Над Мертвым городом сгущались тучи.
Повествование заняло не так уж и много времени. Когда бывший агент закончил, темнота окончательно победила. Лишь маленький круг оранжевого света, отбрасываемый костром, тепло, запах дыма, пляшущие тени и алые блики – все стало пятачком уюта посреди прохлады ночи.
Гомон у огня усилился. Мужики изрядно приняли на грудь, зычно переговаривались, хохотали. И как водится, шутки-прибаутки вскоре сменились темой «за жисть», развязался ожесточенный спор: голоса набирали силу, лица краснели, жесты становились красноречивее и яростнее.
Кухонная интеллигенция, вспомнил Игорь вычитанное из старых книг ироничное определение, кисло усмехнулся подошедшему Сане.
Бард поставил на траву миски с едой: по три больших куска мяса, подогретая колбаса, печеные помидоры, хлеб. Характерным жестом щелкнул по горлу, но Игорь поморщился и мотнул головой. Музыкант пожал плечами: мол, ваше право, – притащил кружки с горячим травяным чаем, добродушно кивнул и вернулся к гитаре.
Мысли мало располагали к еде, но в желудке опять заскреблась и завыла пустота. Изгой принялся утолять голод, не чувствуя вкуса.
– Я бы поставил на ПСБ, – задумчиво изрек Боровин. – Накамуре сейчас не до глобальных заговоров. Дженетик Индастриз обвинили в незаконном производстве и сбыте векторов, прокуратура и суды кусают Они за пятки.
– Возможно, – кивнул Миронов. Но про себя подумал о том, что Тэкеши не из тех людей, что сдаются без боя.
– А как насчет твари из Сети?
– Маловероятно. Сущность предпочитает атаки исподтишка: быстро захватить пару-тройку людей, сделать дело и в кусты. Но не исключено, что наблюдает за развитием событий. Начнись крупная заварушка, тоже выползет из норы.
– Угу, – качнул головой Николай. Помедлил, осторожно спросил: – Что ты собираешься делать?
– Честно? – сказал бывший агент. – Уйду. Сегодня же. Но как дальше, понятия не имею. Слишком мало информации, чтобы строить стратегии.
Он развел руками, как бы расписываясь в собственном бессилии. Заметил промелькнувший в глазах друга отблеск облегчения, но даже не разозлился. Прекрасно понимал, что медик волнуется и за местных. Останься тут изгой, и полезут агенты, схватятся за оружие храмовники. Бойня гарантирована.
Боровин никогда не говорил, почему раз за разом возвращается в Мертвый город, помогает местным, общается. А Игорь не спрашивал, ибо и так знал – старик испытывает ностальгию.
Люди в принципе похожи на костры. Кто-то горит медленно, кто-то быстро, но итог один – зола. Ностальгия – попытка вернуться в прошлое, ощутить тени того, что раньше вызывало искреннюю радость, боль, любопытство. Угольки в груде пепла…
Беглый законник не мог винить эксперта. Тем паче и сам полюбил это место, людей. Но о таких вещах мужчины почему-то стараются не упоминать вслух – неловко. И быть может, оттого медик решил сменить тему, изрек нарочито бодро:
– Кстати, насчет информации. Помнишь, в прошлый раз говорил о перерасходе средств на космос?
– Ты о статье из желтой газетенки?
– Точно. Так вот, Инна решила проверить. Но считала не на пальчиках, а втихую взломала сервер Космического Агентства, хорошенько проехалась по финансовым отчетам. И знаешь что?.. Тот товарищ оказался абсолютно прав, денег тратится в разы больше.
– Откаты и распилы?
– Понятия не имею. Официально все идет на корабли для глубокого космоса. На запчасти к ним, техподдержку и обслуживание. И заводские сертификаты имеются, протоколы испытаний, приемки. Только ни в одной базе данных корабли не значатся.
– Флот-призрак… забавно. Комитет налогоплательщиков будет в ярости. Если узнает.
– Угу. Но девочка копнула глубже, обнаружила секретный архив с меткой ПСБ. Видел бы ты, как от гордости раздувается, я думал, лопнет и стены забрызгает.
– И? – встрепенулся Миронов. Лицо изгоя ожило, в глазах отразились отблески костра. – Что в архиве?
– Там тоже куча сжатых данных, каждый файл с хитрой защитой, ловушками. И уровень допуска десятый, то есть рядовым безопасникам знать не покладено. Но кое-что она нащипала, – поведал Николай. – К примеру, нашла странный список: имена и фамилии, даты рождения, медицинские карты. Целая прорва различных людей, связанных одним-единственным пунктиком – СГУ. Я видел скопированный кусочек и честно признаюсь – настолько полного перечня не встречал.
– Действительно странно, – согласился Игорь. – Смысл ПСБ брать на учет синдромников? И какая связь с Космическим Агентством?
– Не знаю. Инна просто решила, что тебе пригодится. Во всяком случае, статистика мрачная: две трети истоков из списка числятся пропавшими без вести. То есть счет ведется на тысячи.
– Внушительно.
Бывший агент недоуменно прикусил губу. И так известно, что смертность среди больных СГУ высока. Постоянные депрессии, пьянство и болезни изрядно выкашивают ряды истоков. Многие еще и бродяжничают, не имея возможности или желания существовать по чужим правилам. Но «без вести»?.. Кто-то похищает синдромников? Для чего? На органы не распилишь, опыты тоже проводить бесполезно, как рабы нерентабельны, дохнут быстро.
И какой здесь интерес ПСБ? Или я упускаю что-то чертовски важное?
Так и не найдя разумного ответа, изгой решил не фантазировать. Нужны факты, а не сомнительные умозаключения. И медик понял, начал рассказывать дальше:
– Второй отчет выглядит интереснее. Оказывается, те самые корабли-призраки отписаны специальному отделу безопасников. И нечто упоминалось насчет мертвой зоны над Северной Америкой. Ты знал, что полеты над континентом строго запрещены и в атмосфере, и на высокой орбите? Во избежание аварий. Дескать, наземная радиация вступает в реакцию с солнечной, слепит сенсоры челноков и убивает автоматику.
– Нет.
– Во-от… а у любого пилота есть пунктик в лицензии – туда ни ногой, ни пяткой, и рот на замке. Якобы, чтобы не волновать общественность. У корпоративных спутников предусмотрен обязательный модуль автоотключения… сертифицируемый ПСБ. Компании, конечно, пытались хитрить и подсматривать, но после десятка сгоревших в атмосфере сателлитов энтузиазм растеряли. А миллионные штрафы окончательно убедили играть по правилам. И в то же время на правительственные аппараты радиация почему-то не действует. Объясняют секретной и дорогущей защитой, но слишком жиденько. Сечешь, чем пахнет, парень?
– Корпоративные спутники попросту сбивают, – сообразил Миронов. Потер подбородок, стараясь скрыть волнение. – ПСБ прячет нечто… но что?..
– Аномалии? – предположил Боровин. Увидел недоверчивое выражение на лице беглого законника, поднял руки. – Не смотри на меня так, не выдумываю. Был и такой файл. Вроде бы после Войны радиация спровоцировала в Америке появление Зон с непонятными физическими явлениями. Есть отписка о двух исчезнувших группах исследователей. Но правда или деза судить не могу. Хотя у Инки другая теория. Она считает, что там находится лифт, наверху – причал и станция.
В виски Игоря ударили молоточки, а мысли заметались, выстаиваясь в новую цепочку.
Орбитальный лифт? Почему бы и нет? Почему бы в довесок к секретной лаборатории не иметь и секретную станцию над Землей, тайный флот?.. Но опять-таки – зачем? Концепция тотальной защиты объекта? Резервная база на случай противостояния начинающим усиливаться и жаждущим реальной власти корпорациям? Да, вариант логичный.
С другой же стороны возникает вопрос – куда ходят корабли глубокого космоса? Или есть дублирующая база где-то за орбитой Марса?
Черт! Какой-то комок из несуразностей. Толку гадать никакого. Нужно больше информации. Хорошей, крепкой и желательно из первых рук. Сидя в Мертвом городе или путешествуя по Зонам такой не добудешь. К тому же и ты рискуешь друзьями. Каждый раз.
Надо навестить офис ПСБ. Самому.
Но вслух изгой этого не сказал, незачем тревожить Кириллыча, лишь спросил:
– А что-то насчет Странников нашлось?
– Ты знаешь, да, – подтвердил медик. – Инна специально искала упоминания и нашла отдельный архив. Но вырвала только описание: дескать, тут текст какого-то Соглашения и сопровождающие материалы.
– И все? Взломать не получилось?
– Нет. Архив защищен совершенно невообразимым образом. Девоньке нашей чуть мозги не выжгло, полдня потом отлеживалась. Плюс боты-охранники зашевелились. Отследить не отследили, но сервер заблокировали.
– М-мать! Мне нужны эти данные! – зло ругнулся бывший агент, ударил кулаком по бревну. Но заметил проскользнувшее в глазах Боровина возмущение, вздохнул и взял себя в руки. – Прости. Я понимаю, чем рискуете вы оба, просто… эти сны и изменения. Они заставляют нервничать.
– На тебя слишком многое обрушилось, – мягко ответил медик. – Не казнись, парень. У любого на твоем месте крыша поедет. Брата потерял, безопасники травят, с организмом не пойми что. И вряд ли кто-то поймет…
