Ему снились хохочущий Анатолий Михайлович, который ехидно потирал руки: «Как я тебя?», несчастная Валентина, запертая в его жутком доме. Глаза девушки молили о помощи, но он ей помочь не мог.
Он просыпался в холодном поту и тут же засыпал снова. И опять сон был тяжелым, беспокойным. Теперь Горчакова окружала ночь, темнота плясала от радости, наверное, потому, что скрывает истинную личность убийцы. Александр бежал по переулкам и в одном из них увидел силуэт человека. Он знал — это тот самый маньяк! Неважно откуда, просто знал! Александр стал осторожно приближаться, он был готов к решающей схватке. Однако за несколько шагов от противника остановился:
— Кто ты?
Убийца молчал. Вместо лица зияло пустое черное пятно. В жутком молчании как будто послышалось:
— А ты угадай!
Горчаков начал приближаться, до смертельной схватки оставались мгновения. В руках убийцы что-то блеснуло. «Нож!» — догадался Горчаков, однако чуть опоздал с догадкой. Острая боль! Сознание угасало, он погружался в такой же глубокий вечный омут, как и остальные жертвы маньяка.
Резко проснулся! За окном действительно была ночь, только тихая и спокойная. Увы, спокойная не для него! Холодный пот выступил на лбу. Сцена собственной смерти была настолько ощутимой, что он невольно задумался: на каком свете находится? Затем поднялся, подошел к шкафу, достал пистолет. С оружием как-то спокойнее!
Это еще не все. Он прокрался к входной двери, проверил замки. Он чувствовал, как мания преследования делает его своим рабом. Однако справиться со страхами не мог.
Остаток ночи он пролежал с пистолетом наготове, вздрагивал при каждом шорохе, легком шуме. Но вот глаза его закрылись. Нет, спать не пришлось.
В коридоре — телефонный звонок! Слышно, как Лена, шлепая по полу босыми ногами, снимает трубку. Недовольным сонным голосом произносит: «Алло!». И тут же направляется в спальню хозяина.
— Ни для кого, кроме Черкасовой, — напомнил Александр.
— Это именно она. Не спится же людям.
Горчаков подскочил к телефону, услышал возбужденный голос Черкасовой:
— Я подловила его.
— Кого? — не сразу сообразил Александр.
— Моего мужа.
— Как?! На чем?!
— Не по телефону. Приезжай ко мне. Сейчас.
— А он?..
— Только что отправился на работу. Ты не поверишь.
— Алевтина!..
В трубке — короткие гудки. Почему она так резко отключилась? Или ее заставили отключиться?
Горчаков быстро оделся, на удивленный вопрос Лены: «Куда, не позавтракав?», бросил:
— Не до завтрака!
— Вас совсем не узнать, — пожаловалась служанка.
«Я и сам перестал себя узнавать с тех пор, как влез в это проклятое дело с убийцей-маньяком».
— Многие стали не такими, — прошептала Лена, — боятся, что их того. прихлопнут.
«Обязательно прихлопнут, если не предпринять меры!»
Он уже у порога. И опять та же мысль: «Алевтина отключилась сама?». Он набрал номер ее телефона.
— Еще дома? — охрипший от волнения и бесконечного курева голос возмущенно дрожал. — Я думала, ты уже в дороге.
— Иду! — Горчаков несколько успокоился. Хотя бы у нее пока все в порядке.
Пистолет в кармане. Теперь главное — спокойствие и ясный ум.
Черкасова встретила его, повела в гостиную, усадила в кресло и сообщила:
— Можно говорить спокойно, никого нет. Служанку я отправила по делам. Теперь слушай.
Однако она так и не могла начать. Видно, как ей тяжело. Даже если они с Валерием — чужие люди, он все равно ее муж.
— Слушай, — наконец повторила она. — Вот что я узнала. Обо всем по порядку. Вчера он пришел раньше, выглядел усталым, был замкнут, однако мне удалось его разговорить.
— Ну и?! — нетерпеливо крикнул Александр.
— Про его кабинет. Машинка находится там. Он на ней иногда печатает письма.
— Он? А секретарша для чего?
— Я сказала «иногда». Он любит посидеть за машинкой.
— Пусть так. Но это еще не факт для прямого обвинения.
— Ключ от кабинета находится только у него. Дубликата нет ни у секретаря, ни у кого другого. Без Валерия туда никто не заходит. Уборщица иногда.
— И он тебе все так подробно выложил?
— Надо знать приемы, — усмехнулась Алевтина. — Я, как бы невзначай, заговорила о сохранности документов, о том, что Любочка в мое отсутствие хозяйничает на моем столе. Он и раскрылся. А насчет печатной машинки просто спросила: «Цела ли?». И он ответил: «Целехонька. У меня в кабинете. Кроме меня никто к ней не прикасается».
«Хитра шефиня, ох, хитра!»
— Я очень осторожно спросила его и насчет Корхова. Насколько близко они знакомы?
— Скажет он тебе!
— Опять же: как спросить. Стыдно учить тебя, журналиста. Я начала ругать начальника полиции за непрофессионализм, а он бросился его защищать. И поведал такие факты его биографии, о которых я слыхом не слыхивала. То есть, — торжественно подвела итог Черкасова. — Они хорошо знакомы, хотя раньше мне он об этом не говорил.
— Важная улика, — согласился Александр.
— Но главная новость впереди. Валерий уехал сегодня очень рано, у меня была возможность проверить кое-что. Я проникла в его мастерскую, обшарила все, и вот, погляди.
Алевтина достала какой-то сверток, развернула, Александр увидел блестящий изогнутый нож. Черкасова прокомментировала:
— Валерий почему-то утверждал, что потерял его. А привез он это оружие с Востока. Удивительная вещь!
Любой, самый крепкий материал разрезает точно масло. И вот здесь — внимательно посмотри только руками не касайся — засохшая кровь.
Александр вздрогнул. Новая улика оказалась убийственной. Однако опять же, все могло оказаться обычным совпадением.
— Надо проверить оружие на предмет отпечатков пальцев, — сказал он. — А также выяснить, чья здесь кровь?
— Насчет первого скажу сразу: отпечатки будут мои. Валерий же наверняка свои стер. По неосторожности я взяла оружие и лишь потом догадалась об оплошности.
— В любом случае его надо на экспертизу.
— Кому собираешься отнести? Корхову?
Александр молчал, подавленный вопросом.
— И последнее. Я проверила его гардероб. Иди за мной.
Она открыла большой полотняный шкаф, где висело несколько костюмов. Один достала с вешалки.
— Помнишь, я говорила, что в те дни, когда происходили преступления, Валерий отсутствовал или появлялся поздно? В этом костюме он был во время убийства. по-моему, Дрекслера. Смотри, кто-то усиленно стирал пятна. Я специально поинтересовалась у служанки: она этим не занималась. Тогда кто? Сам Валерий!
— Уверена, что это пятна крови?
