― Тель…
Его превосходительство глянул на меня с неожиданным ехидством:
― Вот так, Мартель, и остаются делесы без своих магических половинок и попадают в пожизненную зависимость. Неужто не научили тебя, дурачка, что дракончика своего в незнакомом месте ни на миг из вида упускать нельзя?
― Это что же… это как?! Вы его у меня отняли? ― Не имея другого оружия, я сжала ложку за черенок, начала вставать из-за стола. О еде как-то сразу забылось. ― А ну, верните немедленно!
Ардашир с насмешливым любопытством посмотрел на ложку у меня в кулачке и спросил с откровенным скепсисом:
― А то что? Ложкой по лбу меня стукнуть попытаешься?
Я отвечать не стала. Я попыталась! Слишком уж испугалась за своего дракончика. Мне было не до раздумий ― я рвалась в бой!
Генерал, не напрягаясь, перехватил мою руку в опасной близости от своего темечка, как-то так хитро повернул ее, что ложка сама собой вывалилась у меня из пальцев. Я взвизгнула и полоснула короткими обломанными ногтями второй руки по обманчиво гладкой щеке истинного. В этот раз перехватить мой удар он не успел. Но и пострадавшей стороной не стал. Его кожа оказалась настолько плотной и скользкой, что скорее напоминала поверхность волос. Мои ногти проскользили по этой поверхности, не оставляя следов.
― Дерешься, как девчонка. ― Его превосходительство покачал головой, даже не подозревая, как близок оказался к истине, перехватил мою вторую руку. ― Ну просто стыдно смотреть! Еще и смазливый ― тоже как девочка. Ох, зря ты из дому сбежал, Мартель, пропадаешь ведь.
― Двум смертям не бывать, а одной ― не миновать! ― пыхтя и пытаясь вырваться из плена, ответила я дедовской поговоркой. ― Где. Мой. Дракончик?!
― Что ― хочешь вернуть? ― Ардашир подтянул меня совсем близко.
Мы почти соприкасались носами, только он сидел, а я стояла, слегка склонившись к нему, и с яростью смотрела в оранжевые глаза, зрачки которых стали почти овальными. И там, в загадочной бархатной черноте зрачков, не было зла ― только любопытство ученого, столкнувшегося с редким экземпляром, и непонятное мне ожидание.
― Хочу! ― рявкнула я.
― И на что пойдешь, чтобы освободить Теля?
― На любую хитрость, на любое преступление! ― поклялась я горячо.
Раньше, наверное, могла бы ответить ― «на все!» Но, дожив до тридцатилетнего возраста и поработав в не самом простом бизнесе, разбрасываться такими словами я отучилась.
― А вот это уже не детский ответ. ― Ардашир местами был очень проницательным товарищем. ― Значит, не смиришься? А то ведь одно дело ― из дому сбежать, другое ― бороться за тех, кто тебе дорог.
― Своих не бросаю! Тем более ― собственную половинку! ― Я снова дернулась.
Генерал отпустил меня, и я с размаху шлепнулась обратно на скамью. Снова вскочила, полезла на стол, чтобы выбраться из уголка, в котором оказалась зажата: скорее, скорее найти Теля!
Повар, который как раз нес нам горячее, увидев такое безобразие, взревел раненым бизоном:
― Куда с ногами! Убью!
Он поставил поднос на ближайшую поверхность и бросился ко мне. Вид у него был самый кровожадный.
― Стоять! ― Ардашир заставил повара замереть одним коротким словом, поднялся, подхватил меня за шкирку, сдернул со стола и поставил на пол. ― Идем, Мартель, покажу тебе кое-что. Потом закончим обедать.
Интуиция подсказывала мне, что сейчас я увижу своего Теля, а потому спорить и бороться с генералом я не стала. Стерпела, когда он взял меня за плечо и повел через кухню к другому выходу из особняка. Приготовилась, что его превосходительство приведет меня в сарай или птичник ― какое-то специальное место, где содержат захваченных в плен чужих дракончиков.
Вместо этого генерал вывел меня в сад, где росли все те же акации, только с розовыми соцветиями и более нежным ароматом, чем у земного дерева. На одной из акаций, самой старой и с уже созревшими стручками, обнаружились сразу три дракончика ― мой Тель и два незнакомых. Вся эта компания, переговариваясь и хлопая крылышками, порхала с ветки на ветку, срывала спелые стручки, ловко лущила их и лакомилась бобами.
― Тель! ― Я подбежала к акации, набросилась на мелкого вредину с упреками. ― Ты куда подевался? Почему не сказал, где будешь?
― Меня заверили, что тебя предупредят, ― Тель перелетел на самую нижнюю ветку. ― И вообще, знаешь, какое это везение ― полакомиться бобами астрагала?
― Не знаю, ― я надулась, сложила руки на груди, злясь теперь уже на Теля.
Я, значит, там воюю с двумя здоровыми мужиками за его свободу, а он тут вкусняшки лопает! С другой стороны, я ведь даже не поинтересовалась, чем питаются магические половинки разделенных… Может, Тель не меньше моего оголодал? В общем, тоже хороша.
Дракончик заметил, как изменилось мое настроение с воинственного на виноватое. Спорхнул мне на плечо, потерся носом о мою щеку:
― Потом поговорим, Марти. Не бойся ни за себя, ни за меня. Его превосходительство не обидит. Он к честным делесам всегда с пониманием относится. Мне дракончики его слуг многое о нем рассказали, и все ― хорошее.
― Еще бы слуги своего хозяина не хвалили, ― заворчала я, стараясь скрыть вздох облегчения. ― Ладно, приятного аппетита. И мне пару бобов прихвати ― хочу попробовать.
Тель еще раз клюнул меня в щеку своим чешуйчатым носом и вернулся на акацию.
Я же пошла обратно к генералу, который так и стоял у порога и издалека наблюдал за нами всеми. Вид у него снова был ехидный.
― Между прочим, за воровство бобов астрагала наказание почти такое же суровое, как за купание в заповедном озере, ― сообщил он, как только я приблизилась. ― Хочешь еще десяток розог заработать за подстрекательство к краже?
Ага! Просто мечтаю!
Кстати. Это же получается, о том, что я в водичку еще до его появления окунулась, генерал догадался! Впрочем, немудрено: когда я выбралась из кустов, волосы у меня все еще были влажными.
― Какое же? ― Что-то я начала уставать от разговоров о наказаниях. Нет, ну правда, сколько можно-то?! ― Уж или покарайте, ваше превосходительство, или не пугайте!
― Ожидание воздаяния за проступок ― это важная часть воспитательного процесса, ― Ардашир распахнул передо мной дверь. ― Необходимо, чтобы провинившийся осознал всю тяжесть своего злодеяния, а ничто этому так не способствует, как страх перед грядущей экзекуцией!
Здрасте-приехали! Значит, Ардашир меня воспитывать взялся? Вот повезло-то!.. Мало мне было деда с его полковничьими замашками, теперь вот целый генерал на мою голову.
― Я уже не маленький! ― попыталась умерить генеральское рвение.
― Никогда не поздно! ― отозвался истинный, усадил меня обратно в уголок, сам уселся с краю скамьи, придвинул мне тарелку с ароматным куском запеченного мяса, себе взял вторую. ― Ешь, Мартель. Печенье с бобами астрагала будет на сладкое, если заслужишь.
Класс! За какие-то полчаса знакомства мне уже и кнут, и пряник пообещали, и отжиматься заставили. Похоже, с генералом Ардаширом не соскучишься.
8. Исцеление болящей
Поход в сад оказался кстати: этих пятнадцати минут как раз хватило, чтобы мой окаменевшей от голода желудок согрелся, расправился с порцией горячего супа и потребовал продолжения банкета. Кусок мяса средней прожарки, окруженный мелкими кислыми ягодами, я съела с аппетитом, но уже без жадности и без нетерпеливой дрожи в руках.
А проглотив последний кусочек мяса, я неожиданно для себя зевнула. Еле успела рот прикрыть салфеткой! Зевок получился широкий, со всхлипом.
Ардашир прищурился, осмотрел меня с ног до головы.
― Подозреваю, проверку твоих знаний придется отложить, ― озвучил результат своих наблюдений. ― Ты спишь на ходу.
Возражать было лень. Какой смысл спорить с истиной? Прав генерал: после сытного обеда меня развезло так, что я совершенно осоловела. Даже если бы мне вложили в пальцы ручку или перо ― не знаю, чем тут у них пишут ― я даже родной русский алфавит с трудом вспомнила бы. Так что в ответ на слова истинного я кивнула, при этом чуть не уронив голову на грудь и не задремав прямо за столом.
