Сергей Калашников - Клан Мамонта

— Как же он меня бесит! — отчётливо, но негромко, пробормотал Лёха. — И ноги у него висят, словно сосиски.

— Я тоже завидую, — пробубнил в ответ Саня. — Хоть и соплёй его можно перешибить, но залезть по канату на одних руках…

— Тебе бы только и перешибать, а у кого будешь алгебру списывать? — съехидничал Вячик. — А ещё он бегает быстрее всех, кроме Тольки.

— Пунцов! Слезай! — распорядился Андрей Иванович. — Да смотри у меня, с помощью ног слезай. Хватит выделываться!

Добравшийся до крюка под самым потолком Веник послушно обвил ногами толстый кручёный канат и стремительно соскользнул к полу, в конце своего короткого «падения» упёршись подошвами кедов в узел, завязанный над самым полом.

— Тройка тебе. За то, что вместо нормального поведения производишь впечатление на… — учитель физкультуры скользнул взглядом на сидящих в сторонке девочек, но заканчивать фразу не стал. — Кобецкая! Покажи всем, как правильно лазить!

Долговязая Ленка встала с лавочки и подошла к канату. Взявшись за него, она подтянулась, обвила снаряд ногами и принялась карабкаться, посылая тело вверх, в основном, за счёт распрямления ног. Руки служили ей только в тот момент, когда повиснув на них, вытянутых вверх, она очередной раз сгибала колени, чтобы перехватиться ногами.

В два счёта забравшись под самый потолок, она отпустила ноги, и спустилась, держась только руками, неторопливо перехватывая их с остановками — получилось довольно медленно.

— Тебе, Кобецкая, тоже тройка. Нечего тут фокусы показывать! Плетнёв, твоя очередь.

Некоторое время класс сочувствовал Димке, который перебирая конечностями, тщился вскарабкаться, но руки у него не тянули, а ноги соскальзывали. Так он и рухнул на мат, не поднявшись даже на полметра.

— Занятие окончено, — сообщил преподаватель. — Пойду в учительскую. Поговаривают, о закрытии школы на карантин в связи с гриппом. В большинстве классов на занятия ходит от силы половина учеников. У вас какой урок следующий?

— Физика, — нестройно отозвалось несколько голосов.

— Возможно, Леонид Максимович отпустит вас по домам, хотя именно в вашем седьмом «В» явка вполне приличная.

Девочки пошли переодеваться в смежную комнатку, где хранился инвентарь, а мальчики направились к лавкам у двери в спортзал — тут они оставили лишнюю одежду. Теперь же натягивали поверх треников брюки, а прямо на футболки надевали рубашки — в школе нынче не жарко, потому что отопление пока толком не включили, а за окнами в самом разгаре золотая осень.

В кабинете физики вдоль верхних кромок стен оказались развешены незнакомые провода, похожие на новогодние гирлянды. Концы их уходили в смежное помещение — его обычно называли препараторской. Там на стеллажах хранились разные приборы и учебные пособия. Сейчас дверь туда была закрыта, отчего сами провода оказались прищемлены. Парни, а они пришли намного раньше вечно копающихся девчонок, расселись по местам, повынимали учебники и тетрадки. Тут как раз прозвенел звонок, а потом и «прекрасная половина» класса появилась и начала устраиваться за столами, добывая из рюкзачков и сумочек пеналы, дневники и прочие вещи.

Открылась дверь в препараторскую — учитель физики появился перед классом, одетый в рабочий халат:

— Седьмой «В»? А разве в школе не карантин? — произнёс он озадаченно.

Вставая, как и все, при появлении преподавателя, Веник успел заметить, что с распахнувшейся двери падают провода от гирлянд. В это мгновение свет померк. Дневной свет, тот, что из окон.

Свет зажёгся буквально через мгновение. Не тускловатый — осеннего утра, разбавленный несколькими электрическими светильниками, а яркий и насыщенный, какой бывает солнечным летним утром. Класс, вставший при виде учителя, так и замер в тех же позах. Но не на полу в кабинете физики, а посреди лужайки, поросшей невысокой, ниже колена, травой. Впереди, слева и сзади на некотором расстоянии росли деревья. Справа неширокая, метров десять, речка, за которой снова луг с отдельными кустами. А за ним опять лес.

Минута молчания.

— Что это было?

— Куда мы попали?

— Нифига себе, струя!

— Какого лешего! — и многие другие эмоциональные восклицания послышались со всех сторон.

— Перенос. Или переброс. Или… а фиг его знает! — как бы сам себе пробормотал Веник.

— Кажется, у Максимыча в препараторской что-то замкнуло, — «пояснил» Кубья, находившийся в классе ближе всех к двери, за которой появился преподаватель. — У него там всегда что-нибудь накручено, если кто помнит.

— И что нам теперь делать? — воскликнула Светка.

Вопрос её так и повис в воздухе — все озирались по сторонам.

Сзади, если повернуться к реке левым боком, на противоположном берегу в непрерывности кромки леса виднелось некоторое углубление, словно деревья в этом месте расступились.

— Вон там, — махнул рукой Веник, — вполне может быть дорога.

— Надо глянуть, — зажглась Виктория. — Может, машину остановим, и нас до дому подвезут. Кто-нибудь знает — здесь глубоко?

— Не должно быть, — отозвалась Ленка. Она сделала несколько шагов в сторону речки и вытянула шею, вглядываясь. — Вода чистая, дно видно, так что неглубоко.

— А, может, Леонид Максимович починит своё устройство и заберёт нас отсюда? — нерешительно протянул Димка.

— Надёжней будет, если мы сами выберемся, — решительно заявил Лёха, топая к воде. — Холодная, — добавил он, опускаясь на живот и вытягивая руки вниз — берег здесь имел ступеньку-обрывчик.

Рядом с ним точно так же устроился Толян и тоже потрогал водичку:

— Не ледяная, но долго не поплаваешь.

— Да тут плыть-то четыре взмаха. И посредине не больше, чем по пояс, — наморщила носик Ленка.

Пока шло обсуждение перспектив переправы, Веник внимательно осматривался. Трава и деревья выглядели знакомо, точно так же, как и в их местах. Некоторые породы он узнавал, но и неизвестные виды смотрелись привычно. Если встать лицом к речушке, то справа — вниз по течению, у самой кромки леса верба «пылила» пушистыми кистями — недавно отцвела и теперь рассеивала семена, пуская их на волю ветерка. Слева, заметно отступив от воды, редкими прутиками торчал тальник. Дальше угадывались берёзы и осины, сквозь которые проглядывали хвойные. Отдельно стоящая красавица-лиственница и несколько неказистых колючих даже издалека ёлок. Чуть в глубине высился прямой богатырь-дуб.

Среди зарослей на опушке показалась… похоже на беспородную собаку. Серая, размером побольше спаниеля, но форма тела, как у волка, хотя не совсем — эта была ещё и длинноногая. Зверь этот держался поодаль и никаких намерений не выказывал — просто смотрел.