— Ты и твоя жена с дочкой заживете тогда припеваючи. Ты ведь уже продержался два дня.
— Нет, — сказал Ричардс, — они обманывают. Шельмуют. Ты видел те две вещицы, которые я попросил Стейси отправить, когда вы с матерью отправились за продуктами? Я должен отправлять две таких штучки каждый день до полуночи.
И он рассказал Брэдли о системе штрафов и о своих подозрениях о том, что они выследили его в Бостоне по почтовым штемпелям.
— Да тут легко смухлевать.
— Каким образом?
— Ладно, потом. Как ты собираешься выбираться из Бостона? Они же у тебя на пятках! Ты их всех с ума свел этим пожаром в Христианском союзе. Это все передавали сегодня по каналу «Свободного вещания». А представление с мешком на голове. Это было довольно ловко, — подвел итог Брэдли и вдруг закричал. — Ма, ты скоро? Когда же все будет готово? Мы сейчас превратимся в скелеты прямо на месте.
— Пошли, пошли, — сказала мать. Она с грохотом накрыла крышкой кастрюлю с густой булькающей смесью и пошла в спальню к больной девочке.
— Не знаю, что делать, — сказал Ричардс. — Попытаюсь достать машину. У меня есть фальшивые документы, но я боюсь ими пользоваться. Придумаю что-нибудь… Надену темные очки и выберусь из города. Я думал добраться до Канады через Вермонт.
Брэдли что-то проворчал и пошел расставлять тарелки на столе.
— Да уже сейчас они перекрыли все дороги из Бинтауна. А человек в темных очках в первую очередь привлечет внимание. Они тебя превратят в отбивную, ты и десяти километров не сделаешь.
— Ну, тогда я не знаю… — сказал Ричардс. — А если я останусь здесь, они привлекут тебя за укрывательство.
Брэдли начал раскладывать вилки.
— Предположим, мы найдем машину. У тебя «зелененькие», а меня никто не разыскивает. Есть тут один хмырь на улице Милк он может продать мне машину за триста долларов. Я попрошу одного из моих приятелей прорулить на ней до Манчестера. А в Манчестере тебя никто не хватится, потому что они решат, что из Бостона тебе не выбраться. Эй, мама, ты будешь есть?
— Да, слава Господу, — она выползла из спальни. — Твоя сестра заснула.
— Хорошо, — он наполнил три тарелки варевом из кастрюли. — А где Стейси?
— Сказал, что пошел в аптеку, — ответила мать, стремительно закидывая ложки тушеной смеси в беззубый рот. — Хотел достать лекарство.
— Если попадется, я ему всю задницу исполосую, — сказал Брэдли, удобно устроившись и уплетая овощи с мясом.
— Не попадется, — сказал Ричардс, — у него есть деньги.
— А может, нам не нужны подачки?
Ричардс засмеялся и посолил соус на тарелке.
— Меня, может быть, давно бы уже зарезали, если бы не он. Я считаю, что он заработал эти деньги.
Брэдли наклонился над столом и занялся едой. И до конца ужина все молчали. Ричардс и Брэдли съели по две порции, а мать — целых три. Когда они закурили, насытившись, в замке повернулся ключ. Они замерли, но это был Стэйси. Он выглядел виноватым и испуганным, но в то же время возбужденным. В одной руке у него был пакет, а в другой — пузырек с лекарством.
— Это самое лучшее питье, — сказал он. — Старикашка Кэрри спросил меня, откуда я взял два доллара и семьдесят пять центов на лекарство, а я сказал, что мне насрать на него…
— Не ругайся, а то тебя дьявол заберет, — сказала мать. — Иди, поешь.
Глаза мальчика округлились.
— О, Господи, да там же мясо!
— Не-ет, мы просто наложили в кастрюлю, поэтому еда такая густая, — сказал Брэдли. Мальчик вопросительно взглянул на него, но понял, что брат пошутил, засмеялся и уселся за стол.
— А этот аптекарь не сообщит в полицию? — тихо спросил Ричардс.
— Кэрри? Да нет, если он надеется получить еще «зеленые» от нашей семьи. Он же знает, что Кэсси нужны сильные лекарства.
— А что насчет Манчестера?
— Да, вот Вермонт — не очень удачное место. И наших там мало. Да и полицейские придирчивые. Я попрошу приятеля по имени Рич Голеон поехать на этой машине в Манчестер и поставить ее в гараж. Потом я отвезу тебя на другой машине, — он раздавил окурок в пепельнице. — В багажнике. Мы поедем по шоссе 495.
— Но это довольно опасно, — сказал Ричардс.
— Ну, я же не бесплатно это сделаю. Кэсси еще будет мучаться, пока умрет.
— О, Господи, — вздохнула мать.
— Если кто-нибудь из этих свиней замахнется на Брэдли, я его на куски разрежу и… — сказал Стэйси, вытирая рот. Он взглянул на Брэдли как на героя, с обожанием и трепетом.
— Ты капаешь на рубашку, — сказал Брэдли и дал Стэйси подзатыльник. — А мясо ты пережевываешь? Или еще не умеешь?
— Если они нас поймают, тебя упрячут надолго, — заметил Ричардс. — А кто тогда приглядит за мальчиком?
— Он сам о себе позаботиться, если что-нибудь случится, — ответил Брэдли. — О себе и о матери. Он ведь ни на чем не попался, так ведь, Стэйси?
Стэйси энергично закивал.
— И он знает, если я увижу следы от уколов на руках, я из него всю душу вытрясу. Верно, Стэйси?
Стэйси опять кивнул.
— И кроме того нам эти деньги пригодятся. У нас в семье горе. Так что не говори больше об этом. Я знаю, что делаю, — завершил разговор Брэдли и пошел давать лекарство Кэсси.
Ричардс молча докурил сигарету.
Когда он проснулся, было еще темно, и внутренний таймер определил, что сейчас около половины пятого. Заплакала Кэсси и Брэдли тоже проснулся. Мужчины спали в маленькой холодной спальне, Стэйси и Ричардс — на полу. Мать легла с девочкой. Стэйси громко сопел во сне, но Ричардс все равно услышал, как Брэдли тихонько вышел из комнаты. Ложка стукнулась о раковину на кухне. Крики девочки перешли в редкие стоны и всхлипывания. Ричардс ощущал, как Брэдли неподвижно стоял на кухне, ожидая, когда наступит полная тишина.
Потом он вернулся, сел на кровать, почесал голову и лег. Заскрипели пружины.
— Брэдли?
— Что?
— Стэйси сказал, что ей всего пять лет, это правда?
— Да, — местный диалект не определялся сейчас в его голосе.
— Откуда у пятилетней девочки взялся рак? Я никогда не думал, что такое бывает. Ладно еще — лейкемия, но не рак легких…
С кровати раздался сдавленный смешок, полный горечи.
— Ты из Хардинга? А какой процент загрязнения воздуха в Хардинге?
— Не знаю, — ответил Ричардс. — В новостях больше не сообщают эти цифры. Уже больше… вот черт! Я уже и не помню, когда в последний раз слышал это.
— В Бостоне по крайней мере с 2020 года, — шепотом ответил Брэдли. — Они боятся. А у тебя стоит респиратор в носу?
— Не говори глупостей, — раздраженно сказал Ричардс. — Эти проклятые штуковины стоят две сотни долларов даже в оптовых магазинах. А у меня таких денег не было за весь прошлый год. А у тебя есть респиратор?
