Мы прошли в гостиную. Она встала у окна и произнесла, не глядя мне в глаза:
— Вика, зачем он был вам нужен?
— Кто? — я попыталась сделать вид, что ничего не понимаю.
— Мой муж… Теперь вам уже нечего бояться и… нечего терять… — как-то опустошённо произнесла она.
— Я не знаю, что вам ответить…
Я знала, что ей ответить. Я его любила. Не за что-то. И именно поэтому мне было всё равно, кем быть рядом с ним. Любил ли он меня? Не знаю. Я никогда не просила его развестись с женой. Я просто пыталась о ней не думать. Мне было стыдно. Я переживала и никогда не желала ей зла. Мне было её жаль, и я жалела его, понимая, что он привык к ней и привык ко мне, то есть привык к нам обеим. Но поверила бы она мне, если бы я сказала ей правду?
— Бог всё видит, Вика. Он должен был наказать вас. Он видел, как я страдала.
— Все страдали… — констатировала я.
— Я вас ненавидела! Но Бог должен простить меня! Простить за то, что я сделала… — она вдруг стала всхлипывать, как маленький ребёнок.
— А что вы сделали? — удивилась я, и предчувствие чего-то страшного внезапно закралось в моё сердце.
Она заплакала.
«Господи, где же Влад?!» — я хотела, чтоб он поскорее приехал и забрал меня отсюда.
— Я знала, что он никогда не расстанется с вами! Как бы я ни просила его, как бы ни угрожала ему. Но я не хотела его отпускать!
— Успокойтесь, пожалуйста, — я не знала, что ей говорить.
— Я не могла так больше жить! Он должен был потерять нас обеих!!!
Внезапно мы услышали, как кто-то бежит по лестнице, хлопнула входная дверь, и раздался крик запыхавшегося Влада:
— Вика, Вика!!! Ты здесь?
Марина прекратила рыдать и застыла в молчании, повернувшись лицом к окну. Я побежала в коридор:
— Влад, как хорошо, что ты приехал!
Он как будто не слышал меня. Я увидела, как он быстрыми шагами направляется к кухне.
— Мы — здесь! — снова крикнула я, но он даже не обернулся.
Я последовала за ним. Он стоял у приоткрытой двери на кухню спиной ко мне. Я подошла и обняла его.
— Наконец-то ты приехал, — прошептала я. — Может быть, ты сможешь успокоить её…
— Марина!!! Как ты могла… — произнёс он, не поворачиваясь ко мне.
Его жена подошла к нам и прошептала, всхлипывая:
— Бог должен меня простить…
Я стояла между ними и тщетно пыталась понять, что же произошло. Влад развернулся, хлопнув перед моим носом дверью на кухню, и, не обращая на нас никакого внимания, стал ходить взад-вперёд по коридору, судорожно набирая на ходу какой-то номер на телефоне.
— Влад, что случилось?! — ничего не понимая, воскликнула я.
— Это «скорая»? — спросил он, наконец, дозвонившись.
— Какая ещё «скорая»?! Что с тобой? — закричала я ему на ухо.
— Он не слышит нас… — печально произнесла Марина.
— Пожалуйста, срочно приезжайте… Две женщины… Кажется, отравление…
— Я всё рассчитала, Влад, — похлопав мужа по плечу, произнесла Марина. — Уже слишком поздно…
май 2002
В глубине тёмного парка почти ослепший старик, сидящий на скамейке, заметил красивую девушку лет двадцати в белых одеждах. Она шла в сторону моста, смотря себе под ноги. Старику показалось, что он уже видел её когда-то. Девушка приблизилась к нему, и он окликнул её:
— Что ты здесь делаешь так поздно?
— Я ищу мужчину.
— В этом парке?
— Я уже давно ищу его повсюду и никак не могу найти…
— Ты очень красивая, но почему ты такая грустная? Он тебя обидел?
— Да.
— Какой нехороший человек! Я бы ни за что не обидел такую красавицу, как ты…
— Вы уверенны?
— Конечно. Но я уже ужасно стар. А вот когда я был молодым, у меня было много девушек. Послушай, если хочешь, я могу составить тебе компанию — прогуляться с тобой вон до того моста. Когда-то я назначал на нём свидания девушкам. А пока мы до него дойдём, ты поделишься со мной своим горем, и тебе станет легче. Вот увидишь! Помоги мне подняться, пожалуйста. Дай мне руку!
Девушка спрятала руки за спиной и отрицательно покачала головой.
— Ты боишься меня?
Девушка неуверенно пожала плечами.
— Что плохого может сделать тебе такой дряхлый старик, как я? Ну хорошо, я поднимусь сам. Пойдём.
Они медленно брели к мосту.
— Мне кажется, я встречал тебя в своей жизни…
— Возможно…
— Но я так стар, что уже и не вспомню, ни когда это было, ни где это было… Расскажи мне свою историю, возможно, я смогу тебе как-то помочь… Что тебе сделал тот человек?
— Ничего особенного. Постоянно говорил мне неправду. Всегда что-то обещал, что-то очень важное, хотя я и не просила его об этом, и я верила ему и ждала… Каждый раз он придумывал причину, по которой очередное обещание не выполнялось… Он смеялся… Я любила его… У меня не было никого из близких, кроме него… А он просто играл… Он причинил мне столько боли, что мне расхотелось жить… Свет померк у меня перед глазами…
— Этот негодник не стоит твоей смерти! Такие люди, как он, заслуживают наказания.
— Вам так кажется?
— Безусловно. Ты ещё юная, найдёшь себе другого! Знаешь, я всё думаю: где я мог тебя видеть? Я уже почти совсем ослеп… Давай постоим чуть-чуть здесь. Как-то мне нехорошо…
Они остановились посередине моста.
— Почему ты всё время смотришь себе под ноги? — с грустью произнёс старик. — Жизнь так прекрасна! Подними голову! Посмотри на этот мир широко открытыми глазами! Ну… посмотри на меня! Я хочу увидеть, какого цвета твои глаза!
— Это невозможно… — печально ответила девушка.
— Почему? — поинтересовался старик и почувствовал внезапную резкую боль в груди.
— У меня их нет… Как, впрочем, и меня самой…
Старик схватился рукой за сердце — он задыхался и, корчась от боли, медленно опускался вниз.
— Я искала того мужчину… — ледяным голосом произнесла девушка и, когда старик издал свой последний вздох, добавила: — Наконец-то я его нашла…
10 июля 2000
Было ужасно душно, судя по термометру, за окном -34 °C. Я с трудом переносила жару, хорошо, что в машине — кондиционер. Мы приехали на речку утром, чтобы искупаться.
— Жизнь течёт так же быстро, как эта река, — печально сказал он, обнимая меня. — Что бы ты хотела ещё успеть в ней?
Я лежала на спине, зажмурив глаза, а он нежно гладил меня сорванной травинкой.
— Оказаться с тобой в Париже…
Нас обоих многое связывало с городом «влюблённых», но мы никогда не были в Париже вдвоём, только каждый сам по себе и в разное время.
— Обязательно… Только не сегодня…
— Завтра? — засмеялась я.
— Может быть… Знаешь, куда мы идём сегодня вечером? — спросил он и, не дожидаясь и без того понятного ответа, продолжил: — Сейчас мы покупаемся, потом пообедаем, потом поедем гулять в Кусково, потом в театр на «Жизель», а потом…
Я поняла: такая «бурная» программа вызвана понедельничной ссорой. Он хотел загладить свою вину. Я уже давно говорила ему про Кусково, а на «Жизель» он водил французов и теперь, чтобы мне не было обидно, купил билеты именно на «Жизель».
Я вздохнула и поинтересовалась:
— Так что же потом?
— А что ты хочешь потом?
Я вдруг почувствовала каким-то шестым чувством, что именно сегодня сбудется одно моё странное желание — ещё никогда за «совместную» жизнь мы не оставались вместе до утра…
Мы гуляли в усадьбе Кусково. Обойдя дворец и прослушав благотворительный концерт, мы посетили выставку в Оранжерее и пошли по направлению к Гроту. По дороге мы остановились у итальянского домика.
— Зайдите, не пожалеете! — позвала нас радушная хозяйка-билетёрша. — Домик очень маленький, но уютный, я загадаю вам загадку графа Шереметева, и если вы её отгадаете…
На небольшом металлическом дереве нам предстояло найти три гусеницы, которые спрятались в листиках. Две я увидела сразу, а вот с третьей оказалось сложнее. В конце концов, я отыскала и её.
— Теперь загадайте желание! Уверяю, каким бы оно ни было, оно обязательно сбудется! — улыбаясь, предложила женщина.
— Хочу, чтобы мы завтра оказались в Париже, — произнесла я серьёзным голосом и… засмеялась.
В театре мы сидели в шестом ряду на тринадцатом и четырнадцатом местах. Такое странное совпадение несчастливых чисел 6 и 13 меня мало волновало, — сегодняшний день казался одним из самых счастливых дней нашей жизни — с утра до вечера (или до следующего утра?) мы были вместе.
Мы ехали по городу по направлению к старому-старому дому, где он когда-то жил. Было уже очень поздно, и я поняла, что Париж — Парижем, а моё давнее «странное» желание сбудется.
В квартире нас встречала нестерпимая духота, но он сказал, что окна лучше не открывать. Для «конспирации». А то вдруг соседи испугаются, что кто-то залез в квартиру через окно и вызовут милицию?
