— Грегори! – воскликнул Тайлер, пытаясь снова привлечь к себе скорую смерть.
И тут сквозь полог пролетел какой-то пакет, и рванул, ослепляя и оглушая всех присутствующих.
* * *
Очнулся Грегори в экипаже. Его голова лежала на чем-то мягком и упругом, воспаленные глаза скрывал компресс, тонко пахнущий ромашкой, а рядом раздавались голоса. Он прислушался и сердце радостно трепыхнулось: Кентавр! И Кэндис! Молодая жена ворчливо высказывала супругу свое недовольство, а тот радостно млел в ее руках и ничуть не сердился. А Тай? Грегори попытался поднять голову, но был решительно уложен обратно:
— Лежите, милорд, если не хотите стать слепым котенком на несколько дней!
— Аманда! – радостно узнал девушку Грег, сообразив, что лежит головой на ее коленях. – Что произошло? Как вы нас нашли?
— Я и Аллиаль получили письма, — ровно ответила Мэнди, и ловко перевернула компресс прохладной стороной на воспаленную кожу. – В поисках подмоги приехала к миссис Килкени, а она нашла пометку на карте, и пепел от письма, которое получил Кентавр. Мы поехали по адресу и нашли вас.
— А… паук? – неуверенно спросил лорд. Он точно знал, что раскормленное магией чудовище нельзя победить магией. Да и не было у Мэнди и Кэндис таких сил. Но раз они не на складе, и явно спокойны, значит как-то справились с паучихой! Но как?
— Я прихватила кое-что из своих алхимических запасов, - по голосу было слышно, как смутилась леди профессор. - Даже магически измененная кожа паука не справилась с медным купоросом и известью.
— Мы же были в магической ловушке! – продолжал удивляться Грег. – Я не сумел отколоть кусок этой странной карамели даже кинжалом!
— Это была паутина, растворенная в слюне, — объяснила Аманда, — мы полили ее кислотой, и загасили натрием двууглекислым, немножко обожгли Тайлеру ноги, его брюки оказались слишком тонкими, но паутину расплавили. Сожалею, что вы пострадали от шумо-светового взрыва, милорд. Мы опасались заходить внутрь без подготовки.
— Все к лучшему, леди Стоукс, — донесся слабый голос Тайлера, — паучиха уже собиралась откусить милорду голову, времени на промедление не было.
— Куда мы едем сейчас? – вдруг спохватился Грег. Он вспомнил про странные доспехи и площадь Соли.
— В мой дом, — ответила Мэнди, – Вам всем нужна помощь лекаря и зелья.
— Король в опасности! – дернулся лорд Лайвернес, прикидывая, хватит ли ему времени изменить маршрут.
— Успокойтесь, Грегори, — девушка решительно перевернула компресс еще раз, заставив жениха поморщиться от яркого солнечного света. — Мы уже отправили предупреждение охране Его Величества, они примут меры!
— Как вы это сделали? – удивился лорд.
Аманда явно смутилась, но тут в разговор вмешался Кентавр:
— Да наши дамы просто кучера своего поймали, и над бляхой его поколдовали. Стражники сразу примчались, думая, что произошло убийство. А уж с ними передали информацию. Ты долго в отключке был. Нас отпустили только потому, что Тай вспомнил про твой допуск во дворец и назвал титул.
Лорд Лайвернес смутился.
— Это еще что, — хмыкнув добавил Махоуни, — наши дамы еще и вытянули нас из того сарая. Идти мы не могли, а кучер простой человек, внутрь зайти боялся.
— Пустяки, — отмахнулась Кэндис, — мы просто перекатили вас на полог из экипажа, и кинули кучеру конец, он вас и вытягивал.
Грегори поморщился. «Просто» перекатить такого здоровяка, как Килкени? Да и он сам без сознания не пушинка!
— Не усугубляйте наше положение, дамы, — вмешался в разговор Тай, — лично мне неимоверно стыдно, что я мог помочь только советом.
Лорд и маг дружно его поддержали.
Глава 26
Его Величество не пострадал. Переданное через городскую стражу сообщение поспело вовремя. Охрана просто не подпустила короля к колоннаде рыцарей, а маги поставили невидимую защитную сеть, предотвратившую «случайное» падение доспехов от мощного толчка «роботикус механикус». Графиню на площади никто не видел, но было понятно, что внезапно сбрендившими статуями кто-то управлял, ведь «рыцарь» размахивал тяжелым двуручным мечом и рвался к Его Величеству, распугивая нищих и зевак.
Последствия приключения на складе пришлось лечить почти неделю. Не смотря на примочки и лечебные мази, получивший ожог лица Гергори ходил краснолицым, точно индеец, Тайлер носил подобие скотландского килта, вместо брюк, чтобы не потревожить ожоги на ногах. А Кентавр, оглушенный сильным ударом по голове, лежал в постели, плотно задернув шторы и пил мерзкие зелья, чтобы не потерять свою магию.
Через декаду главу «Клуба Джентльменов» снова пригласили во дворец. Так же, без церемоний, подстригая розы, Его Величество вручил лорду Лайвернесу орден и чек:
— Вашим людям выдайте награду сами, — сказал он, — и право, лорд Грегори, я ни минуты не жалею, что выслушал вас и позволил продолжить службу, пусть и в таком необычном варианте.
— Служу Бривании! – с поклоном сказал Грегори, и был отпущен.
* * *
А между тем, время шло. Приближался день свадьбы леди Стоукс и лорда Лайвернеса. После спасения сына из жвал магически измененной паучихи, леди Виола оттаяла и активно посвящала будущую невестку в секреты светской жизни. Аманде пришлось запереть лабораторию, потому что все вечера она в компании жениха и будущей свекрови проводила в театре, на приемах и «маленьких танцевальных вечерах», а утром отсыпалась после напряженного веселья.
Ей пришлось так же обзавестись камеристкой. Причем леди Виола устроила для кандидаток настоящий конкурс – проверила, как девушки умеют укладывать волосы, отпаривать оборки и деликатно штопать. А уж из прошедших строжайший отбор четверых женщин, предложила сделать выбор будущей невестке.
Мэнди прекрасно понимала, что сама она профессиональную камеристку не найдет. Даже если обратится в агентство, одинокой не особо знатной девице предложат «что осталось». Однако было ясно, что прислуга, нанятая, по сути, герцогиней Ратлендской будет служить этой самой герцогине. Обдумав ситуацию, леди Стоукс подошла к ней, как настоящий профессор. Сейчас ей нужна камеристка. Ежедневные балы, выезды и вечера требуют внимания к гардеробу и внешнему виду. Постоянно «одалживать» камеристку герцогини – моветон. А вот когда завершится вся эта суета, тогда можно будет решить – нужна ли ей под боком постоянная шпионка свекрови, или нет. С такими мыслями, Аманда выбрала из четверых кандидаток ту, что меньше дергала за волосы, делая прическу, и предоставила ей свой гардероб и туалетный столик.
Мэнди мало волновали светские сплетни, ее гораздо больше беспокоил Аллиаль. Актер уверился, что письмо было ловушкой, и ждал «Книгу Родов» из Ирлингии. Ждал с терпением брошенного щенка или маленького ребенка, которому сказали, что родители вот-вот приедут. Он не истерил, не пил, просто сидел в глубоком кресле напротив входа в клуб и ждал. Всем существом ждал. Леди Стоукс даже заподозрила, что друг не ест. Отложив поездку за шляпками, она приказала слугам подать плотный обед, села за стол и проследила, чтобы Ал поел горячего и выпил чая с валерианой. А когда его все же сморил сон, она лично укутала его в плед, и разложила на соседнем кресле чистую рубашку, приказав лакеям искупать и переодеть актера, сразу, как только он проснется.
— Едва глаза откроет, сразу ведите его в ванну! Будет упрямиться – несите бадью сюда! – строго сказала она, оставляя в карманах дюжих молодых мужчин полновесные золотые монеты.
Это был еще один знак ее будущего замужества. Едва на ее счет упали деньги, выплаченные за ее изобретения, как она уяснила, что некоторую часть ее обычных трудностей отлично решают монеты! Вовремя сунутый в кармашек горничной серебряник – и вот уже ее манто приносят в первую очередь. Монета лакею – и экипаж прибывает с невиданной прежде скоростью. Поначалу такие перемены напрягали Аманду, но миссис Дженкинсон, ее постоянная тень, уловила тревогу подопечной, охотно выслушала и улыбнулась:
