— С нами истина в лице твоем, Учитель.
— С нами истина.
Учитель медленно положил трубку на Библию, лежащую на столе. Когда-то он пользовался ею, заучивал нужные фразы — пока не понял одну простую вещь. Можно цитировать Библию, не открывая ее. Кто станет проверять фразы, придуманные на ходу? Враги-конкуренты? Они сами часто пользуются этим приемом. Ретивые фанатики веры, как этот глупый федерал, во всем подозревающий заговор? Они слепы, двух слов понять не смогут. Воистину — стадо.
Отец Кирилл, сидящий напротив, вопросительно посмотрел.
— Человек, убивший моего сына, работает на корпорацию, — медленно произнес Учитель. — Возможно, они знали, какая Эрику была определена роль… возможно, нет. Может, это действительно была случайность, а может быть, и нет.
— Корпорация начинает прижимать нас, — задумчиво произнес отец Кирилл.
— Потому что чувствует, что у нас появилась реальная власть! — зло бросил Учитель. — Потому что, объяви мы Эрика новым мессией, уже ничто не помешало бы нам! Этот крашеный китаец… он тоже слишком много знает… они все много знают! Почему? Почему они знают всё?! — заорал он, хлопнув со всего маха ладонью по столу. Но тут же успокоился. Сказал:
— Их было трое. Двое сейчас — у корпорации, а третий, мальчишка, поссорившийся с Эриком, сбежал и находится в федеральном розыске.
Брови отца Кирилла удивленно поползли вверх.
— И что это означает? — спросил он.
— А это ты мне должен сказать, что это означает и что происходит, — буркнул Учитель. — Кто такой Стас Морозов, почему его ищут федералы и корпорация… Разыщи девчонку, которую забрал у нас китаец из «Волхолланда», поговори с ней. И найди этого долбаного пророка! Найди и допроси. Выясни, откуда он столько всего знает.
Отец Кирилл скептически цокнул языком.
— Архивариус — боевой имп, причем, судя по всему, последнего класса. Будет не так просто…
— Значит, пристрели его на хрен! Иди, Томаз. И обо всем сразу же сообщай мне. Все, свободен.
Отец Кирилл вышел.
Учитель тяжело вздохнул. Все происходящее ему казалось частью какой-то очень сложной игры. А в любой игре должен быть победитель, а следовательно — и проигравший.
Проигрывать Учитель не любил.
— …Подводя итоги, мы смело можем сделать следующие выводы: бронежилет противника бесполезен перед вашим оружием, если вы стреляете в так называемые мертвые зоны, находящиеся под мышками… лучше всего стрелять по конечностям… еще лучше попадать в голову, и тогда вам ничто не грозит…
Пульт пискнул, экран погас. Стас покачал головой:
— Скоро будут показывать, как правильно убивать и похищать людей. Учебные пособия для таких, как ты.
— Я не похищал, — ответил Ринат, глядя в окно.
Тачка шла по четвертому транспортному кольцу. Навесная, двухъярусная, двенадцатиполосная магистраль, опоясывающая Москву, считалась скоростной, но спидометр замер на цифре сто. Стас осторожничал, высматривая повороты и указатели.
— Да? А я уже и не в счет?
— Расскажи, как ты с людей эморфы снимал, когда свою закладку развивал, — сердито парировал Ринат. — Извини, но ты воспринимался мной не как человек, а как инструмент. Робот.
— А сейчас?
Ринат смутился. Заметив это, Стас засмеялся:
— Не бойся. Мне в принципе безразлично, что ты думаешь. — Он выжал газ, обгоняя длинный грузовик, и снова сбросил скорость, пристроившись за легковушкой. — Важны ведь поступки, а не мысли.
— Что ты собираешься делать? — спросил Ринат. — Куда мы едем? Зачем я тебе нужен?
— «Мы ищем вопросы. Мы знаем ответы. — Стас побарабанил пальцами по рулю. — Антракт. В три затяжки скурить сигарету…»
Ринат вздрогнул, развернулся.
— Откуда… откуда ты это взял?
Стас ответил не сразу. Помолчал немного, потом признался:
— Я не знаю. Или не помню. Но уверен, что это не просто случайная рифма…
— Это не случайная рифма, — глухо произнес Ринат. — Это стихи одного моего друга.
— Твой друг — поэт?
— Она погибла. Давно.
Некоторое время ехали молча, потом Стас произнес:
— Дашка когда-то читала эти стихи. Она не помнила последней строчки. «Гаданье на кофе — надежда на чудо. Ладони в крови, в тихом шепоте…»
— «…В тихом шепоте губы. И мир на осколки, за сказку кому-то», — закончил Ринат. — Интересно, откуда она их узнала?
— У меня осталось мало времени. Найди покупателей на закладку.
— Я? — удивился Ринат. — И где же я их найду?
— Ты же кибер. Как ты себе поставил имплантант? Тебе же кто-то помог, верно? Если хочешь заработать — подними свои связи.
— Заработать? — спросил Ринат.
— Ты получишь половину. Цена такой закладки как минимум три миллиона. Получаем деньги, потом разлетаемся.
На словах получалось красиво. Только можно ли ему доверять?
— И где мне искать покупателей? Кто вообще может купить эту закладку? «Такечи апгрейд»? Вряд ли японцы захотят подставляться второй раз. А продать через посредников — там половина стучит федералам, а другая половина — корпорации.
Стас пожал плечами. Вытер пот, выступивший на лбу, хотя в машине не было жарко.
— Тебе светит полтора лимона. За такие деньги можно и подумать, и поработать. Если не хочешь этим заниматься, скажи — мы можем разбежаться прямо сейчас. Только что ты делать будешь? В розыске, без денег…
Ринат хмыкнул.
Внезапно на него накатила волна странных ощущений — непонятный восторг, прилив энергии, азарт… Через секунду он понял, что произошло.
Он ведь этого хотел все эти годы — вернуться обратно. Туда, в ту струю, которой когда-то занимался. Без контроля Алисы, без всей этой фальшивой халявы, которую она готова была предоставлять (и предоставляла), лишь бы он «соблюдал правила». К черту правила. Роскошь — удел слабаков. А он может всего добиться сам, без помощи этой долбаной программы, возомнившей себя воспитательницей.
Он засмеялся, и Стас покосился на него.
— Появились идеи? — спросил он. — Или сходишь с ума?
— Это я о своем, — улыбнулся Ринат. — Давай в Гарлем.
— Куда?
— В Гарлем. Там живет парень, который когда-то вывел меня на курьера клиники. В Гарлем два пути — через город или через Маленький Китай. В городе сейчас лучше не маячить.
Стас ловко перестроился в правый ряд и, мигнув поворотником, свернул на боковую дорогу.
За окном мелькнул указатель: «Lil China. 4 km. Free zone».
Ринат достал сигареты, закурил, и ему показалось, что даже вкус у табака стал другой. Все стало другим — все наполнялось смыслом. Как все просто. Стас был прав — мир действительно заслуживает, чтобы его трахали во все дыры. Самое главное — не стать одной из них.
Гарлем сильно изменился за последние несколько дней. Этот район никогда не был свободной зоной, но сейчас, впервые со времени его существования, здесь появились блокпосты. Словно не окраина Москвы, а «горячие точки» последней чеченской войны. Конечно же, блокпосты установлены не властями города, а местными. К тому же трудно назвать блокпостом шлагбаум, перед которым протянута лента с шипами, трейлер с узкими окнами-бойницами и нескольких крепких парней в камуфле с легальными пистолетиками. Понятно, что это показуха. Кого они могут остановить, разве только неофашистов из группировок а-ля «Клацающий затвор»? Но останавливали все машины подряд. Не столько для проверки документов, сколько для выяснения цели поездки.
Машин немного. В основном — местные и только на своих средствах передвижения: таксистов за шлагбаум не пускают. Два пикапа с шашечками «Такс-юнайтед» стояли вдоль дороги, в ожидании, пока выйдут их клиенты.
Когда «Тойота» встала вплотную к шлагбауму, едва не коснувшись колесами шипов, к ней подошли трое. Два чернокожих, третий — белый, все в одежде hip-hop style. Они окружили машину, и один из них постучал темными пальцами в такое же темное тонированное стекло водителя.
Окно поползло вниз, Стас вопросительно посмотрел на постового.
— Куда? — спросил тот, заглядывая в салон и пытаясь разглядеть пассажира.
— А ты кто такой?
— Это частная территория. Проезд закрыт. Или отвечай, или проваливай!
Говоривший невзначай отвел полу дорогой полуспортивной куртки от G-Unit, демонстрируя рукоятку «беретты».
Ринат, перегнувшись через Стаса, негромко сказал:
— Мы к Джамбе.
— Он тебя ждет? — Чернокожий достал телефон и стал набирать номер.
— Скажи, что приехал друг Рубена.
Негр отошел.
— Кто такой Рубен? — спросил Стас.
Ринат не ответил.
Проверяющий вернулся через полминуты. Он пригнулся и еще раз окинул взглядом салон. Нехотя сказал:
— Ладно, проезжайте.
— Спасибо, мбвана-сахиб, — ухмыльнулся Стас.
— Не умничай, вайт, — озлобился негр.
