— Послушай, Бречислав, а у тебя есть парочка орлов, что покрупнее тебя будут? И какой-нибудь шустрый молодой боевой маг? — поинтересовался советник.
Бречислав сморщил лоб, пытаясь понять, что именно хочет от него Федор. Тот решил, что начальник охраны может и умом повредиться от таких усилий и и пояснил:
— Ежели есть — дай всем троим денег и отправь их в «Горыныча». Пусть покажут немтырю, где у нас в Муроме раки зимуют. Сначала пусть твой маг боевой на площадке с ним всякими там хреновинами покидается, только без увечий! Но чтобы гость удаль русскую заметил, по черепу поленом получив. А потом выдвигай бугаев на позицию около кабака и пусть они там изобразят нашу традиционную забаву — стенка на стенку ходить. Этот балбес белокурый точно в драку за компанию полезет, а они пусть слегка бока ему помнут. Что пару дней полечиться у нас в Муроме ему пришлось… Понял? Только повторяю — не надо грубостей!
Бречислав наконец уяснил приказ и удалился. Федор облегченно вздохнул. Вдруг в дверь опять постучали.
— Что, опять посольство? — обреченно подумал Советник.
Но это оказалась всего лишь дворовая девка с кувшином медовухи от хозяина дома.
Глава 19
Странная война
Советник короля Фатерляндаподнимался по лестнице королевского дворца в Берлине. Он только что прибыл из Мурома, где и так задержался больше чем рассчитывал. Естественно из-за этого идиота Вертера дер Хонника, которому видите ли приспичило кулаками помахать…
Он еще раз выругался про себя и поднявшисьв широкий и просторный центральный коридор, отправился мимо вооруженной самострелами охраны в тронный зал, гдеобычно в это время находился король. Ганс встретил его неласково.
— Привет Эссен, — произнес он хмуро. — И что же так задержало тебя в землях русинских?
— Здравствуйте Ваше Величество, — поклонился советник, решив что надо идти сразу в атаку. Все же его миссия то удалась!
— О причинах моей задержки — позже, — продолжил он. Главное — посольство увенчалось успехом. Мы подписали мирный договор…
— Вот и хорошо, — спокойно кивнул Ганс, и советник понял чтовыволочек король ему устраивать не будет. И то хорошо.
— Я тожездесь даром времени не терял. — дер Хонник внимательно смотрел на своего собеседника, — К Кенигсбергу переброшено около ста тысяч солдат и почти все имеющееся на данный момент свободное оружие.
— Сто тысяч? — переспросил Эссен.
Он был потрясен до глубины души. За такой недолгий срок солдат можно было перевозить только по воздуху. Сколько же тогда драконов задействовано под эту операцию?
Последние слова он произнес вслух.
— Тысяча драконов. Каждый сделал по четыре-пять рейсов. — с готовностью ответил Ганс.
— Но это же…это же почти все драконы нашего Фюрстваффе. Сир, их сил хватает на два перелета в оба конца. Потом нужен отдых. Они же теперь больше недели отходить будут…
— Ничего страшного, — махнул рукой Ганс, — унас времени хватает. Пока они отдыхать будут, под Кенигсбергом соберется уже двести тысяч человек. С такой армией я смету этих дремучих русинов в два счета.
— А если те нападут раньше? — спросил Эссен, крайне раздраженный такой авантюрной стратегией своего короля. — Если Федор окажется не таким идиотом, которым хотим его видеть мы?
— Ты что хочешь сказать? — в голосе Ганса внезапно появились стальные нотки, и под его взглядом, Эссен почувствовал себя крайне неуютно — Ты хочешь сказать, что я не прав? Тысчитаешь, что я не могу обмануть это русинского советника-медведя? Не много ли берешь на себя, Эссен?
— Извините Ваше Величество, — сразу дал задний ход советник, — я совсем не то хотел сказать…я…
— Ладно, забыли, Эссен, — махнул рукой быстро остывший Ганс, — у меня для тебя поручение. Важное поручение.
— Конечно, Ваше Величество.
— Ты должен отправиться в Кенигсберг. В наш полевой лагерь. Пока там командует генерал фон Зюдов. Типичный генерал мирного времени. Дисциплина у него в лагере сейчас такая, что, по-моему, даже мухи над сортиром вьются побатальонно. Но в бою этот остолоп может на пустом месте целый полк положить. Поэтому ты лично примешь на себя оперативное командование. Через несколько дней прибуду и я. Мне надо кое-что утрясти здесь. Ясно?
— Ясно, — поклонился Эссен. — Завтра утром я вылетаю.
— Сейчас, Эссен, сейчас! Ты вылетаешь прямо сейчас!
— Но, я только прибыл…я — советник даже растерялся.
Он чувствовал себя не совсем здоровым после всей этой бешеной Муромской гонки. Но Ганс был неумолим.
— В лагере отдохнешь. Ты нужен там.
Советник вздохнул и поняв, что на этом разговор окончен, повернулся и направился к выходу.
— Эссен, — окликнул его Ганс, когда тот дошел до двери и взялся за ручку.
— Я надеюсь на тебя мой друг. Помни, что через неделю, максимум через две русины должны пасть под нашими беспощадными и быстрыми ударами!
— Да Ваше Величество, — поклонился Эссен и покинул зал.
Пока он спускался по лестницам замка во двор, мысли его были невеселыми. Последнее время Ганс стал разговаривать со своим советником очень жестко. И это было плохо. С утраты способности выслушать оппонента, начиналось слишком много громких военных поражений.
Зачем надо было загонять всех драконов, ради того чтобы армия две недели стояла в лагере. Понятно, конечно, с деньгами троллей можно себе было позволить и годовую стоянку полумиллионной армии, но даже если забыть о деньгах, это было глупо. На две недели армия лишилась поддержки с воздуха. Хвала Властелинам, враги не воспользовались отсутствием в колоде Ганса самой сильной карты.
Ладно, что теперь об этом горевать. Снявши голову по волосам не плачут. Оставалось надеяться, что и на этот раз ничего непредвиденного не произойдет.
Эссен вышел во двор замка и увидел, что его уже ждет небольшой дракон с четырехместной кабиной на спине. Он вздохнув, вскарабкался по приставленной к боку дракона лестнице и устроился на сиденье рядом с пилотом, пожилым угрюмым человеком. Тотпроизнес заклинание, и дракон встряхнулся. Опустились северные ворота, открывавшие выход на специально подготовленную для подобных полетов взлетную полосу.
Брызнули в сторону бесы, копошившиеся под брюхом дракона и могучая рептилия начала набирать скорость. Мелькнули стены Берлина, и Эссен закрыл глаза. Он предпочел немного вздремнуть в полете, коль уже это не получилось сделать дома.
Заснутьу него сразу не получилось, и некоторое время он пытался вспомнить все, что ему известно о Кенигсберге, городе, который находился на северо-востоке Фатерлянда, и вплотную подходил к фатерляндско-русинской границе. Стоило отъехать от Кенигсберга на несколько миль, и переправиться через полноводную Десну, по фарватеру которой пока проходила граница между двумя новыми государствами, как ты сразу оказывался на территории Русинских Земель. Еще несколько миль, и дорога приводила путника в Дорогобуж, приграничный торговый город русинов, слава которого гремела по всему Лагенвельту.
Он не заметил, как задремал. Когда Эссен проснулся, то уже начало смеркаться. Под крылом дракона проплывали зеленые поля Фатерлянда. После буйства русинской природы они казались такими скучными и в то же время — родными. Межи между крестьянскими участками были проведены сложно и прихотливо и словно отражали вековую борьбу поколений землепашцев друг с другом за каждый клочок драгоценной земли.
У русинов же межи были какими-то неровными и размашистыми, а больше всего Эссена поразило то, что кое-где между межевыми столбами встречались небольшие полоски пустошей…
— Мы подлетаем, господин! — повернулся к нему пилот и прервал ход его размышлений.
Эссен кивнул и в следующую минуту из-за горизонта появился Кенигсберг. Этот город мог бы стать настоящим символом войны. Он представлял собой одну огромную ощетинившуюся крепость. В Кенигсберге за крепостной стеной не было ни слобод, ни пригородов. Все было спрятано за могучими крепостными воротами. Пожалуй, во всем Лангевельте не было ничего подобного. Этот странный город был красив какой-то суровой красотой воина-аскета, подчинившего кровавому ремеслу все свое время и всю свою жизнь. В Кенигсберг практически не приходили чужие маги и ремесленники. Уже много поколений им правили местные князья и гильдейские старшины.
