— Клаус, — пояснил он. — Умный, упрямый и зубастый щенок. Ему я сказал, что это последнее испытание перед тем, как поступить на службу ко мне.
— Спасибо, Сэр, — улыбнулся Тангл. — Куда мне идти?
— Странный вопрос, — нахмурился Джулс. — Куда бы тебе хотелось?
— За билетами на поезд до Шейдивейл, — не раздумывая, сообщил Руф.
Они вместе направились к выходу. Сонный город чем-то неуловимо напоминал университетский комплекс. Припорошенные белым игрушечные дома, вереницы лупоглазых фонарей. Главная улица начиналась от высоких ступеней парадной лестницы, на которой Джулиуса уже ждали.
Немая сцена продлилась меньше трех секунд, но почудилась невыносимо долгой. За спинами Теней бесшумно сошлись дверные створки. Привратник Блуждающей Башни поднял взгляд. Ветер вокруг, затаив дыхание, оставил снежинки медленно падать. Рассеянный свет мягко очертил контуры трех фигур.
Ариэль стрелой метнулся вперед, не касаясь земли. А прежде чем Джулс успел опомниться, привратник заключил его в объятья, и зимний город потерялся в череде мелькающих пейзажей.
Обветшалая ротонда скалилась щербатыми перилами, скреплявшими исписанные углем и краской колонны. Под ногами скрежетали цветные стекляшки с острыми краями. Фраза, до неприличия грубая фраза застряла в горле, когда с неба хлынул теплый ливень. Серая, шелестящая пелена отсекла ротонду от всего остального мира.
— Прекрати это немедленно, — как можно спокойнее потребовал Коллоу. — Я вымок до нитки.
— Простите, Сэр. — Ариэль отступил на шаг.
Дождь закончился так же внезапно, как начался. Теперь стекляшки влажно мерцали в лужах, словно драгоценные камни. Зеленые, голубые, белые, цвета жженого сахара, — они играли бликами на развалинах старой ротонды.
— Что на тебя нашло? — Джулс убрал прилипшие волосы со лба. — Объяснись, если не трудно.
— Я… так боялся, что и вы пропадете бесследно, — после паузы признался привратник. — Вы оставили мне… вещь и исчезли. Заберите. Заберите ее немедленно. Не хочу, чтобы это повторилось.
— Что именно, Ариэль? Кто еще пропал? — насторожился Коллоу.
— Никто. Это было слишком давно. Имя вам ничего не скажет. — Привратник болезненно поморщился и поправил мокрый шарф. — Я помню вас ребенком. Вы и раньше исчезали. Почему я испугался только сейчас?
— Не знаю, — честно ответил Джулиус. — Часто люди не понимают, что дорожат чем-то, пока не потеряют. Но это люди.
— Значит, вы не можете дорожить мной, потому что уверены, что я никогда не покину своего поста. Уверенность в ваших глазах.
Джулс успел забыть, как причудливо переплелись в этом существе нечеловеческая мудрость и детская логика.
— Так или иначе, заберите у меня то, что оставили перед уходом, — попросил Ариэль.
— Плашку? — уточнил Коллоу.
— Да, — кивнул привратник. — Я не хочу держать это у себя.
— А ты скажешь мне, как ее читать? — Джулс чувствовал, что Ариэль на полном серьезе жаждет поскорее расстаться с проклятым кусочком металла.
— И просто, и сложно. — Привратник извлек плашку из кармана. — Положить на ладонь, потом накрыть другой. Если вы способны прочесть — прочтете.
— А ты прочел? — Коллоу протянул руку.
— Нет, — честно ответил Ариэль. — Мне не обязательно.
Стоило ощутить тяжесть металла, как ротонда растворилась в темноте, сменившись холлом Блуждающей Башни. Наверное, именно сюда Джулс и хотел попасть. Имело смысл спрятать плашку и выселить Никс из своего кабинета.
Знакомые ступени одна за другой под аккомпанемент стука подкованных сапог — просто музыка для измученной души. Здесь можно до потери пульса упиваться одиночеством и покоем. Не тягучим больничным, а настоящим. Когда ты волен оборвать его в любую секунду.
Дверь кабинета заперта. Еще бы ей быть распахнутой настежь. Но разве это преграда? Джулиус шагнул сквозь тьму, как делал множество раз до того. Он ожидал увидеть что угодно, но обстановка приятно удивила. Корникс старательно убрала все признаки своего пребывания. Остался лишь едва уловимый запах духов с горьким оттенком табачного дыма. На столе, конечно, лежала записка, в которой Никс недвусмысленно намекала другу на предсказуемость.
Вдруг ни с того ни с сего настало счастье. Такое большое, теплое и глупое. С улыбкой на губах Коллоу проверил, все ли в порядке с балансирующей панелью. По слою пыли на ней он сделал вывод, что Никс вняла наставлениям и не прикасалась к прозрачным сферам. А вот штопать Тень никогда не умела, оттого просто принесла Джулиусу новое покрывало. От такой трогательной заботы сладко кольнуло между ребер. Захотелось немедленно связаться с Корникс и поблагодарить.
Преисполненный решимости, Джулс вернулся к столу, но на полпути отчетливо услышал осторожный стук в дверь. Поборов желание сделать вид, что кабинет пуст, Коллоу вытащил из ящика запасные ключи и отпер.
— Рад видеть вас снова, Сэр. — Симадзу поклонился.
— Ты редко приходишь без причины, — вздохнул Джулиус, пропуская Танцора в комнату.
Крошечный Синдо смиренно дождался, пока Коллоу займет место в кресле, и только после этого заговорил опять:
— Вас уже поставири в известность о происшествии под аббатством, — начал он. — Однако есть кое-что, что я имер смерость утаить. В катакомбах мною обнаружен дневник. Не спрашивайте, откуда он там, и зачем дети взяри его с собой. Я не смогу ответить. А принадрежит вещь нашему Вестнику.
В голове мгновенно пронеслось все, что случилось бы, найди книжечку представители церкви. Кровь похолодела в венах.
— Кто еще видел дневник? — без особой необходимости уточнил Коллоу.
— Никто. — Симадзу позволил себе улыбнуться. — Не это доржно беспокоить. Неприятность прячется в содержании.
Синдо открыл книжечку и поднес Джулиусу. Было тут что-то невыносимо неправильное, даже постыдное. Только щекотливая ситуация не разрешилась бы сама собой. Синдо смотрел так, словно между неровных строчек затаилась бомба, готовая взорваться.
— Сэр, я все понимаю, но сейчас это необходимо, — тихо произнес Симадзу. — Вас интересует судьба девочки? Не отводите граза. И…
— Достаточно! — оборвал он. — Не мешай читать.
Абзац за абзацем Джулс погружался в мир влюбчивой дурочки, не представляющей, что же это «будь моей» может означать на практике. Багровый от злости, он едва сдерживался. В полный рост вставала проблема, имя которой Коллоу знал наверняка.
— Убить мерзавца? — бесстрастно поинтересовался Симадзу.
— Нет. С этим «чудом» я разберусь сам и по-своему. — Джулс захлопнул дневник. — Верни хозяйке.
— Как угодно, — пожал плечами Синдо.
— Что-то еще? — Дежурный вопрос заменял собой предложение выметаться.
— Пока все, Сэр.
Танцор поклонился и поспешил убраться восвояси. Казалось, даже если ему и было что добавить, Синдо промолчал бы, чтобы ненароком не вызвать огонь на себя.
На языке крутилось ядовитое «знал, но молчал?». Радость улетучилась без остатка. Новое желание разъедало сердце. Достать Сириуса и вытрясти из него подробности этого несуразного романа. Потом вызвать Деву и отправиться прямиком в аббатство, чтобы медленно выпотрошить смазливого блондина. Нет решений хуже принятых в гневе. Коллоу поднялся на ноги и побродил по кабинету. Легче не стало.
— Я не знал, — виновато сообщил Сириус. — Честно! Догадывался. Тангл вот тоже догадывался, оттого наказал всем не спускать глаз с Эмьюз.
— Помогло? — фыркнул Джулс.
— Не во всем, но в этом да. — Слабое утешение. — Аббатство вроде как закрыто для внешнего мира в свете последних событий. Не думаю, что голубки смогут встретиться в ближайшее время.
— И ведь вот что странно… — Коллоу не слушал. — Ты бесцеремонно суешь нос в жизни людей. Я, Никс, Тангл…
— Да-да, еще покойник Борджес и его несчастная дочь. Гадкий я, — ощетинился мальчишка.
— Именно. Все кругом, только не Эмьюз! — Джулс вернулся в кресло. — С чего вдруг?
— Если могу, не значит, что обязан, — парировал Сириус. — Чувствуешь разницу? Ты пошел на сделку с совестью, читая дневник. Не самые приятные ощущения, правда? Грань между поддержкой и произволом тонкая до невозможности. Я против произвола. Не позволю тебе контролировать каждый шаг бедной девочки. И сам к этому не стремлюсь. Пойми, Эмьюз, может, и не слышит меня, но я все же способен остановить ее, если потребуется. Так же как способен предостеречь и защитить.
— Ну и почему, спрашивается, не останавливал, когда бестолковка отправилась прямиком в катакомбы? — возразил Коллоу. — Это саботаж? Ах, да! Ты же был слаб.
В ушах зазвенело, да так, что Джулс едва не потерял сознание.
— Не смей, — прошипел Сириус. — Боишься навязанной судьбы? Эмьюз пойдет в катакомбы однажды. Без тебя, без меня. Сама. Это не зависит от нас. Теперь она хотя бы знает, что там. Твои бесконечные сомнения раздражают.
