— Асьен, — меня магистр увидел почти сразу, -твой наследный принц в раздевалке, но учти, ты не единственная, кто жаждет его внимания.
Значит посланник из дворца уже здесь.
— Благодарю за информацию. Дивного занятия, магистр Ксавьен, -быстро ответила я.
Единственное мое преимущество -я могла зайти в раздевалку с территории полигона, в то время как посыльный определенно дожидается у дверей тренировочного комплекса. Но в этом была и загвоздка — с основного входа можно было войти в раздевалку, а с тренировочного полигона вход вел сразу в душевые.
— Он ведь там один? -на всякий случай спросила я.
— Да, — ответил магистр Ксавьен, но глаза его как-то странно заблестели, -совершенно, абсолютно и безусловно один.
Но почему-то у меня вдруг возникло такое чувство, что магистр сейчас отправится за свечкой? Не знаю, откуда вообще взялась эта мысль, и при чем тут свечка, но… А, не важно.
Я прошла за решетками, почти побежала, когда ко мне весело поспешила одна из Тварей, побежала быстрее, едва стало ясно, что Тварюшка определенно голодна, а я для нее вполне питательный обед, и ворвавшись в душевую, я[2] плотно прикрыла за собой дверь, в которую почти сразу с другой стороны врезалось нечто массивное. Точно Тварь. Правда, я вот не поняла, с каких пор защитный барьер, прикрывающий вход в душевые, отсутствует?
Хотя о чем это я -явно магистр Ксавьен развлекается.
Тяжело дыша, прислонилась спиной к железной двери, пытаясь хоть немного прийти в себя после быстрого бега.
И тут услышала удивленное:
— Асьен?
В этот момент маска сползла с моего лица и с глухим стуком упала где-то на каменный пол, а я застыла, глядя на выходящего из клубов пара Каенара.
Ангел Смерти… был красив как бог.
После ранения от взрыва, его мускулатура стала более сухой, ярко выраженной, обозначившейся. Постоянные тренировки в Нижнем мире сделали кожу более смуглой. Черные волосы, что Каенар больше не стриг так коротко, как было принято у военных, немного отросли и мокрые пряди упали на лицо, подчеркивая аристократическое происхождение… и в целом красоту черт его лица… И капельки воды, покрывавшие тело, прикрытое лишь одним обернутым вокруг бедер полотенцем…
Внезапно мне сделалось трудно дышать.
Отчаянно быстро забилось сердце, ноги ослабли, вероятно, после долгого бега, губы слегка приоткрылись, в попытке вернуть себе возможность нормального дыхания, но перед глазами все продолжало расплываться. Все, кроме Каенара. Вот его я видела совершенно отчетливо.
— Асьен? — в голосе кронпринца послышалась тревога. — Ты в порядке?
И шаг.
Еще шаг…
И еще…
Ничто не украшает мужчину так, как уверенность. У бывшего герцога Риддана уверенность наполняла каждое движение, каждый жест его красивого тела. И дышать вопреки всему становилось все сложнее, по венам растекалось странное тепло, внизу живота поселилась странная ноющая боль, каковой я никогда в жизни не испытывала.
— Что с тобой? — быстро Каенар пересек разделяющее нас пространство, прикоснулся к моему подбородку, заставляя чуть запрокинуть лицо. И вглядываясь в мои глаза, снова позвал: — Асьен?
Нервно сглотнув, я попыталась ответить… и не смогла, как завороженная глядя в абсолютно черные глаза Ангела Смерти.
— Не смотри на меня так, — вдруг хрипло приказал Каенар. — Я отчетливо осознаю, что твоя реакция на мое тело не может быть правдой, но мне безумно хочется поддаться соблазну и поверить в происходящее хотя бы на миг. Останови это, Асьен, потому что я остановиться не смогу.
Каенар отпускает мой подбородок и упирается напряженными ладонями в стальную дверь по обе стороны от моей головы. Его глаза пристально вглядываются в меня, но взгляд меняется, словно разум необратимо заволакивает туманом. А у меня все сильнее кружится голова, и я ощущаю запах не душистого хвойного мыла, а тот аромат тела Каенара, что уже ощущала в родовом замке герцога, и от этого аромата сердце бьется все быстрее, а воздуха не хватает.
— Нам лучше остановиться, — голос почти не слушается.
— Определенно, -хрипло отвечает Каенар.
И сглатывает, от чего дергается кадык на его шее, вызывая почти нестерпимое желание прикоснуться к его плечам, провести ладонями по напряженной груди… обнять… Или ухватиться, потому что безумно кружится голова, и, кажется, я сейчас просто упаду. Но это беспокоит меня гораздо меньше, чем то, насколько близко стоит Каенар. И то, как он смотрит. И как дышит. И запах его тела. И кожа, покрытая капельками воды.
— Асьен.
Я вздрагиваю и поднимаю взгляд.
Но легче от этого не стало. Мы стоим так близко, между нами пространства столь мало, что не остается возможности сделать вдох. И взгляд — глаза в глаза. И, кажется, что все вокруг кружится, все ускоряясь.
— Асьен, ты бежала? -тихо спрашивает Каенар.
— Да…
— Что-то произошло?
— Да…
Когда говорит он, я чувствую его дыхание на своих губах, когда отвечаю я -он ощущает то же самое.Возможен ли поцелуй без касания? Никогда о подобном не слышала, но сейчас ощущала в полной мере.
— Асьен, -он склоняется чуть ниже,от напряжения все мышцы на его теле обозначились сильнее, -ты готовишься к Весенним учениям?
— Да…
Это не разговор, это что-то настолько волнующе интимное, что я теряю остатки разума.
— Все успеваешь?
— Да…
— Палатки приготовлены?
— Да…
— Лекарства?
— Да…
— Можно я тебя поцелую?
— Да… -и тут меня накрыло осознание вопроса. — В смысле -нет! Нет, нельзя! Я…
— Поздно, -прошептал Каенар.
Накрывая мои губы собственными.
Наваливаясь всем телом, дико, неистово и так чувственно, что я ощутила жажду, но к воде это не имело никакого отношения. Ладони скользнули по его влажному телу, и меня пронзило диким сожалением по поводу кружева, что не давало в полной мере ощутить прикосновение. И Каенар, похоже, испытывал сходные сожаления.
— Будь оно все проклято, -прорычал, отшвыривая в сторону мою заколку, зарываясь пальцами в высвобожденные локоны, прижимая меня сильнее.
Мне становится жарко, от волос, рассыпавшихся по плечам, от пара в душевой, но больше всего от жадных, влажных, обжигающих поцелуев, пробуждающих тянущую боль предвкушения и желания внутри меня.
— Асьен…
Хриплый голос, от которого обостряется чувственность каждой клеточки моего тела.
— Какая же ты сладкая…
Я зарываюсь пальцами в его влажные волосы, ткань становится мокрой, но я не хочу останавливаться даже на миг, требующийся, чтобы снять перчатки.
Грохот ворвался в наше безумие отрезвляющим шумом и последующим возгласом:
— Ваше императорское высочество, срочные новости из дворца!
Глухой стон Надежды империи.
Мой собственный стон, что я не смогла сдержать, осознав все произошедшее здесь только что.
— Ваше императорское высочество!!!
Каенар отрывается от меня и несколько мгновений смотрит так жадно, с диким голодом во взгляде, и с диким сожалением по поводу обстоятельств. Мои губы горят словно обожженные, волосы растрепаны, ворот платья порван… но я едва ли могу вспомнить, как это произошло…
— Нет, в таком виде ты никуда не пойдешь, — хрипло произносит Каенар.
Движение рукой и мои маска с заколкой поднявшись с пола оказались в его ладони.
В следующий миг мы оказались в Башне, прямиком в спальне кронпринца.
Здесь было холодно, из открытого окна доносились порывы ветра, судя по температуре, от самого Сумеречного леса с вечной зимой.
— В душевой было слишком влажно из-за пара, твое платье промокло, лучше снять, -голос Каенара был хриплым.
Взгляд голодным. Интонации… странными. Словно на этот раз помимо уже привычной в наших отношениях заботы друг о друге, появилось и что-то еще. И я оказалась не в силах это проигнорировать.
— Господин, звучит так, словно вы хотели сказать что-то иное, -призналась, осторожно стягивая ворот платья дрожащими ладонями.
— Да, — Каенар все так же одной рукой обнимал меня за талию, второй держал мои маску и заколку. — Хочу…
