешь ли ты выходить за пределы своего кабинета? Интересно, что там находится.
— Я пыталась, — вздохнула она. — Дверь заперта.
— Думаешь, программный блок?
