Он специально кружил по городу, заглядывая в витрины магазинов, останавливался у сияющего огнями ресторана. Он часто оглядывался: не идет ли кто следом?
Народ сновал взад-вперед, хотя и не в так густо, как раньше. (Не только виновата непогода, убийца также сделал черное свое дело). И попробуй угадать в этой толпе того, кто может тебя преследовать.
Александр прибегал к маленьким хитростям: прятался за угол дома и наблюдал за улицей. Со стороны это могло показаться смешным, но. вдруг он появится, этот неведомый носитель зла? Да нет, никто не бежал за ним. Горчакову оставалось лишь нервно усмехаться.
Он пришел в слободу Ямскую, посмотрел на старую мельницу, стоявшую одиноко, точно реликвия, которую оставляют лишь из жалости. Напротив — два полуразрушенных дома, их скоро снесут, на этом месте намечается какое-то бурное строительство. В одном из домов и намечена их встреча с Алевтиной. Александр еще раз огляделся, подошел к дому, через выбитое окно проник вовнутрь. Тут все было разбито, ступать приходилось осторожно, чтобы ненароком не споткнуться, не разбить лицо. Что-то тяжело хрустнуло, Горчаков насторожился, думал вытащить оружие. Но понял, что наступил на битый кирпич.
Он специально пришел чуть раньше, пришел первым, здесь и встретит Алевтину. И вместе они подберут укромное место наблюдения за мельницей. Пожалуй, оно вон у того окна.
Александр сделал шаг к окну и тут. кто-то прыгнул на него сзади и цепко сдавил горло. Послышался шепот:
— У меня оружие. Секунда — и ты труп.
«Во влип! Кого я хотел перехитрить? Профессионалов?»
Что-то знакомое в этом шепоте. Знаком и исходящий от незнакомца запах сигарет. Горчаков с трудом произнес:
— Але. ина… это я.
— Александр? — рука отпустила его. — Прости меня, пожалуйста, прости. Здесь так темно. Я решила, что убийца выследил меня и.
— Это я пришел! — сердито бормотал Горчаков. — Ну и хватка у тебя, подруга!
— Когда борешься за жизнь. Ладно, откуда будем следить?
— Из того окна?
— И я так думаю.
Они пробрались к окну, доски под ними трещали и шатались.
— Я встану с этой стороны окна, а ты с другой, — предложил Александр.
Алевтина согласилась и спросила:
— Оружие при тебе?
— Да, — мрачно произнес Горчаков. Как бы он не хотел, чтобы дошло до стрельбы. Однако Черкасова лишь подлила масла в огонь:
— Держи его наготове.
— Зачем?
— Вдруг и он придет заранее? Как и мы, решит выбрать наблюдательный пункт и заглянет сюда?
— Такое возможно?
— Не считай его валенком. И еще: он может появиться не один.
Александр вытащил пистолет, взвел курок. Теперь им оставалось только ждать.
Темнота постепенно сгущалась, и контуры углов, входа просматривались с трудом. Александр напряг зрение, слух, пытаясь не упустить ничего. Нервы — как струны. То же было и у Алевтины. Больше всего она хотела сейчас закурить, да боялась привлечь внимание. Когда эта пытка закончится?
— Ничего, ничего, — пыталась успокоить Черкасова. — Уже половина двенадцатого.
Но наступил момент, когда остановившееся время понеслось как сумасшедшее. Александр жаждал оттянуть роковую минуту встречи. Сколько там? Полночь! Однако у мельницы пока никто не появился.
— Похоже, убийца проигнорировал наше предупреждение, — грустно произнес Александр. — Если он вообще убийца.
— Я не могла ошибиться! — относительно спокойный голос Алевтины сорвался. Ее затрясло, она готова была впасть в истерику. — Неужели?!!..
Она не договорила: «Неужели ошиблась?» или «Неужели не придет?»
— Как мы написали в письме? — спросил Александр. — В полночь?
— Да.
— А может быть ровно в полночь?
— Какая разница?
— Разница есть. Во всяком случае — более четкое временное указание.
— Перестань болтать! — раздражение Алевтины перехлестывало через край.
«Странно, — подумал Горчаков, — она хочет, чтобы он пришел. Но Валерий ее муж. Неважно: плохо ли, хорошо ли они живут. Это для меня имеет значение, чтобы хоть как-то ситуация разрешилась».
Какой смысл о чем-либо размышлять, что-то анализировать. Его нет!
— Смотри! — вдруг прошептала Алевтина.
К мельнице приближался мужчина! Он воровато оглянулся, оставил сумку и исчез.
Все произошло так быстро, что ни он, ни она не успели нормально оценить ситуацию. Но он пришел! Он выполнил условия, которые ему поставили шантажисты.
— Надо взять сумку, — сказал Александр.
— Не сейчас. Он может быть где-то рядом.
— Сумка полна денег.
— И что?
— Хочешь, чтобы случайный прохожий забрал их?
— Тебе важнее жизнь или деньги?
— Плевать мне на деньги. Если там деньги.
— Вот именно.
— То есть?..
— Я не копалась в его мозгу и не представляю, что за сюрприз приготовил мой муженек.
— Так что нам делать? — Горчаков терял терпение.
— Чуть выждем.
«Удивительная женщина! В ней сочетаются расчетливый ум и мужская выдержка!»
Сумка продолжала одиноко у мельницы. Дальше тянуть было нельзя.
— Я посмотрю, — сказал Александр.
— Нет, посмотрю я. Не возражай начальнице.
— Сейчас нет ни начальников, ни подчиненных. Есть красивая женщина, которая идет на смертельный риск. Я такого допустить не могу.
— Слушай, дамский угодник, и не перебивай! — Алевтина готова была броситься и расцарапать ему лицо. — Ты станешь прикрывать меня. Если он набросится, стреляй! Только не промахнись.
Они выбрались из укрытия, сделали несколько шагов в сторону мельницы. У разбитого, потому бесполезного фонарного столба Черкасова сделала знак остановиться.
— Дальше я сама. Твои глаза уже привыкли к темноте?
— Более-менее.
— Не праздный вопрос. Стреляй точно! Иначе никогда больше не увидишь красивую женщину живой. Александр наблюдал, как Алевтина крадется к мельнице, берет сумку и подает знак: «Все в порядке!»
Она уже направилась обратно, как вдруг точно из преисподней выскочил человек и бросился на нее. Горчаков поспешил на помощь, в ушах звучало: «Стреляй!». И он выстрелил! Но, кажется, промахнулся.
Еще один выстрел!
Затем крики, какие-то бегущие люди. Все происходило, как во сне.
Люди окружили их. Александр узнал мужчину и женщину из службы безопасности, с ними еще кто-то. Мужчина крикнул Александру:
— Бросьте оружие!.. Да бросьте же, все закончено.
— Она жива?
— Жива. А вот насчет убийцы не уверен.
Алевтина широкими от страха и потрясения глазами глядела на распростертое рядом тело мужа. Ее трясло, как при сильной лихорадке.
