– Дендроиды не питаются мясом!
– Ты в этом уверен? Ты у них спрашивал? И уж во всяком случае по просьбе эльфов они могут сделать исключение и для разнообразия перейти на мясную диету.
Закончив тираду, я бухнулся на местечко, ранее занимаемое Валерой, и, запахнув одеяло, со спокойной совестью отправился в царство Морфея.
– Вставай, лежебока! – ворвался в мой сон противный (в данный момент) голос Семы. – Приводи себя в порядок и завтракать!
– Да, теперь за личиной не скроешься, – вздохнул я, расчесывая всклокоченные со сна волосы.
Надо сказать, что мы были в своем истинном обличье. Я так во всяком случае. Каково же было удивление… Да что там удивление! Полный ступор! Вот как можно охарактеризовать состояние пребывавших на заставе людей, когда мы продефилировали мимо них из лесу. Леблон (а куда мы без этой тягловой скотины?), воспользовавшись моментом, безнаказанно сожрал чью–то шляпу, беспечно оставленную на столике близ дороги.
– О какой личине речь? – вскинулся Валерка, сноровисто орудовавший ложкой, потребляя завтрак.
– Да Влад в прошлое путешествие был очень симпатичным эльфом, – хихикнул Сема. – Мармиэль постарался. Правда, при этом верховный маг чуть было не лишился жизни.
– Про жизнь ручаться не буду, но угроза для его здоровья существовала, – флегматично заметил я, подставляя ладони под струйку воды из фляги Семена.
– Интересно было бы посмотреть. – Валерка сыто откинулся на лежащее седло.
– Не проблема! – улыбнулся Сема.
По расширившимся глазам Валерки, взирающего на меня, я понял, что Семен наложил на меня иллюзию.
– Не проблема, – согласился я. – А вот если сейчас ее к лешему не снимут, то проблемы будут.
– Все, все! – взмахнул рукой Сема. – Надо же было юноше показать, как ты тогда выглядел. Эх, Валера, это было чудесное путешествие! Ты еще не видел столицу.
– Красивая? – живо повернулся к Семену Валерка.
– Вонючая, – хмуро ответил я, с содроганием вспоминая ароматы улочек, куда выплескивались нечистоты. – Вот эль там очень даже неплохой.
– Никогда не пробовал эля, – мечтательно проговорил Валера.
– Пиво пробовал? – деловито спросил я, приступая к завтраку.
– Обижаешь! Я «Львовское» люблю.
– Вот, то же самое «Львовское», только позабористей и повкуснее, – прокомментировал я.
– А короля ты видел? – неожиданно спросил Валерка.
– Видел, – кивнул я, проглотив очередной кусок, – нормальный мужик! Ему уже за сотню, а выглядит на сорок.
– Это как? – вытаращил на меня глаза мой друг.
– Это мечта геронтологии. Эльфы и не такое умеют. Вот, если заслужишь, конечно, то и тебе продлят. Причем, на сколько лет выглядеть, ты сам сможешь выбирать.
– По уму, так лет на десять, – хихикнул Семен.
Туркорки, ближайший к эльфийскому лесу поселок людей, мы проскочили не задерживаясь. Как ни хотелось показать Валере местные достопримечательности, я решил там не останавливаться. Неясное чувство тревоги гнало меня, а следовательно, весь наш отряд вперед.
Валерка вертел головой на триста шестьдесят градусов, пытаясь получше рассмотреть быт местных аборигенов. Более привычные к виду эльфов аборигены особо на нас не реагировали, хотя эльф в компании представителей человеческого рода тоже зрелище нечастое.
Я торопил парней, которые уже даже с некоторым возмущением воспринимали мои замечания.
– Ну чего ты гонишь? Куда ты опаздываешь? – сердито вопрошал Сема. – Это что тебе, поезд? Никуда твой рудник не уедет!
– И даже не улетит, – поддакнул Валерка.
– Вот как раз улететь он может, – задумчиво изрек Семен. – Принимая во внимание, что обитатели рудника обладают крыльями.
– Все?
– Ну одна так уж точно! Сам видел.
– Одна весь рудник не уволокет! – авторитетно заметил Валерка. – Тем более что он к горам прикреплен.
– Ты сам хоть понял, что ты сейчас изрек? – сердито поинтересовался я.
– Я – да! А до других мне дела нет! – огрызнулся Валерка.
К руднику мы приехали уже под вечер. Вернее, к тому, что от рудника осталось. Оправдались мои наихудшие опасения.
Запах гари мы почувствовали еще на подъезде к этому месту. Но, когда оно открылось нам, мы натянули поводья, останавливая своих коней. Весь поселок представлял собой единое пожарище. И хотя огня уже не было видно, кое–где еще курился дымок. Обгорелые печи аккуратных когда–то домиков жителей тянули вверх безобразные пальцы почерневших труб. Тел жителей не было видно, но это не означает, что их не было вообще. От пожарища тянуло смертной тоской и жутью.
– Хотел бы я знать, что тут произошло? – задал риторический вопрос Семен.
– У меня поганое чувство, что за нами следят! – Валерка настороженно вертел головой, оглядываясь по сторонам и нервно ухватившись одной рукой за рукоять меча.
Что же касается меня, то я в каком–то ступоре молчал, не сводя глаз с того, что осталось от поселка.
– Вполне может быть, что и следят, – согласился Семен. – У меня тоже есть нехорошие ощущения. Что делать дальше будем?
– Одно ясно. Здесь оставаться нельзя, – вышел я из оцепенения, когда Семен повторил свой вопрос. – Надо известить Туркорки о том, что здесь произошло. Как бы те, кто это сделал, не наведались потом туда.
– В Туркорках достаточно сильный гарнизон, – заметил Сема, разворачивая Ориса. – Да и стража торговых караванов, если они там есть, в стороне не останется.
– Но знать о том, что здесь произошло, они должны! – непререкаемым тоном ответил я.
– Мы не успеем до темноты, – настороженно известил Валерка.
– Не беда. Семен, как истинный эльф, отлично видит в темноте. А если что, то и у меня включается ноктовизор.
– Что у тебя включается? – оторопело обернулся ко мне Валера.
– Устройство ночного зрения, – пояснил я, движением каблуков ускоряя своего Джупана.
При приближении к лесу у меня появилось очень нехорошее чувство, что мы сами прем в расставленную кем–то ловушку. Но нам надо было проехать. Другого пути просто не было.
Место впередсмотрящего занял Сема. В середине нашей маленькой колонны двигался Валерка, тащивший за собой Леблона. Замыкал нашу колонну, прикрывая тылы, я. Пару километров мы проехали в молчании. Внезапно Семен остановил коня, подняв руку. Меч сам прыгнул мне в руку. Со стороны Валеры раздался характерный шелестящий звук. Он носил свой клинок, в отличие от меня, на поясе. Я подъехал к замершему на месте Семену.
– Что?
– Там какие–то существа, в количестве двух штук. Пересекли дорогу, – проинформировал Сема.
Я всматривался вперед, но видел только в сгущающейся темноте, что в месте, указанном Семой, лес особенно близко подступает к дороге.
– Думаешь, засада? – тихо спросил я.
– Не знаю, но проверять что–то нет охоты.
– Может быть, в галоп? – предложил Валерка. – Попытаться проскочить.
– И получить несколько болтов в спину? Спасибо!
– Так ведь темно, они на звук вынуждены будут стрелять.
– Я же вижу, – сухо заметил Семен. – Где гарантия, что они не видят? И тем более нет гарантии, что они не умеют стрелять на звук.
Вдруг сработало мое ночное зрение. Лес осветился, и я четко мог рассмотреть каждую деталь окружающей нас местности. Ой–ой–ой! Дело начинает пахнуть керосином. Если уж включилось мое ночное зрение!..
– С коней! – резко сказал я. – Уходим в сторону от дороги. Коней уводим!
– Что?
– Не спрашивай, а делай! – зло сказал я Валере. – Я привык доверять своим ощущениям. А они говорят, что нами интересуются всерьез и вряд ли с добрыми намерениями.
Мы быстро пробежали к росшим у дороги деревьям и углубились в лес. Черт! Валерка немилосердно трещал сухими ветками. Звук разносился в ночном лесу очень далеко!
Семен подпрыгнул ко мне и вырвал повод Джупана из моих рук.
– Страхуй! – резко сказал он, снимая сбрую с коня.
Ту же процедуру он проделал и над другими конями. Я и Валера, с клинками в руках, стояли, готовые отразить нападение. Семен что–то напевно сказал в ухо своего Ориса. Конь как будто понял, что от него требуется. Коротко всхрапнув, он развернулся и быстро рванул назад, к дороге. Остальные, в том числе и Леблон, не протестуя, бросились за ним.
– Орис их отведет домой! – бросил Семен, забрасывая свой лук за спину и двигаясь в глубь леса. – Валера, вспомни, чему тебя учил Орантоэль! Старайся производить меньше шума, если хочешь остаться в живых. Влад, страхуй! Уходим!
Валерка таки действительно старался не шуметь. Но нет–нет, а все же иногда производил звуки. Мы же с Семеном двигались абсолютно бесшумно.
Только чувство опасности не пропадало, а как бы даже наоборот, усиливалось. Это говорило только об одном. Нас преследовали.
