— Это я уже понял, — перебил Антон, — и что здесь такого? Ему же действительно интересно. Если бы мы не хотели, могли бы не отвечать. Оэшфн парень не обидчивый.
— Помнишь, как он попросил прокомментировать отдельные эпизоды, когда ты…
— Ну и? Я ведь не телепат, чтобы уж прямо всегда угадывать, что ты… И вообще, могла бы и подсказать.
— В следующий раз подскажу, — Вики-Мэй хихикнула, — но дело не в том. Вот представь себе, двое, у которых Предназначение. Они ведь и сексом тоже занимаются скорее из чувства долга. Ну, типа, так положено. И вдруг им бац — и вопрос…
— О чем?
— Да не важно. Им хватит одного раза, чтобы понять: они наблюдаемы в своих реальных чувствах и желаниях, и эротических желаниях — в первую очередь. Это все открыто, как в ярмарочном балагане!
— Почему — в балагане, а не в театре, например?
— Да потому, что для них все это — балаган, пошлость и, скажу больше, позор. Поскольку это — желания, недостойные Великого Предназначения.
— То есть, — сказал Антон, — эти люди слетели с катушек потому, что не были психологически готовы к восприятию правды о самих себе?
— И это — тоже. На самом деле, у них рушилось все. И Предназначение человечества, и свое личное Предназначение, и свое соответствие Предназначению. То, что составляло ядро их личности, оказалось не просто бессмысленным, а дефектным, бракованным. А то, что они всю жизнь подавляли, старались отбросить, зарыть поглубже и забыть — как раз и было тем ценным, что могло развиваться. Стоит человеку Предназначения понять это, как… крак — и его личность рассыпается на мелкие кусочки. Зовите доктора.
— Да, это версия… Слушай, а кстати, почему леонидян так интересует наш секс, эротика и вообще все вокруг этого дела?
— Это как раз понятно, — Вики-Мэй, отхлебнув из бутылки, — ведь вся человеческая креативность основана на эротике. Общеизвестный факт, между прочим. Все искусство, вся наука, да и вообще все новое, что человек придумывает. Инстинкт первооткрывателя в своей основе носит чисто сексуальный характер. Это эволюционно так сформировалось — потому что инстинкт первооткрывателя служит для быстрой адаптации, а быстрая адаптация — для выживания. Отсюда — первооткрывательство должно быть сцеплено с эротикой, чтобы это свойство воспроизводилось в следующих поколениях.
— Звучит логично, — согласился Антон, — хотя, немного обидно, что такая поэтичная штука имеет такое приземленное объяснение.
— А леонидянам наплевать, что приземленное. Они — реалисты высшей пробы. Для них разум — это конструкция, которая существует для того, чтобы приносить конкретную пользу индивиду, обществу, биологическому виду. И все. Никакой метафизики. Леонидяне никогда не стремились к абстрактным идеалам — только к результату, который можно потрогать руками. То есть использовали свой интеллектуальный ресурс предельно эффективно и экономично. Именно за счет этого они, наверное, и стали сверхцивилизацией.
— Привет, Мак! Какая удача, что вы не заняты!
— Привет, Геннадий, — ответил Каммерер без особого, впрочем, энтузиазма, — а как вы определили, что я не занят?
— Я не определял, — ответил Комов, — но должна же быть справедливость на свете. Сидим мы с коллегой Августом на берегу замечательного озера, жарим шашлык, попиваем вино и вдруг ощущаем желание расписать пульку. А третьего-то и нет. Ну, сами понимаете, играть в преферанс с «болваном» — это себя не уважать. И тут я понял, как в нашей маленькой кампании не хватает вас, Мак. А вы так удачно оказались свободны…
— Свободен, — буркнул Каммерер, — как птичка колибри.
— Думаю, четверть часа вам хватит, чтобы добраться, — сказал Комов, — шашлык, знаете ли полагается есть, пока он горячий.
… Озеро и в самом деле было замечательное, а Комов и Бадер действительно пили вино и жарили шашлык, как будто для этого и собрались. Мало того, Бадер задумчиво тасовал колоду карт, будто и в самом деле намеревался провести время за преферансом.
— Все должно быть натурально, Мак, — пояснил он прибывшему Каммереру, — вот спросит кто-нибудь: «чем занимались трое пожилых мужчин на берегу озера Ла Мартр такого-то числа»? И можно будет честно ответить: «трое означенных мужчин мирно расписывали пульку за кружкой вина». Неплохого, кстати, вина, уважаемый Мак Сим. Рекомендую.
— А о чем эти фигуранты разговаривали за преферансом? — поинтересовался Каммерер.
— Конечно же, о женщинах, — отозвался Комов, — о чем еще имеет смысл говорить в чисто мужской кампании. Кстати, Мак, кто эта женщина?
— Какая именно?
— Та самая, какая же еще.
— Ах та самая? Считается, что она — Виктория Мэй О'Лири из Дублина.
— Умничать не надо, Мак, — строго сказал Бадер, — кем она считается мы и без вас знаем.
— Видите ли, Мак, — добавил Комов, — нас в свое время слегка насторожили недвусмысленные намеки Бромберга на Странников и тайну личности. И мы решили немного похулиганить. В смысле, раз уж мы собрались нарушать тайну личности, то почему бы заодно не нарушить и неприкосновенность жилища? В общем, в Дублине случилась маленькая нестабильность нуль-Т и, в процессе ее устранения, мы случайно зашли в гости к мисс О'Лири. Ее самой не было дома и мы от нечего делать посмотрели ее домашнюю видеотеку ну и еще кое-какие частные записи.
Знаете, что самое интересное мы обнаружили?
— Живую черепаху, играющую на гавайской гитаре, — предположил Каммерер.
— А вот и нет. Самое интересное — это что нас кто-то опередил. Судя по всему, буквально на несколько часов. Кто-то успел преобразовать все видеозаписи методом блуждающей маски, так, что на них появилась эта женщина. Ну, про которую я спрашивал вас в начале. Преобразование выполнено на очень высоком техническом уровне, так что если бы мы заранее не были уверены, то ничего бы и не заподозрили. А так — исследовали все внимательно и… Вот скажите, кто бы это мог быть такой шустрый?
— Теряюсь в догадках, — ответил Каммерер, — кстати, шашлык, по моему, готов.
— Действительно, — согласился Бадер, — давайте питаться. Думаю, разговору это не помешает. Мак, а как по-вашему, зачем понадобилось так цинично редактировать чужие частные файлы? Да, кстати, персональные данные мисс О'Лири в архиве БВИ тоже кто-то поменял, представляете? Мы бы никогда не увидели ее настоящее лицо, если бы хитрый доктор Бромберг заранее не озаботился своим алиби и не скачал бы кое-какие снимки в свой архив до того, как все это случилось. Наверное, ему все-таки не хотелось считаться похитителем девушек — вот он и принял меры. Получается, он заранее знал, что найдутся желающие пройтись по биографии мисс О'Лири ножницами и клеем…
