Планы у него Наполеоновские — рытье оросительного канала, установка насоса для подачи воды из реки. Но это не в первую очередь, потому что с трубами пока не всё понятно. И ещё сильнее непонятно с топливом для удовлетворения нужд довольно энергоёмкого в его мечтах хозяйства.
Кучу маломощных Стирлингов затребовала Пуночка — медеплавильный в Перми и сталелитейный на Чусовой потребовали серьёзного оснащения, потому что людей у неё не столько, чтобы ставить их к жерновам и насосам в качестве механического привода. Кроме того, ей удалось выделить цинк — это оказалось не так просто. Вместе с медью он выплавлялся охотно, переходя в сплав, а вот если сам отдельно, то куда-то улетучивался.
Описание техпроцесса смотрели Светка с Викторией. Сказали, что это просто высший пилотаж. Они бы ничего подобного не придумали. Но само это знание пока имело чисто академическое значение, поскольку в сплаве с медью в виде латуни этот металл всех устраивал. Слишком богатую цинком латунь можно было разбавить медью, до получения нужного состава.
Это отношение к состоявшемуся открытию поломал Леонид Максимович — оказывается, цинк в чистом виде ему нужен для гальванических целей — очень уж он привлекателен для целого ряда моментов. И вообще ему еобходим цезий для катода, никель с хромом в сплаве для нити накала и ртуть для вакуумного насоса — у учителя началась изобретательская лихорадка.
Фанат Стирлингов Ваня представил новую модель с горизонтальным цилиндром и быстро перелетающей от стенки к стенке «заслонкой» — внутри котла был реализован тот самый принцип, который когда-то привёл Веника к тривиальному результату. На этот раз кинематика не стучала, и прибавка мощности оказалась значительной. Поршень большого диаметра с коротким ходом оказался более выгодным со всех точек зрения. Его легко заменили на латунную мембрану и… аппарат по простоте стал сравним с детской игрушкой. Он даже не требовал внешнего маховика, и коленчатый вал служил исключительно для превращения возвратно поступательного движения во вращательное.
Клан вступал в период научно-технической революции. Паровые машины начали конкурировать со Стирлингами, а Пашка, тем временем, приступил к работе над дизелем. И над всем этим нависал призрак нефтяного голода.
* * *
— Что б меня разорвало, если на следующий год тебя не потащит на Каспий, — безоблачным, предвещающим нешуточную бурю голосом прощебетала Ленка.
— Ну, я пока и сам не понял. Знаешь, сколько проблем накопилось прямо здесь. Имею ввиду, требующих волевого решения. А то начинается разброд и шатание — кто в лес, кто по дрова.
— Ну, так и порешай их поскорее. А в следующем году вместе сходим, — Ленка подхватила с пола дочку и сунула в руки к папе. — Видишь, Валюшка уже ходит. А ты ей совсем как чужой. Короче — учить её разговаривать — твоя задача. А завтра с самого утра марш в лодочный сарай.
— Я в кузню хотел заглянуть.
— В кузню ты от Димки сам побежишь, как ошпаренный.
— Да что там такого? Ну, не томи.
— Это ты меня не томи, Пунцов. Отнеси ребёнка тёте Гале и бегом в старую мыльню. Потру тебе спинку. И ещё ты расскажешь мне, как соскучился.
* * *
В лодочном сарае стояло нечто с железными рёбрами. Не двадцати метров длиной — немного короче. На могучий брус из векового дуба были установлены стальные дуги т-образного сечения. Невооружённым глазом видно, что они сразу были прокатаны именно таким образом — дугами. При более внимательном рассмотрении можно было заметить, что эти шпангоуты ближе к окончаниям имели меньший радиус, и что их полки скошены ещё при прокатке так, чтобы доски вплотную прилегали к плоскости.
Брус киля оказался наборным — ближе к носу и к корме он заметно утолщался за счёт наложенных сверху брусьев той же ширины. И всё это было стянуто длинными болтами насквозь.
— Эти точно не поведёт, — объяснил Димка, хлопая рукой по шпангоуту. — Я читал в старых журналах, что знаменитый клипер Катти Сарк был выстроен по похожей схеме. Писали, что ни разу не протёк, и набор не расшатался. Но катать лист на обшивку Саня отказался категорически. Я его только на стрингеры раскрутил, чтобы стянуть каркас, словно бочку.
— А как он повернул полки этого профиля?
— Не он, а я. Руками, конечно. В специально выстроенном горне разогрели по всей длине и повернули вилочкой на нужный угол.
— А загиб? Тоже вилочкой?
— Нет, загиб при прокатке сделали. Два валка снизу, один сверху. Радиус регулировали, раздвигая нижние валки.
— Нет, я не понял. Вы что весь загиб за один проход сделали? Ведь такую подкову ни в какую печку не запихнёшь!
— Участками грели. Поднимали верхний валок, калили нужное место, а потом его и сгибали.
— Это сколько же труда вбухали!
— Так хороший корабль, как писали в книжках, не по одному году строили. Это не тяп-ляп — целая флотилия за одну зиму. И не думай, что достроим быстро — мы ещё даже клепать не начинали. А уж про обшивку вообще молчу — она вся будет дубовая. Так что концы досок придётся распаривать — иначе их не согнуть. Короче, Шеф, не смей меня торопить. Иначе в море мы никогда не выползем.
— Э-э… не буду. Я бы помог.
— Тогда вот тебе рукавицы. И возьми в зубы палочку, чтобы говорить не мог. Потому что мне сейчас советчики без надобности.
Веник молча исполнил требуемое. В этот момент целая толпа принесла очень длинную железку того же т-образного профиля. Её взгромоздили на леса и принялись прилаживать вдоль борта. Димка командовал, где поднять и куда сдвинуть, делал отметки мелом. Потом её вынесли наружу и держали всей толпой, пока по отметкам сносили «хребет» на обычном точиле. Новая примерка. Поправки, примерка, нагрев в длинном горне, изгиб, примерка, нагрев, изгиб, примерка… этот стрингер прилаживали два дня. И только потом, снова сняв, принялись за сверление в нём отверстий на станке — держать этот длинномер приходилось большой толпой. Причём, ротозейство любого могло стоить сломанного сверла. Но ротозеев в этой команде не наблюдалось — все держали в зубах палочки и не произносили ни слова — единоначалие было абсолютным.
* * *
— Можешь сколько угодно удивляться, Пунцов, но лучшим металлом для меня оказалось сыродутное железо, полученное не из болотной руды, а из той, что привезена с Урала. Ни за что не угадаешь, почему.
— Не угадаю, Леонид Максимович. У нас в школе ничего толком про электричество и не было.
— Загвоздка в температурном коэффициенте расширения. Именно у этого железа он самый близкий к тому, что у стекла. И ещё это железо удаётся вытянуть в достаточно тонкий волос. Понимаешь, о чем я?
