— По две.
Маран внезапно затормозил. Не успел Дан поднять руку со станнером, как он распахнул дверцу и вылез.
— Не стреляй, — еще раз повторил он вполголоса. — Разве что меня убьют на месте. — И размеренным шагом пошел к офицерам.
— Первый поворот направо, — сказал Маран, не шевелясь.
Он сидел, чуть развалившись, откинув голову на подголовник и закрыв глаза. Дан бросил на него злой взгляд.
— Как хочешь, но это была непростительная авантюра.
— Великий Создатель! Мы целы, невредимы, спокойно катим по дороге. Чего тебе еще? — осведомился Маран, не открывая глаз.
— Целы и невредимы! Они могли открыть стрельбу без предупреждения!
— Но не открыли.
— Никто не мог этого знать.
— Ошибаешься!.. Хорошо, я объясню. Офицеры в немалых чинах, со смутно знакомыми лицами. Скорее всего служили в Бакне. Не новички. Я уже знаю, что Лайва провел в столице чистку офицерского состава Охраны, всех с неподходящими настроениями отправил в провинцию, как раз на такие псевдодолжности. Тебе понятно?
— Это только шанс. Шанс, не более того!
— Разве этого мало?
— Конечно, мало!
— Другого выхода не было.
— Почему? Можно было уложить обоих из станнера, через полчаса они пришли бы в себя.
— Если б мы их уложили, за нами гнались бы до сих пор. И потом, пальба на каждом шагу — не метод. Стрельба в визоре хороша, а в жизни…
— Это же неопасно.
— Так нельзя с людьми!
— Не с людьми, а с охранниками.
— Я сам в прошлом охранник и не могу валить всех в одну кучу, — голос Марана звучал сухо.
— Но… — Тут Дан почувствовал, что спорить ему расхотелось. — Вообще-то ты прав, — признал он неохотно. — Но я… Да пойми ты! Я не могу! Если ты собираешься прогуливаться под дулами пистолетов или автоматов, делай это хотя бы не у меня на глазах. Или бери и меня с собой. Ясно?
— Ну это как получится. Ладно, постараюсь. Давай еще раз направо.
— Куда мы едем? — спросил Дан, довольный, что странный спор прекратился. Хотя он сам и начал…
— Раз уж нас сюда занесло, заедем в Тигану, это рядом.
— У тебя там есть знакомые?
— Да, и более того.
Первое, что бросилось Дану в глаза на въезде в Тигану — отсутствие Крепости. Черная махина, грозно нависающая над городом… Удивительно, ведь он знал об истинном назначении крепостей, последнем прибежище горожан при нашествии врага, оплоте защитников города, и все-таки… Наверно, впечатления изиевских времен оказались сильнее познаний в истории, оттого и крепость представлялась ему чем-то вроде хищного зверя, вцепившегося острыми зубами в горло безобидного и беззащитного травоядного. И вот он озирал крыши города и не видел возвышающейся над ними мрачной громады.
— А где Крепость? — спросил он Марана.
— Здесь нет Крепости, — лаконично ответил тот. Расслабленность его исчезла, он весь подобрался и разглядывал город цепким взором.
— Давай поменяемся местами, Дан. Надо не напороться на посты, тут их много.
Снова перебравшись за руль, Маран проехал легкий мост через небольшую речушку и свернул в узкую улочку, вдоль которой, как и вдоль шоссе, стеной стояли деревья. Деревья необыкновенные, их пушистые кроны были чуть ли не всех цветов радуги, зеленые — всех мыслимых и немыслимых оттенков, составляли меньшинство, преобладали желтые, оранжевые, красные, бордовые, шоколадно-коричневые. Зрелище поразительное.
— В Тигане нет Крепости, — заговорил снова Маран, — потому что она очень молода. Ей всего лишь двести лет. Этот город — единственный в своем роде.
— Вижу. Какие деревья! С ума сойти!
Маран вздохнул.
— Такие парки были в Бакне. До того, как Изий пустил их под топор…
— Почему только Изий? — спросил Дан. — Почему вообще все связывается только с Изием? Ведь решения принимались голосованием, не так ли?
Маран посмотрел на него и снова перевел взгляд на дорогу.
— Если ты имеешь в виду меня… Меня никто не спрашивал. Ты же знаешь, что я не занимал такой должности, которая давала право голоса. Но и те, кто якобы его имел… Изий изрекал истину, а остальные тянули руку, торопясь выразить свое согласие, потому что оказаться несогласным было опасно. Впрочем, это не освобождает их от ответственности. Как и меня. Но моя позиция по данному вопросу тебе тоже известна, почему ты к этому возвращаешься?
Дан смутился. В самом деле, почему? С того момента, как Маран бестрепетно подошел к охранникам, и те на глазах Дана сначала опустили пистолеты, потом спрятали их, потом — после минутного разговора, простились с Мараном крепкими рукопожатиями да еще и, без всякого сомнения, направили преследователей по ложному следу, его не покидало странное чувство. В памяти всплыла фраза Ники, из-за которой они крепко поругались при последней встрече: «Этот Маран тебя загипнотизировал, ты на все смотришь его глазами»… Гипноз не гипноз, может, просто влияние сильной личности, но иногда ему хотелось освободиться от этого влияния, он начинал бунтовать и становился не совсем справедлив…
— И почему же она единственная в своем роде? — спросил он примирительно. — Только из-за парков?
— Тигана? Нет, не только. Это связано с обстоятельствами ее появления на свет. Лет двести назад старший сын императора Анита Тринадцатого отказался от права наследования, испросив взамен озеро Тигана с прилегающими к нему лесами и энную сумму денег. Принц был поэтом и философом, знатоком искусств и царствованию предпочел коллекционирование. Не только, конечно. Получив желаемое, он перебрался на берег озера, где не было даже поселка, и попросил Расти — дело происходило во времена Расти — построить ему дворец. Вслед за принцем здесь поселились другие сановники, и в итоге образовался своеобразный городок — полукурорт, полумузей, полуприют для светских развлечений.
— И этот полу-полу не пострадал от руки Изия?
— Наш «аскет» тоже был не прочь приятно провести денек-другой и превратил дворец принца в свою личную резиденцию, где отдыхал от трудов праведных пару раз в месяц. Видел бы ты, какие пьянки здесь происходили…
— Воображаю. Пьянство, разврат…
— Вот тут ты ошибаешься. Все-таки близость с женщиной любому мужчине сообщает нечто человеческое. Изий даже от этого отрекся. И его приятели предпочитали выносить свои развлечения подобного рода за пределы изиевских владений. Впрочем, он и напивался не до бесчувствия. Других — заставлял. Чтоб послушать откровения потерявших над собой контроль собутыльников. А сам обычно останавливался где-то на полдороге, боялся, что кто-либо лишь притворяется пьяным, дабы улучить удобный момент и расправиться с любимым вождем. — Маран свернул в короткий переулок, потом в другой и затормозил. — Приехали. Ты посиди, я ознакомлюсь с обстановкой.
