— Добро пожаловать в сердце Инкарцерона.
Они смерили друг друга взглядами. Он, как и прежде, был одет в тёмный костюм, но теперь лицо его было перепачкано тюремной грязью, а в растрёпанных волосах появилось больше седины. Из-за пояса торчал пистолет. Чуть подальше под прицелом трёх вооружённых людей стоял Кейро. Видно было, что он еле сдерживает ярость.
— У нашего общего друга-воришки Перчатки нет. Должно быть, она у тебя.
— Опять ошиблись, — Аттия пожала плечами. Сорвав плащ, она бросила его под ноги. — Смотрите сами.
Смотритель, вздёрнув бровь, пнул плащ в сторону одного из сопровождающих его Узников, тот быстро обшарил карманы.
— Ничего нет, сэр.
— Тогда мне придётся тебя обыскать.
Он начал ощупывать её — дотошно и до того грубо, что Аттия взъярилась. Но тут снизу раздался приглушённый крик, и Смотритель прервал своё занятие.
— Это случайно не фигляр Рикс?
— Да.
«Почему он спрашивает? — удивилась Аттия. — Неужели не знает, что Рикс шёл с нами?»
— Зови его сюда, живо!
Аттия вернулась к краю шахты и крикнула вниз:
— Рикс! Поднимайся. Тут никого, всё в порядке.
Смотритель оттащил её от края и сделал знак одному из своих людей. Пока Рикс шумно карабкался по раскачивающейся лестнице, Узник встал на колени, нацелил ружьё прямо в шахту. Когда над краем появилась голова Рикса, дуло ружья оказалось прямо перед его носом.
— Помедленнее, фокусник. — Смотритель присел на корточки и пристально уставился на чародея пепельными глазами. — Не торопись, если жизнь тебе дорога.
Аттия обернулась к Кейро и едва заметно предостерегающе покачала головой. Оба перевели взгляд на Рикса.
Тем временем чародей выбрался из шахты и широко развёл руки в стороны.
— Перчатку, — потребовал Смотритель.
— Она спрятана в тайном месте, о котором я поведаю лишь самому Инкарцерону.
Смотритель вздохнул, достал из кармана почти чистый носовой платок, вытер им руки и устало приказал:
— Обыскать его.
С Риксом приспешники Смотрителя вообще не церемонились. Парой тычков заставили его угомониться, разодрали заплечный мешок, ощупали с головы до ног, разрывая одежду.
Нашлись спрятанные монеты, разноцветные платочки, пара мышек, складная голубиная клетка. Обнаружились двойные подкладки, потайные карманы, фальшивые рукава… Но ни следа Перчатки.
Пока Смотритель сидел, молча наблюдая за всем этим, а Кейро с угрюмым видом разлёгся прямо на плиточном полу, Аттия воспользовалась возможностью и осмотрелась.
Они находились в зале, пол которого устилали чёрные и белые плиты — казалось, им не было конца и края. Стены были увешаны широкими полосами красного атласа. В противоположном конце зала, так далеко, что трудно было рассмотреть, виднелся длинный стол, уставленный подсвечниками с зажжёнными свечами.
Наконец Узники отстали от Рикса.
— Он чист, сэр.
Кейро медленно сел.
— Вижу. — Смотритель холодно улыбнулся. — Рикс, ты разочаровываешь меня. Но если ты желаешь говорить с Инкарцероном лично, то говори. Тюрьма слушает тебя.
Рикс поклонился. Застегнул свой разодранный камзол на все оставшиеся пуговицы и приосанился.
— Тогда Его величество Инкарцерон услышит мою просьбу. Я желаю говорить с Тюрьмой с глазу на глаз. Как это делал Сапфик.
Послышался мягкий смешок. Он звучал отовсюду — от стен, от пола, с крыши. Вооружённые Узники начали испуганно озираться.
— Что ты на это скажешь? — поинтересовался Смотритель.
— Скажу, что этот Узник дерзок. Я мог бы прямо сейчас поглотить его и исследовать каждый закуток его мозга, чтобы выудить оттуда все нужные мне знания.
Рикс смиренно пал на колени.
— Всю свою жизнь я мечтал о тебе. Я хранил твою Перчатку и страстно желал принести её тебе. Даруй своему слуге эту честь.
Кейро презрительно фыркнул.
Рикс многозначительно посмотрел на Аттию, а затем покосился на шахту, как бы указывая бывшей помощнице на что-то глазами. Движение было таким быстрым, что она его чуть не пропустила. Однако посмотрела в ту сторону и увидела нечто знакомое.
Тонкая, полупрозрачная нить — из тех, что Рикс использовал в своих фокусах с левитацией, — была привязана к перекладине лестницы и свисала вниз, в шахту.
Конечно же! В шахте нет Очей.
Аттия сделала маленький шажок в сторону лестницы.
В голосе Тюрьмы звучал холодный металл:
— Я так тронут, Рикс. Смотритель приведёт тебя ко мне, и мы встретимся лицом к лицу. Ты расскажешь мне, где Перчатка, а потом в награду за это я стану разрушать тебя. Неторопливо и аккуратно, атом за атомом. Ты будешь стонать, как узники из той твоей книжки сказок: как Прометей, которого день за днём клевал орёл; как Локи, на чьё лицо капал яд. А когда я совершу Побег, и остальные умрут, твои корчи по-прежнему будут сотрясать тюрьму.
Рикс, побледнев ещё сильнее, снова поклонился.
— Джон Арлекс.
— Что ещё? — сухо спросил Смотритель.
— Приведи их всех.
Аттия рванула вперёд. Предостерегающе крикнув Кейро, она подскочила к краю шахты и наклонилась вниз. Нить раскачивалась; Аттия ухватилась за неё, дёрнула, оторвала сухую чешуйчатую штуковину, привязанную к кончику, засунула под рубашку.
А потом чьи-то руки схватили Аттию; она пиналась и отбивалась, но подручные Смотрителя оттащили её от края; Аттия увидела распластавшегося на полу Кейро и Смотрителя, нависавшего над ним с пистолетом в руке. Джон Арлекс уставился на неё в притворной тревоге.
— Хотела сбежать, Аттия? Отсюда не сбежать. Никому из нас.
Он смерил ослушницу угрюмым ледяным взглядом, развернулся и пошёл прочь.
— Ведите их, — бросил он напоследок.
Кейро утёр разбитый в кровь нос и вопросительно посмотрел на Аттию.
Рикс тоже перевёл на неё взгляд.
Она кивнула.
— Милорд Стинский, — медленно оборачиваясь, сказал Джаред.
Каспар стоял, опираясь о ствол дерева — ослепительно нарядный в нагруднике из сверкающей стали, в бриджах и сапогах, сшитых из мягчайшей кожи.
— Вижу, милорд хорошо подготовился к войне, — заметил Джаред.
— Откуда столько сарказма, Мастер?
— Прошу простить, у меня нынче трудные времена.
Каспар ухмыльнулся.
— Мать удивится, что вы живы. Она несколько дней ждала сообщения из Академии, но так и не дождалась. — Он шагнул вперёд. — Вы прикончили его какой-то хитрой отравой, Мастер? Или втайне владеете борцовскими приёмами?
Джаред опустил взгляд на свои тонкие руки.
— Скажем, я сам себе удивился, сэр. — И сменил тему: — Так значит, королева здесь?
