— Ты думаешь, нас всех убьют?
— Сейчас меня заботит только одно — как спасти Нармера.
— А если это невозможно?
Скорпион обхватил обеими руками шею своей любовницы и сжал ее.
— Прогони эти мысли из своей головы! Я никогда не оставлю моего брата на произвол судьбы, пусть даже это будет стоить мне жизни. И сотру с лица земли любого, кто попытается встать между нами.
Ирис закатила глаза, задыхаясь, но все же смогла издать хрип, который Скорпион истолковал как мольбу о прощении. Он разжал пальцы и вышел на воздух. Подхватив по дороге дубинку, он с силой запустил ее в стену Нехена.
— Хороший удар пропал зря, — послышался скрипучий голос у него за спиной.
Скорпион, удивленный, обернулся и увидел перед собой худого как щепка старика. Его щеки и подбородок заросли щетиной, скулы выпирали, нос заострился, а ребра можно было легко пересчитать. Старик нервно хихикнул.
— Сдается мне, тебя кто-то здорово разозлил. Может, расскажешь?
— Разве мои дела тебя касаются, старик?
— Старик… Так меня называют с молодости. Я всегда был тощий как палка: сколько бы ни ел, еда не шла мне впрок. А ты, я вижу, места себе не находишь.
— Ты из клана Быка?
— А ты сам кто будешь?
— Я — Скорпион.
— Я так и думал. Я много о тебе слышал. Среди солдат только и разговоров, что о Скорпионе…
Юноша скрестил руки на груди.
— И что они говорят?
— Что ты вспыльчивый, храбрый, неутомимый, и только ты один можешь потягаться с Быком… Тебя уважают и боятся. Но мне кажется, ты еще не показал, на что способен.
— Ты хочешь умереть, Старик?
— Жизнь у меня, конечно, безотрадная, но у нее есть и хорошие стороны.
— Тебе, судя по твоему виду, недолго осталось, поэтому я не стану зря напрягаться, чтобы тебя прикончить. Исчезни и больше не попадайся мне на глаза!
Старик ухмыльнулся.
— Ты поступаешь опрометчиво, Скорпион. Я могу тебе помочь.
— Мне помочь? Ты совсем спятил?
— Ты мечешься, ты опрашиваешь командиров, ты пытаешься найти способ прорвать осаду, но не находишь его. Ужасно, верно? А ты не любишь проигрывать.
Скорпион посмотрел на старика другими глазами. Опыт, проницательность, острый ум… Одна из встреч, важность которой не стоит недооценивать.
— А ты знаешь, как это сделать?
— Может, и знаю, — чуть насмешливо протянул Старик.
— И почему ты вдруг вздумал помогать мне?
— Я давно размышляю о тебе и понимаю, что ты — не такой недалекий, как остальные командиры, а особенно этот глупец Густые Брови, который хочет нашей погибели. Поэтому я предпринял меры предосторожности. Я вместе с остальными устраивал ловушки для наших врагов за пределами лагеря и оставил для себя путь к отступлению. Если мы проиграем, подыхать здесь я не собираюсь!
— Не кажется ли тебе, что это попахивает дезертирством?
— Нет. Тогда никто уже не вспомнит о дисциплине и долге.
— Я могу отдать тебя под суд, Старик.
— И лишишься ценных сведений… Решать тебе!
— Чего ты просишь взамен?
— Безопасной жизни и каждый день кувшин вина.
— Если ты не врешь, так и будет. Но если я в тебе разочаруюсь, то убью тебя своими руками.
— Садись, я сейчас все тебе расскажу!
Указательным пальцем Старик начертил на земле схему защитных укреплений Быка.
— Мы вырыли рвы, прикрыли их ветками и тонким слоем земли, установили колья и разбросали острые глиняные черепки. Вот так! — И он указал, где находятся эти рвы. — При атаке противник потеряет много солдат. Но ведь мы полностью окружены — по крайней мере до тех пор, пока ворота этого города закрыты. Поэтому я наметил для себя обходной путь — тропинку, которая вьется, минуя все ловушки. Смотри, я ее сейчас тебе нарисую!
* * *
Прошло две ночи и два дня, но Шакал так и не вернулся. Нармеру предстояло проделать обратный путь.
Однако мысль о возвращении в Абидос была настолько ему ненавистна, что он спросил совета у Северного Ветра:
— Ты согласен, несмотря на опасность, идти в Нехен?
В знак одобрения ослик поднял правое ухо.
— Тогда выбери лучший путь и сделай так, чтобы твои сородичи шли очень тихо. И еще: сумеешь ли ты найти источники воды?
Ослик снова ответил согласием.
— Когда мы доберемся до позиций вражеской армии, я найду способ воссоединиться со Скорпионом.
С рассветом маленький отряд двинулся в путь. Нармер и Северный Ветер постоянно были настороже, пытаясь уловить малейший признак опасности. Они часто делали короткие остановки, что позволяло сберечь силы.
Перед подъемом на очередную дюну ослик вдруг замер и движением головы дал Нармеру понять, что ему следует подняться наверх.
На вершине юноша увидел окровавленное тело.
— Шакал!
Глава клана еще дышал. Нармер сбегал за водой, обмыл ему раны и напоил его.
— Я с трудом ушел от стаи львиц, — прошептал Шакал. — Я уже чувствовал, как их когти впиваются мне в спину… И тогда я побежал так быстро, что они в конце концов выдохлись и отстали.
— Ты сможешь идти?
— Помоги мне подняться!
Шакал с трудом встал на ноги и даже смог самостоятельно спуститься по склону, не издав ни единого стона. Ласковый взгляд Северного Ветра, который был счастлив снова увидеть их верного спутника и товарища, приободрил его.
— Души так и не открыли ворот Нехена, — сказал он Нармеру. — Армия Быка зажата между стенами священного города и армиями наших врагов. На подмогу солдатам Льва и Крокодила пришли тысячи чибисов. Кольцо окружения сомкнулось. Мы не сможем прорваться к своим.
Нармер не стал скрывать своего разочарования, и все же надежда его не покинула.
— Всегда есть способ обойти все оборонительные сооружения! — воскликнул он.
— Я такого пути не заметил. Я понимаю твое состояние, по любая попытка воссоединиться с армией Быка будет равноценна самоубийству.
— Ты забыл самое важное: нас видела аистиха, и она наверняка уже долетела до нашего лагеря. Скорпион знает, что мы близко. Он нам поможет.
— Каким образом?
— Он найдет способ!
— Не слишком ли слепо ты веришь в вашу дружбу?
— Бык нуждается в магии Абидоса, носителем которой ты являешься, и он наверняка потребовал от Скорпиона разработать план, который поможет нам попасть к ним. А ты даже не представляешь, на что способен Скорпион в случае крайней необходимости.
Шакал с сомнением покачал головой.
— Хватит ли у тебя сил продолжить путь? — спросил у него Нармер.
— Дай мне отдохнуть часок, и мы двинемся к Нехену!
Во время обеда Уаш заставлял своих новых рабынь — молодых женщин из клана Быка, которых приводили к нему из захваченных поселений, — лизать себе ноги. Самую старательную он брал к себе на ложе на одну ночь и, натешившись вволю, отдавал ее своим солдатам.
