Майор выпучил глаза. Такого поворота событий он не предвидел. Уже через десять секунд он рассчитывал начать допрос, однако дело не клеилось.
– Давай не будем пить эти чернила… тихо сказал Леха.
– А почему? – так же тихо поинтересовался Сергей.
– После вина много водки не выпьешь. Сергей в ответ только согласно кивнул.
– Большое вам спасибо за угощение, но мы пойдем прогуляемся – вон хоть с этим вашим Шустрым. Там и винцо допьем – просто так, без тоста.
– Да, конечно! Это будет правильно! – тут же согласился Митюков-Яндкван. Он опасался, что гости совсем откажутся пить вино.
– Ну что же, я не против, – заметив кивок Яндквана, ответил министр. – С удовольствием поговорю с вами еще о культурке. С удовольствием… Вы позволите?
С этими словами Шустрый выхватил у Яндквана бокал и вместе с гостями покинул приватную столовую.
Майор без сил опустился на стул и, приподняв край скатерти, спросил:
– Что вы на это скажете, агент Гадючиха?
– А что я должна сказать? – пожала плечами Живолупова и стала быстро собирать разложенные на кучки доллары.
– Вы знали, что они откажутся пить отравленное вино? Могли они догадаться?
– Нет, не могли. Но Сережка с Лешкой форменные дурни, а дуракам у нас всегда везет. Это и в сказках написано.
– В сказках… – повторил Яндкван. – Выходит, мы должны прочитать все сказки?
– Не знаю, что у вас там выходит. Я планеты ни разу не захватывала – мне и денег вполне хватает.
– Неужели вы так сильно любите деньги?
– Ну… – Живолупова спрятала доллары. – Не то чтобы очень люблю, но я в них нуждаюся. Как, к примеру, вы в лягушках.
– Но разве доллары можно есть?
– Можно и есть, ежели чистые. У нас к соседу, к валютчику, в семьдесят девятом году милиция приходила, так пока они дверку курочили, он два кило долларов умял прямо с подсолнечным маслом. Тогда ведь за это «вышку» давали.
Они помолчали. Живолупова смирно сидела под столом, Яндкван рядом – на стуле, а младшие агенты просто переглядывались, ожидая распоряжений.
– Как вы думаете, они выпьют яд? – снова спросил Яндкван.
– Выпьют, конечно, – охотно подтвердила Живолупова. – Только он их может не взять…
– Это просто ненаучно – так думать! Яд рыбы мухтар-бабай напрочь валит десять тысяч ибабутских тушканчиков! – в запале воскликнул Яндкван.
– Ну, мне про то ничего не известно. Ни про каких ебабутских тушканчиков, но вот ебабутские Серега с Ле-хой-это наши фрукты, отечественные. И чего от них ожидать, никто не знает. Они могут и с банки вазелина попадать, а могут и такую дрянь потребить, что любая наука в тупике окажется.
– Понятно. – Яндкван вздохнул. – Турукван и Гамак-ван! Идите в зал и следите за гостями. Как только они выпьют вино, волоките их на допрос.
Агенты Турукван и Гамакван выбежали в зал и завертели головами, высматривая среди фланирующей публики объекты слежки.
Наконец они заметили их в компании нефтяной братвы, с полными бокалами в руках.
– Ты смотри – держатся за них, как невесты за букеты! – заметил Турукван.
– И почему-то не пьют, – сказал Гамакван. – Может, мы плохо изучили человеческих людей и они обладают сверхчутьем?
– Ох, да я уже ни в чем не уверен, – пожаловался Турукван. – Куда ни посмотри – резиновые, железные, деревянные лягушки. Так ведь можно жизни лишиться.
– Для нас выход один – наедаться дома, чтобы на улице не стать жертвой роковой ошибки.
– Согласен… Давай подойдем ближе, а то они выпьют и еще нальют, а мы и не заметим.
– Пошли.
Агенты Имперской разведки стали пробираться сквозь публику, а Сергей и Леха между тем общались с экономической элитой.
– Вы как знаете, а я все бабки в нефть вложил, – делился один из богатеев. – Цены прут и будут переть, это вам не пиломатериалы или там уголек.
– Согласен с тобой, брателла, только авторынок тоже типа на подъеме. Я себе думаю сборочную линию прикупить и в Мухосранске поставить – «крайслеры» собирать буду…
– А вы, братва, чего скажете? – спросил один из миллионщиков, обращаясь к скромно молчавшим Тютюнину и Окуркину. – Вы чем себе ботву мутите?
– Мы раньше мутили ботву банками и алюминием, – честно признался Тютюнин, имея в виду сбор пивных банок. – Но сейчас сменилась эта, как ее…
– Коньюктура, – подсказал Леха.
– Ага, она самая. Ну и мы другие дела замутили…
– О! – Миллионщик одобрительно закивал, растопырив толстые пальцы в брильянтах. – Понимаю-понимаю, секреты и все такое, но хоть намекните, куда такой вал «зелени» приспособить решили?
– Мы решили заняться очисткой бензина, – вспомнил Тютюнин. – Дополнительной очисткой.
Миллионщик заинтересовался еще больше и хотел спросить что-то еще, но Окуркин дернул друга за рукав и коротко бросил:
– Пойдем…
Серега извинился за обоих и двинулся следом за другом.
– Эй, а меня-то забыли! – кинулся за ними министр Шустрый, однако ему никто не ответил.
– Чего ты там увидел? – спросил Сергей.
– Там крепкое дают! То ли коньяк, то ли еще чего! Я бутылки видел!
– Понятно.
Друзья пошли быстрее, опасаясь, что им ничего не достанется.
Вино плескалась из бокалов на дорогие туалеты дам, однако Леха и Сергей не обращали на это внимания.
Наконец они оказались возле стола с закусками – и чего здесь только не было!
– Вон, смотри! «Хо» написано. Это коньяк, я в магазине такой видел.
– А винище-то куда деть?
– В салат выльем или вон в тазик! Он, наверное, для этого и сделан, чтобы остатки сливать. Давай свой стакан…
Сергей отдал вино Лехе, и тот, перегнувшись через стол, лихо выплеснул из бокалов в большое серебряное блюдо, наполненное, как полагал Леха, таким же вином.
Стоявший за столом официант оцепенел от такого варварства, однако ничего сказать не решился, зная, какая здесь собралась публика.
– Так, ты чего смотришь? – обратился к нему Леха. – Ну-ка нацеди нам коньячку вон из той бутылки. Из «хо».
– Вы имеете ввиду «икс-о»? – уточнил официант, молча принимая хрустальные фужеры.
– Ну да, из бутылки, из этой.
– Конечно, господа, одну минуту, только я бы посоветовал вам воспользоваться другими рюмками – коньячными.
– Ладно, давай коньячные, – согласился Леха, видя, что пузатая посуда выглядит довольно вместительной.
Официант плеснул напиток на дно рюмок и протянул их Окуркину, однако тот возмутился:
– Эй, ты чего, как украл! Себе, что ли, припасаешь, чтобы домой упереть?
– Ну что вы, ни в коем случае! – Официант испуганно замахал руками и долил огромные шарообразные рюмки до краев.
– О, вот это по-нашему! – сказал подоспевший Тютю-нин, принимая свою порцию.
– Серег, закуски возьми.
– Я взял уже.
– Ну и где она у тебя?
– В пиджаке в карманах. В правом колбаска-нарезочка, в левом оливки фаршированные, ну и еще по мелочи.
– Да ты сдурел, ты же потом ничего не отстираешь!
– Ха, а ты думал, тебе этот костюм насовсем отдадут?
– А-а, ну да. – Леха вздохнул. -Я к нему почти привык. Ну что же – праздновать так праздновать!
С этими словами Окуркин ссыпал в карман с тарелки каких-то мелких шпротов и, довольные собой, друзья стали выбираться в свободный угол, чтобы начать угощаться.
– Хороший коньяк? – спросил Серега, нюхая из пузатой рюмки.
– Ага, «хо» называется. А официант, придурок неграмотный, говорит «икс» какой-то.
– Невежество – это бич обслуживающего персонала, – неожиданно для себя "самого выдал Тютюнин.
– Ты прям как правозащитник какой-то, – покачал головой Леха и громко ойкнул, натолкнувшись на агентов Туруквана и Гамаквана.
– Вы чего сюда примчались? – удивился Леха.
– Господин Митков просит вас снова зайти к нему, чтобы продолжить праздник.
– А там стулья есть?
– Стулья есть. Там все есть.
– Пойдем, Лех, – сказал Тютюнин. – А то нехорошо получается – люди нас пригласили, а мы с ними и посидеть не хотим.
– Не вопрос, Серег. Конечно пойдем. Пошли, мужики, показывайте дорогу, а то мы заблудимся среди этих пиджаков блестящих.
Агенты Имперской разведки переглянулись и пошли вперед, словно ледоколы раздвигая слегка опьяневшую публику.
Полминуты назад они уже сообщили по радио своему боссу, что заметили в руках объектов пустые фужеры из-под вина. Когда именно эти двое успели все выпить, агенты не заметили, поскольку Тютюнин и Окуркин передвигались в толпе очень быстро. Даже пронырливый министр Шустрый и тот потерял их где-то в районе бутербродов с икрой.
– Немедленно тащите объектов сюда, пока яд мухтар-бабая действует как сыворотка правды! – приказал Яндкван. – Потому что как только яд начнет действовать в полную силу, мы получим лишь два бесполезных трупа!
К моменту появления Тютюнина и Окуркина в приватной столовой там уже все было готово для допроса доживающих последние минуты человеческих людей.
