— СТОП! СТОП! СТОП! — замахал руками Лис.
Потом мягко сказал:
— Знаешь, Батыюшка… Я, конечно, не психопатолог. Но вообще–то… В фильмах, когда такое говорят, обычно это роль математика, который сходит с ума и становится шизофреником.
— Но это же…
— Логично! — договорил я за Батыя. — Спокойно. И ты, Лис, подожди пока! Второе дно? Это ты о чем, Батый?
— Что–то сложнее того зомбирования, которое мы уже видели.
— Во–первых, мы видели срыв, а не зомбирование! — сказал Лис, но Батый упрямо повторил:
— То зомбирование, которое мы видели, способно проникнуть в психику при обычной игре за компьютером. Оно ведь рассчитано на обычных игроков. На тех, кто играет пару часов в день. Так? А теперь представь, если американцы знают об этой исследовательской базе. Знают, что наши расследуют, как устроен вирус, ищут триггеры, которые включают вирус в активное состояние, а для этого заставляют подопытных играть не по два часа в день, и даже не по пять–шесть, как играют прогеймеры, а почти круглые сутки? И так день за днем? Без выходных? Месяцами?..
Мы с Лисом переглянулись.
— К чему ты клонишь?
— Вирус второго типа, который заточен под условия именно на этой базе. Он гораздо сложнее, и заражение им происходит медленнее и труднее, но здесь созданы тепличные условия для заражения пси–вирусами! И этим можно воспользоваться. Логично?
— Логично, только… Подожди, Батый, не спеши… Ты стал так быстро говорить в последнее время, прямо тараторишь…
У меня было такое ощущение, будто меня заставляют играть в шахматы с Deep Fritz'ем на восьмиядерном серваке. И на кону — вовсе не пять копеек…
— Да? А мне кажется, это вы стали медленнее говорить… — растерялся Батый. — И все вокруг тоже…
— Все?.. — хмыкнул Лис. — Пожалуй, беру свои слова назад. Это не шизофрения… Это чистая паранойя!
— Но это же логично!
— Да ни хрена это не логично! — взорвался Лис. — Даже просто зомбировать ни одна игра не может! Бред это все! Даже если предположить — слышишь? только предположить! — что в музыку можно встроить какие–то скрытые ритмы, и сделать какие–то незаметные сознанию особенности в фактурах, планировке уровней и облике персонажей, а интерфейс и сюжет вдалбливают определенные паттерны поведения… Даже если это все и есть в играх — еще не факт, что это все окажет какой–то эффект на игроков! Да это все не сможет зомбировать даже на то, чтобы сходить к окну и открыть форточку! А ты что выдумал? Второе дно… Чтобы не просто вбить в голову тупую агрессию, а внедрить целый алгоритм поведения? Со всякими разветвленными условиями? Вот при таком–то надо изображать тупого зомбю, а при том–то — делать что–то совсем иное? Так, что ли?! Да ты для начала попробуй написать такую программу без внедрения в психику, просто на уровне алгоритма! Уже пупок надорвешь! Вон, роботов не могут научить нормально ходить — а тут такое! Ты сам–то себе веришь?!
Батый остался холоден как лед:
— Но роботы изначально не умеют ходить? Поэтому и приходится писать программу целиком, с самых азов. Вирус же не обязательно писать с азов, он может использовать встроенные функции операционной системы и блоки из стандартных программ. Он всего лишь перекоммутирует связи между подпрограммами.
— О–о, боже… — простонал Лис.
— Но для чего это все, Батый? — спросил я.
— Но это же очевидно: вирус и по внедрению заточен под условия этой базы, и по действию будет направлен против нее же. Сделать что–то такое, чтобы здесь решили завершить исследования в любом случае.
— Перебить персонал базы? — спросил Лис.
— Нет. Как раз тогда–то исследования и будут продолжены. Нет, должно случиться что–то более сложное. Чтобы причины произошедшего были не так очевидны.
— Ха! Зомби, разрабатывающие хитроумный план! Ну просто доктора наук. Академики!.. Только чтобы что–то сложное сделать, им надо будет действовать сообща, а для этого надо разрабатывать совместные планы и координировать действия, Батыюшка!
— Пожалуй… — медленно протянул Батый, задумавшись.
— Ну и как, мать–перемать, они будут это делать?! — рявкнул Лис. — Когда вирусы на компах устраивают скоординированную атаку, они могут это сделать, потому что обмениваются информацией через сеть! Электрическими сигналами по проводам! Но люди–то встроенных модемов не имеют! И радиосигналы тоже не излучают! Как же твои зомби смогут обмениваться информацией между собой, а?!
Батый замер. Уставился на Лиса, будто громом пораженный.
— Батый?.. — нахмурился я.
Но Батый лишь беззвучно шевелил губами, а потом постучал себя кулаком в лоб.
— Ну да… Ну конечно… Вот что он пытался найти…
— Эй, Батый? Батый! — Лис пощелкал пальцами у него под носом.
Батый поглядел на Лиса, но все еще плавал где–то далеко от нас.
— Батый, давай–ка лучше иди спать, а? — сказал я. — Чтобы хоть твои чудачества нас не отвлекали от главного. — Я поднялся. — Надо рассказать все психологу, пока Шаман не успел починить свою…
С щелчком вырубился свет.
— Черт!
В темноте я все же пробрался к двери, подергал — но дверь была заперта.
— Отбой?
— Да. Не успели…
***
Спал я плохо. В середине ночи проснулся, и уже не мог заснуть. Нам лучше поторапливаться, пока Шаман не нанес ответный удар…
Я растолкал Лиса еще до подъема. И едва включился свет и щелкнул замок в двери, Лис понесся к психологу. Надеюсь, Шаман еще не рыщет по коридорам, и Лис сможет проскочить незамеченным.
Пойти вместе с ним я не рискнул. Батый беспокоил меня все больше. Как бы не наделал глупостей, если оставить его одного…
Пританцовывая от нетерпения, я ждал у приоткрытой двери нашей каюты, глядя то на поворот коридора, откуда должен был вернуться Лис с подмогой, то прислушиваясь к тому, что внутри. Из–за двери санузла шумел душ. Раньше Батый делал все за минуту, а сегодня, казалось, целую вечность моется!
Или это для меня время тянется так ужасно медленно? Ведь из–за поворота коридора может прийти не Лис, а Шаман…
Или психолог, но не с Лисом, а с четверкой крепких ребят и парой смирительных рубах…
Но появился Лис. Один одинешенек.
— А он?..
— Ни фига! — прошипел Лис и врезал кулаком по стене.
— Не поверил?
— Хуже.
— Что еще?..
— Нет его уже!
— Как это? Не открывает? Так надо было выяснить, где он ночует, и…
— Да выяснил! Но его и там нет… Мне кажется, его вообще больше нет… Шаман опередил нас.
Я вздрогнул и оглядел коридор.
Мне показалось, что я чувствую чей–то взгляд. Но коридор был пуст.
— Господи… — затравленно шептал Лис. — Неужели — опять?.. Как тогда?.. Сначала психолог, потом остальные куда–то растворятся, а потом…
Я втащил Лиса в каюту и прикрыл дверь, а он все бормотал, все быстрее, сбиваясь на едва разборчивую скороговорку:
— Надо брать Батыя, и пробиваться самим, пока не поздно! Скорее, Миш! Иначе этот Шаман нас…
— Хватит! — рявкнул я и встряхнул его.
И когда в его глазах появилось осмысленное выражение, сказал уже мягче:
— Тихо, Лис. Спокойно. Без горячки. Лады?
— Лады. Но надо брать Батыя и свали… — Лис вдруг замолчал и нахмурился. Повернулся к двери душа, за которой шуршала вода. — Не понял? Бром еще действует только на меня одного?
— В смысле?
— Он опять в душе?
— Что значит — опять?
— Ну… Ночью, пока ты спал, он уже ходил в душ. Стоял там минут сорок, наверно. И потом уже, под утро, прямо перед тем, как ты меня разбудил… И вот опять, двух часов не прошло…
— Ты серьезно?
Я вгляделся в его хитрую лисью рожицу. С надеждой: разыгрывает? Но уже и сам сообразил, что едва ли. Батый сидел в душе все то время, пока Лис бегал и выяснял… Час с лишним!
Лис поглядел на меня, на дверь душа — и вдруг, тихо застонав, постучал себя кулаком по лбу.
— Ну конечно! Господи, какой же я идиот… Вот он зачем у меня просил бумагу…
— Какую бумагу?
— Да тот блокнот Диснея!
— Рисунки?
— Нет, там еще чистая бумага оставалась. Ему она была нужна.
— Да?.. — Я прикрыл глаза, вспоминая. — А входил в душ он без блокнота… Вроде бы. Ну–ка, Лис, — я дернул подбородком на комнату, но Лис и так уже просеменил в комнату и ощупывал одежду Батыя.
Потом кровать. Под подушкой, под матрасом.
— Ну?
— Нету его здесь… Наверно, он…
