Новички поспешно ретировались: знакомство с ОМОНом в первые же часы пребывания в Камелоте не входило в их планы. Удалившись от кабака метров на десять, оглянулись. В осиротевшем дверном проеме стоял, подбоченившись, колосс выше двух метров ростом и ненамного меньше в ширину. Доспехов на нем не было. Вероятнее всего, он в них и не нуждался.
— Интересно, его повесят за разбой? — обратился один кабальеро к другому.
— Господь с вами, сеньор. Ни одна веревка не выдержит.
Посетители «Зачарованного озера», не имея возможности вынырнуть в дверь (чары не пускали), начали выплывать через окно. Из соседних домов зеваки тоже посыпали на улицу. Улица быстро заросла неравнодушными. Подъехали стражники. Поднялся гвалт.
— …телесные повреждения!
— …моральный ущерб! Этот сэр лапал его мать, что оставалось мальчику?
— …регламентированный поединок!
— …так он же не…
— …ему уже шестнадцать, спросите у мамаши, почему он до сих пор даже не оруженосец!
Дон Серхио подумал, что поиски доктора в этом квартале еще какое-то время будут бесперспективными — люди слишком заняты своими делами. Но уходить следовало раньше. Сейчас узкая кривая улица была плотно забита очевидцами милицейского произвола, покинуть ее без телесных повреждений и морального ущерба не представлялось возможным.
Свидетели путались в показаниях. Согласно одному получалось, что страж порядка надрался до безобразия и заблевал стол. Согласно другому — не смог удержаться на ногах и нечаянно повис на стоящей рядом хозяйке заведения, а ее сын расценил это как грязное домогательство. Согласно третьему, хозяйка сама спровоцировала конфликт: дала грубияну по морде за неуместную шутку… Все время, пока старшие по возрасту и статусу обсуждали его поведение, мальчик скромно молчал. Он был хорошо воспитан. Сама то ли пострадавшая то ли нападавшая сторона на улице появиться не соизволила: не женское это дело опускаться до участия в мужских разборках.
Вроде бы только один из выброшенных на мостовую стражников был зачинщиком скандала. Второй просто попал под горячую руку, вступившись за товарища (это как же нужно надраться, чтобы добровольно лезть в драку при такой расстановке сил). Но и здесь не было единогласия: когда дошло до выяснения, кто именно лапал, блевал, упал и огреб по морде за хамство, посетители указывали то на одного стражника, то другого. За блюстителей не заступался никто, кроме только что подъехавших блюстителей, но эти ничего засвидетельствовать не могли. Ситуация балансировала на грани классической «стенка на стенку». Для справки: на одной стороне — патруль числом пять штук всадников, плюс двое пострадавших, которым тяжкие увечья мешали твердо стоять на ногах. На второй — десяток не хуже вооруженных рыл из числа посетителей заведения, плюс толпа неравнодушных, пересчитать которых автор не возьмется (тем более что они мотаются туда-сюда). Плюс мальчик.
Сами оскандалившиеся копы тоже не могли придти к общей точке зрения. Один возмущенно оправдывался: он ни в коем случае не заблевал стол, а просто нечаянно опрокинул кружку. Второй заявил, что даже этого не видел, и хозяйку сегодня не видел, не выходила она. Вмешался молчавший до сих пор блондин-самурай: выходила, но буквально на минуту. Потом ушла, сославшись на головную боль. Сегодня день из ряда вон выходящий: ни стражник и никто другой не получил от уважаемой дамы по физиономии. Рыжий янычар пообещал белобрысому японцу: тогда он, японец, сейчас получит по морде от него, янычара, ибо не фиг возводить на уважаемую даму поклеп.
Провели экспертизу: заставили пострадавших снять доспехи и продемонстрировать телесные повреждения. Кроме синяков от неудачного контакта с мостовой ничего не обнаружили. Правда, у обоих оказались подбиты скулы (у одного правая, у другого левая). Но, во-первых: чтобы обнародовать подобный ущерб, не обязательно было раздеваться. Во-вторых, не совсем понятно, откуда эти побои взялись: всем же известно, что сын уважаемой дамы — левша. Стало быть, обе скулы на его совести быть никак не могут. И вообще: уж не сами ли надравшиеся господа приложились мордами о заблеванный стол? На этот счет никто ничего утверждать не взялся.
Учитывая соотношение сил, справедливость и так грозилась восторжествовать не в пользу стражи. А тут еще отсутствие тяжких ран. Оскандалившиеся копы призадумались: запахло обвинением в превышении полномочий, головомойкой от начальства… Мальчик великодушно согласился отпустить грубиянам их грехи, если его матери будут принесены извинения за устроенный дебош. А если грубияны еще и восстановят на прежнем месте дверь, которую вынесли своими мужественными телами, то он уговорит родительницу налить им по кружке за счет заведения. Консенсус был достигнут, все трое нырнули обратно в зачарованное озеро.
Кроме двух залетных идальго никто не заметил исчезновения конфликтующих сторон. Народ жаждал справедливости. Несколько пеших рыцарей, вооруженных мечами, уже теснили назад по улице всадников с булавами. Рыжий самурай прижал к стене блондина-янычара, или наоборот. Смешались в кучу кони, люди и все остальное. Вавилонское столпотворение в масштабах квартала… Являя чудеса слалома, кабальерос вывинтились из толпы и нырнули в безлюдный проулок.
— Сеньор! — взволнованно проговорил длинноволосый идальго. — Я остаюсь тут жить.
— С чего бы это, сеньор? — настороженно спросил его товарищ.
— Здесь можно безнаказанно дать по морде копу.
— Сначала обзаведитесь мамашей, которая откормит вас до боевой кондиции, ага, — пробормотал дон Серхио, прибавляя шаг.
За их спинами грохотала самая настоящая Куликовская битва.
«Печальный лев» — демократичное заведение, а главное — на отшибе. Самые доблестные рыцари сюда попросту не доползают. Здесь тихо и уютно, вместо поединков на мечах и булавах — интеллигентная поножовщина. Контрабанда тут случается часто, облавы — редко. Не подумайте, что в «Печальном льве» собирается один лишь сброд. Там собираются все, кто в состоянии одолеть лишнюю пару кварталов.
Солнечные часы во дворе показывали полдень, когда в трактир вошли два незнакомых завсегдатаям идальго, один — бледный длинноволосый, другой — смуглый короткошерстный. В это время некоторые посетители — из тех, что побогаче — баловались забугорной роскошью: курили сигареты с фильтром. Один из вошедших обернулся к товарищу и сказал негромко:
— Ну вот, сеньор, а вы говорили: за курение башку оттяпают.
— Значит, оттяпают за что-нибудь другое, — пожал плечами второй. После того, как его обломили на предмет навешать звездюлей стражам порядка, он упрямо не желал видеть в ситуации ни малейшего позитива.
Радушным приемом в заведении и не пахло. Не успели новички присесть за стол, как вокруг них начала собираться толпа угрюмых завсегдатаев. Молча. Молча, неумолимо и беспощадно сужали кольцо.
— Но ведь за разбой — смертная казнь через повешение? — тихонько пробормотал длинноволосый идальго.
— Не парьтесь, сеньор, — не слишком спокойно отозвался короткошерстный. — Копы здесь.
В углу зала обнимались с пивными кружками два рыцаря при полной боевой амуниции. На шлемах — герб Камелота: серебряная фигурка какого-то паладина, черт их разберет. Все происходящее вне оккупированного угла этих двоих явно не интересовало.
Кольцо удава продолжало сжиматься.
— Ну, здесь, — на грани паники отозвался длинноволосый. — И чего?
— Да так.
Не стоило проходить так глубоко в зал. Присели бы где-нибудь возле дверей, присмотрелись… Теперь путь к выходу отрезан: с той стороны — двое громил, лишь чуть-чуть уступающих по масштабам давешнему защитнику материнской чести.
Дон Серхио бросил еще один затравленный взгляд на отдыхающих стражей порядка. Сообщил шепотом:
— Кстати, там один из тех, которые нас обыскивали. Точнее, который обыскивал вас. Сеньор, уж не вашу ли пачку курит элитный контингент этого заведения?..
Контингент — элитный и не очень, с сигаретами и без — со всех сторон обложил новеньких и теперь внимательно их разглядывал.
Самый свирепый на вид рыцарь нарушил молчание:
— Димедрол?
Сбитые с толку идальго растерянно переглянулись. Что сие значит?..
— Димедрол есть? — уточнил рыцарь, бросая на стол монету.
— Может, и есть, — уклончиво ответил один из новичков — тот, который смуглый — не без опаски глядя на свирепого. Свирепый помедлил и добавил к первой монете еще одну.
— Другие мнения будут? — смуглый немного успокоился и обвел глазами посетителей трактира.
— Три, — раздался голос из-за дальнего стола. Веселый, уже изрядно подгулявший рыцарь махнул в воздухе пивной кружкой и повторил:
— Три.
Смуглый перевел оценивающий взгляд с одного на другого и полез в дорожный мешок.
