— Да, ладно придуряться-то, — хохотнул Рыков и игриво подмигнул своей жертве. — Здесь же все свои, так что можете, смело говорить правду, я все рано никому не скажу. Клянусь, я — могила! Ну, а уж вы-то, тем более. А имел я, кстати, в виду капитана Неверова и толпу нового пушечного мяса недавно прибывшего, вместе, с ним.
— Мне об этом ничего неизвестно! — гордо вздернув подбородок, насколько ему позволяла приданная поза, строптиво заявил Вадик. — Если там кто-то и появился, то произошло это уже после нашего ухода из отряда.
— Врешь ты все! — с милой улыбкой произнес Рыков. — Потерпи, сейчас будет немного больно. И не вертись, пожалуйста, а то получится некрасиво.
После этого, высунув от удовольствия кончик языка, он аккуратно вырезал на груди капитана ножом слово — «козел». Крупные печатные буквы тут же залило кровью. Во все время этой болезненной процедуры Вадик не издал не единого звука. Он лишь попытался, скосив глаза, посмотреть, что именно там вытворяет на его широкой груди негодяй.
— Что ты там нацарапал, ублюдок? — наконец не выдержал он.
— А какая тебе разница? — хохотнул Рыков в ответ. — Ты теперь моя собственность, я, что хочу с тобой то и делаю.
— Этот гад только что поставил на тебе свой автограф, — мрачно усмехнулся Батек. — Можно сказать расписался.
— Пой, пташечка, пой! Пой не умолкай! — многообещающе глянул на него Рыков. — Вот я посмотрю, что ты запоешь, когда очередь дойдет до тебя. Хрен у вас получится быть в стороне и оставаться при этом чистыми и пушистыми. Я вас всех сломаю и вымажу в таком дерьме, что вы у меня взвоете! Вы будете умолять меня позволить поработать на хозяев против ваших друзей оставшихся в отряде. Вы пойдете на все лишь бы прекратить те мучения, которым я намерен вас подвергнуть! И вот когда по сравнению с вашей подлостью и беспринципностью я буду выглядеть святым, можно будет пойти вам навстречу и отправить то, что от вас останется, на скотобойню. Надеюсь, я ясно изложил ожидающую вех вас перспективу?
Ответом ему было гробовое молчание.
Выдержав приличествующую случаю эффектную паузу, Рыков разразился демоническим хохотом.
Вдоволь насмеявшись, он произнес, утирая слезу умиления:
— Да, и еще кое-что. Для того чтобы в ваших тупых, доверчивых головах не оставалось никаких глупых иллюзий. Плетнев, при моем активном посредничестве, давным-давно уже продал вас хозяевам за обещание отправить его обратно на Землю. Также наш доблестный майор, обязался сдать хозяевам всех своих людей, включая гражданских.
Буквально на следующий день после того, как он отправил Вадика с группой на поиски несуществующей ядерной боеголовки, Плетнев отдал приказ о возвращении в супермаркет.
По его словам, эта вынужденная мера была предпринята им из-за дезертирства Вадика, Бориса, Батька и еще нескольких десантников. Теперь, после того как эти негодяи подло перешли на сторону врага, дальнейшее пребывание людей в лагере становилось смертельно опасным.
Естественно ни Михалыч, ни Семен Маркович не поверили во всю эту несусветную чушь. Также как и бойцы, хорошо знавшие спецназовца. Но у них хватило ума не афишировать свое мнение и держать его при себе.
— Этот мерзавец Плетнев, как всегда в своем амплуа! — возмущенно заявила Вика.
— Да уж! Перевод стрелок с больной головы на здоровую его конек! — невесело усмехнулся Михалыч.
Судьбоносное решение майора о возвращении в супермаркет, вызвало удивление, если не сказать протест со стороны экстрасенса и Семена Марковича.
— Это же надо быть совсем глупым барашком, чтобы соваться туда, где нас можно придти и запросто взять голыми руками! — искренне возмутился профессор.
— Кроме того, велика вероятность, что шримпы устроят нам в джунглях засаду по пути в торговый центр! — горячо поддержал его Михалыч. — В лучшем случае нас перебьют, в худшем переловят как кроликов.
Но майор велел старикам заткнуться и заняться чем-нибудь более полезным, нежели сеять пораженческие настроения. В противном случае, он пригрозил найти им какую-нибудь грязную и малопочтенную, общественную работу.
Массовый исход из лагеря, расположенного в самом центре гигантской помойки шримпов прошел без особых приключений. На марше также не было предпринято никаких враждебных действий со стороны бронированных креветок.
Нельзя сказать, чтобы это обстоятельство сильно расстроило Михалыча и Семена Марковича. Тем не менее, оно вызвало новый виток конспирологической истерии в их стройных рядах.
— Меня терзают смутные сомненья! — признался профессор, сделав большие глаза.
— По поводу того, что наш мерзавец договорился со шримпами? — задал наводящий вопрос Михалыч.
— Именно! Как же иначе можно объяснить тот факт, что эти жуткие членистоногие оставили нас в покое?
— Тише, Плетнев идет! — предостерегающе шикнула на них Вика.
Действительно майор вместе с капитаном Неверовым неторопливо двигались в их сторону. Они оживленно обсуждали, какую-то очередную проблему.
— Что все никак не можете успокоиться, сочиняете очередной заговор? — поравнявшись с ними, иронически бросил на ходу Плетнев.
— Да, уж куда нам до тебя! — сердито буркнул Михалыч, предусмотрительно дождавшись, когда майор отойдет на расстояние где его реплика не будет им услышана.
Темнее менее, тот оглянулся и, шаловливо погрозив пальчиком, сказал:
— А я все слышал, господин экстрасенс!
— Неловко как-то получилось, — тяжело вздохнул Семен Маркович после минутной паузы.
— Да, пошел он куда подальше! — словно рассерженный кот, возмущенно фыркнул Михалыч. — Будет еще всякий петух в погонах меня жизни учить!
Супермаркет за время отсутствия в нем людей пришел в полное запустение. Джунгли наступали семимильными шагами и уже успели пробраться вовнутрь здания. Местами стены, стеллажи и прилавки были покрыты густыми сплетениями лиан и вьющихся растений. Повсюду красовались огромные, влажные пятна яркого мха, густым ковром устилавшие пол и стены.
Прямо посередине торгового центра пустили корни древовидные папоротники, самой невероятной расцветки и величины. Сверху, с металлоконструкций потолка свешивались пышные гирлянды по преимуществу ярко-сиреневого цвета с желтыми и малиновыми разводами. Отсутствие достаточной освещенности ничуть не смущало растительных агрессоров, которые, судя по всему, превосходно чувствовали себя внутри торговых залов, которые с размахом, по-хозяйски обживали.
Повсюду, в темноте, шныряли какие-то непонятные существа, самого разнообразного размера. Гадкие твари чувствовали себя полноправными хозяевами в торговом центре. Невесть откуда появившихся людей они посчитали незваными гостями и поначалу принялись злобно кидаться на них, но получив жестокий отпор, угомонились и стали вести себя более-менее прилично.
