О, это был он! Женский вопрос, произведший эффект взорвавшейся бомбы. Я даже не поняла, как оказалась в доме: меня вдруг подхватили за руки и через две ступени буквально внесли в терем. Еще и двери за спиной захлопнули. Прекрасно! Я бы даже сказала — свершилось! Мы хотели экзотики — мы ее получили, оказавшись запертыми в доме заклинательницы змей (которая, кстати, от собственного «питомца» ломанулась первой!) с единственным выходом, и тем сейчас не особо полезным.
— Ну, и что теперь делать будем? — покосилась на Шурика.
— Не знаю, — вместо него ответил Егор, забавно кривляясь, будто собираясь вот-вот чихнуть. И я его понимала: чем-то в тереме у цыганки попахивало. Причем так, что прямо адски, даже плакать хотелось. Возможно, еще и потому, что в сенях не было окон и, соответственно, нормальной вентиляции. Зато было множество веников (то есть, травяных сборов разной степени пыльности), развешенных на потолочных балках, какой-то старинной модели полусгнившего деревянного веретена, поставленной в углу, и целого вороха звериных шкур, сваленного там же. Самое же почетное место в сенях отводилось дивану — потертому, страшному, на котором сейчас рядочком сидели четыре откормленных котяры.
— У меня начинает болеть голова от этого запаха, — косясь на животных, круглые глаза которых в полутьме сеней сверкали немного пугающим светом, пожаловался старший Соколов. Цыганка фыркнула с видом «ничего вы в ароматах не понимаете, презренные смертные!» и снова взмахнула своим цветастым платком:
— Касатик, ты же к ведьме в дом попал! — воскликнула она. Мне захотелось отвернуться и перекреститься. «К ведьме в дом» — не дай Бог! Я бы в таком свинарнике и двух дней не протянула. — Ты мне ручку позолоти, и всю твою головную боль как рукой же и снимет!
Богдан хохотнул:
— Бабуль, вы простите, но ручку сейчас уже никто не золотит. Не принято!
— Тогда позелени! — без тени смущения ответила цыганка. — Я даже от гравировки не откажусь, особенно если она будет в виде лиц иностранных президентов. Тем более, у тебя весь нужный инструмент есть. Вот в этом нагрудном кармане, — и ткнула коготком по рубашке.
— Эй-эй-эй, бабуля! — прыгнула вперед Полина. — Давайте расчет по факту выполнения работы. А то змею вы уже зачаровали — видели, знаем. Так что сначала Егора вылечите, а потом и о зеленых президентах поговорим.
— Да как скажешь, дитятко! — осклабилась цыганка, резко оборачиваясь к своему «пациенту». — Я ведь все могу! Заговорить, приворожить, порчу снять, ритуальчик какой-нибудь полезный по быстренькому провести. А давай я тебе сейчас яйцо выкатаю!
— Не надо! — побледнел Егор, принимая позу футболиста, сделавшего «стенку» у ворот перед штрафным. — Можно мне аспирина? Просто обычного аспирина?
— Конечно, нельзя! — прошептала в ответ Игнатова. — Только травка! Только хардкор!
Мы с Полей хихикнули, а цыганка вздохнула, поскребла за ухом и с расстроенным видом швырнула платок на котов. Похоже, она смирилась с тем, что ее спектакль был окончательно загублен:
— Можно и аспирина, конечно, — простым человеческим голосом, без всяких звуковых спецэффектов ответила она. — Это, правда, не входит в спектр моих услуг, но, скажем прямо, сегодня день в принципе не задался. Так что проходите, гости дорогие. Хоть чаем вас напою.
И, махнув рукой, велев нам топать за ней, первая шагнула в следующую комнату.
А в это же время…
Константин Перов
Хорошие в нашей больнице стены — белые, теплые. С успокаивающим эффектом. И потолок тоже ничего. Трещина только небольшая есть, но это нормально для здания в таком возрасте. Жалко только, что с развлечениями напряг — на весь этаж одна точка WiFi, да и та на ладан дышит. Зато персонал хороший, отзывчивый. Особенно по отношению к «своим». Так что мне вообще, можно сказать, повезло. Мало того, что с растяжением к доктору попал — фигня, а не травма, — так еще и положили в больницу, где практику прохожу. Другое дело — Реммао.
Я повернул голову и нашел глазами лежащего на соседней койке мистика. М-да… не подфартило парню. Ходить ему теперь «мумией» месяца три, пока кости не срастутся.
— Эй! — позвал мрачного египтянина. К счастью, нас положили в двухместную палату (для нашей больницы, где обычно «селят» по шесть, а то и восемь человек — это уже почти люкс!) и говорить можно было спокойно, не боясь посторонних ушей. — Ты как себя чувствуешь?
Реммао повернул ко мне залепленное пластырем и очень недовольное лицо, и уверенно сказал:
— Она не человек!
Я мысленно чертыхнулся, вновь поднимая глаза к потолку. Переклинило мистика, что ли? Неужели его на редкость умная голова не способна принять, что девушка, в честном бою победившая парня, знающего крав-мага, не обязательно должна быть монстром?
— Тебе нужно научиться проигрывать, — сказал не без раздражения. — Алия не сделала ничего особенного. По сути, она только царапалась и визжала.
— Да! — резко выдохнул Реммао. — Именно поэтому я сейчас в больнице с двумя сломанными ребрами, вывихом плеча, сотрясением и таким лицом, будто по нему ударили броненосцем! Как ты можешь это объяснить?
— Ну… — протянул я и неуверенно предположил. — Ты очень неловкий?
Реммао скривился, что выглядело особенно эффектно из-за разбитой, а потому — напухшей верхней губы:
— То есть, когда она схватила меня рукой за горло и подняла над землей — тебе это странным не показалось? А когда я случайно, — сделал он ударение, — споткнулся и влетел головой в мусорный контейнер — так это ты, значит, хорошо рассмотрел!
— Да ладно тебе! — отмахнулся я от побитого «стратега». — Не так уж долго она тебя за горло продержала. И если этот «феномен» не дает тебе покоя, я как врач, могу запросто его объяснить: адреналин! Ты должен знать, что в экстремальных ситуациях человеческое тело способно творить чудеса. Адреналин увеличивает силу, скорость реакции, ловкость и даже способствует регенерации тканей!
— Слушай, вот ты сейчас прямо Халка описал! — пробурчал Реммао. — Тот тоже в экстремальных ситуациях начинал творить чудеса. Но что-то я не заметил, чтобы твоя Алия превращалась в зеленого огра.
— Ну, вот видишь! — обрадовался я. — А ты заладил как попугай: «Не человек! Не человек!»…
Мистик с раздражением дернул непострадавшей рукой:
— Константин, ты просил дать тебе совет? Так вот — даю: держись от этой девушки подальше. Я на девяносто восемь процентов уверен, что она — какая-то разновидность нечисти. Но даже если это не так — зачем тебе девушка, способная голыми руками искалечить человека?
«И правда — зачем?» — промелькнуло у меня в голове, а губы уже сами собой расползлись в улыбке. Странно… я ведь раньше не был любителем экстремальных удовольствий. Почему же тогда поступок Алии кажется настолько… притягательным, что ли? Может, Реммао прав, и я должен был бы сейчас думать о том, как могла хрупкая девушка, весом килограмм в сорок не больше, на раз ушатать в хлам двух здоровых мужиков, один из которых отлично владеет крав-мага… но мне было плевать! Какая, к черту, разница, как ей это удалось? Наоборот! В глубине души я был даже счастлив, что она сумела за себя постоять!
— Вот смотрю на тебя и понимаю: ты — мазохист! — выдал Реммао, просканировав своим цепким взглядом мое довольное лицо. — Черт! Повезло же связаться… Мне казалось, самое страшное, что могло со мной случиться в вашем городе — это Полина. Но после встречи с твоей Алией…
— Да перестань уже! — бросил я на него грозный взгляд из-под насупленных бровей. — Ты не можешь не признать, что в случае с Алией мы сами виноваты. Глупо было пытаться завоевать ее таким образом.
— Да что ты?! — скептически буркнул мистик, с трудом касаясь забинтованной рукой перебинтованную же голову. — Но чтоб ты знал — вариант был беспроигрышный! Я все просчитал!
— Серьезно? — теперь настал мой черед ерничать. Реммао нахмурился еще сильнее:
— Да! Ну, кроме одного.
— Чего же? — аж приподнялся я на локтях от любопытства. Мистик внимательно посмотрел мне в глаза и ответил по слогам:
— Она не че-ло-век!
Да растудыть же твою налево!
Нет, если подумать, Ремма тоже можно было понять. Он действительно выбрал идеальную стратегию завоевания Алии: рыцарство. В конце концов, каждая девушка хоть раз в жизни хотела почувствовать себя принцессой. А для этого что нужно? Правильно: корона (ладно, шапка Мономаха с поправкой на наши зимы), скипетр и какой-нибудь верный раб, из тех, что посимпатичнее. Потому что народ — он вона где! Его еще кормить нужно, защищать, с безработицей бороться — скучное и неблагодарное занятие. Принцессе оно надо? Чтобы ты к ним со всей душой, а они в ответ: «Налоги понижай, социалку повышай, а нет — так мы тебе переворот и в ссылку!». Да ну их к черту, эти государственные проблемы! Чтобы почувствовать себя настоящей принцессой девушке и слова-то такие как «ВВП» и «бюджет» знать ни к чему. Достаточно иметь одного правильно воспитанного раба. Он тебе и замок отстроит, и бунт подавит и против армии вражеской в случае чего с мечом наголо выйдет. Взамен же попросит называть себя рыцарем и периодически одаривать томными благосклонными взглядами. А еще платочками. Кружевные платочки рыцари во все времена особо ценили — может, у них под шлемами голова сильно потела, не знаю, но факт остается фактом: дала рыцарю платок и можно даже не кормить. Ведь настоящая любовь — она какая? Бескорыстная. А раз так, то почему бы парню и не поголодать?
