— Кто сказал, что я люблю Ника?
— Возможно, я не самый чуткий человек на свете, но все же угадываю любовь, когда ее вижу. Стоит тебе произнести его имя, и у тебя на лице всё написано.
Я пробормотала какое-то ругательство и досадливо пнула дверь. Джесси захихикала.
— Мужчины такие тугодумы. Сомневаюсь, что он знает.
— А как насчет Уилла?
— Он догадливее остальных, но никому не скажет.
Черт, будто снова вернулись в школу. Я чувствовала себя идиоткой.
— Так что ты думаешь? — упорствовала Джесси. — Если Ник появится, мы можем отсюда убраться. Я уведу Манденауэра на охоту за диким волком.
Я покачала головой.
— Когда я влюбилась, вся моя жизнь изменилась.
— Так и происходит, когда влюбляешься.
— Со мной вышло иначе. Кто знает, кем я могу стать, переспав с Ником?
— Ты уже оборотень, Элиза! — Джесси развела руками. — Какую еще свинью может подложить мироздание?
Отчасти Джесси была права. Не существует никакого свода правил, как вести себя оборотням. Нигде также не говорилось, что я не могла измениться, даже в моей ситуации. Дэмьен ведь смог.
Конечно, его прокляли. Или благословили? Черт, я уже не знала.
Но так как секс — это нормальная физиологическая потребность и людей, и волков, воздержание, наверное, принесло мне больше вреда, чем пользы.
Вот видите, я не хуже других умею убедительно обосновывать свою точку зрения.
— Джесс? — позвал Уилл. — Надо бы проведать шерифа Стивенсона.
— Тогда не раздевайся, Ловкач. — Джесси протопала мимо меня в зал. — Или все же разденься… — пробормотала она так, чтобы услышала только я. — Без одежды он выглядит куда лучше.
Приглушенный стук захлопнувшейся входной двери дал мне знать, что они уехали, и на меня вновь накатила усталость. Я поплелась в комнату, ставшую теперь моей, стащила с себя пропитанную потом одежду и в одной футболке Джесси заползла под холодное одеяло.
На окнах висели тяжелые шторы — один из «пунктиков» всех ягер-зухеров, наряду с серебряными пулями и поддельными документами, ведь почти все в подразделении спали днем и охотились ночью.
Учитывая это, вампир был бы замечательным охотником на оборотней. Если вы, конечно, доверяете кровососущей нежити, а я думаю, что это, само собой разумеется, не так.
Через несколько часов я почувствовала себя отдохнувшей, хоть все тело и затекло. Я спала так крепко, что проснулась в той же позе, в какой заснула. Совсем на меня не похоже. Обычно я ворочаюсь. Хорошо хоть сплю одна.
Вот только в этот раз я проснулась не в одиночестве. Едва открыв глаза, сразу услышала чье-то дыхание. Дверь в комнату была закрыта, хотя я точно оставляла ее распахнутой.
Пытаясь обмануть проникшего в комнату незнакомца, я продолжала глубоко и ровно дышать, не шевелясь, а лишь оглядывая комнату.
У окна стоял мужчина.
Я попыталась распознать его запах, но он недавно принял душ, и все, что удалось уловить — слабый аромат мыла и влажных волос. Новая одежда, все еще пахнущая полиэтиленовой упаковкой, и новая обувь — настолько новая, что можно было учуять запах каучуковой подошвы.
Вы же помните, что такое лучшая защита? Вот и я вскочила с кровати и обхватила его за шею, прежде чем он успел повернуться. Незваный гость попытался заговорить, но я перекрыла ему кислород.
Мне не понадобилась нюхать его вблизи, потому что и телосложение, и кожа под пальцами были знакомы. Я ослабила захват, и интервент повернулся.
— Соскучилась, дорогуша?
Редко когда я не предвосхищала неожиданных визитов задолго до непосредственного появления гостей. И несколько секунд неведенья меня напугали.
— Тебе жить надоело? — буркнула я.
Протопав по комнате, я включила лампу на ночном столике. Приглушенный свет еле достигал угла, в котором застыл Ник.
— Я никому не позволю вышвыривать меня из города, — сказал он.
— Думаю, кое-кто это уже проделал.
Ник прищурился:
— Я же здесь, правда?
— И когда Эдвард увидит тебя, он рассвирепеет. Не хочу быть этому свидетелем.
Ярость Эдварда обычно выражалась в пальбе, брызгающей во все стороны крови и пылающих трупах.
Ник пересек комнату и навис надо мной. Полагаю, это должно было меня напугать — уверена, этого Ник и добивался. Но его близость и попытка доминировать меня только возбудили.
Почему Ник так на меня действовал? Хотелось, чтобы желание исчезло. А точнее, чтобы исчез сам Ник.
Как будто услышав мои мысли, он схватил меня за плечи и слегка встряхнул. У меня перехватило дыхание — не от шока, а от волнения. Какая же я жалкая! С каких это пор мне нравится грубое обращение?
С тех самых, как Ник превратился в грубияна.
— Я не уеду.
Когда я попыталась освободиться, хватка усилилась. Вырваться не составило бы труда, не приноси борьба такого наслаждения.
— Элиза, что Манденауэр на тебя имеет? Что он знает? — Я замерла, ошалело уставившись на Ника. — Кто он для тебя?
— М-мой шеф.
— Здесь явно есть что-то еще.
Он был прав, но я не могла подтвердить его слова.
— Когда ты исчезла, — прошептал Ник, — я всех спрашивал, не видели ли они тебя. Но никто не видел.
Безусловно, Эдвард об этом позаботился.
— Кроме одного парня, который тайком пробирался в здание после того, как ночь напролет отмечал твердую тройку за тест по биологии. — «Ну и ну». — Он видел, как красивая блондинка уезжала с тощим страшным стариком.
Я сглотнула.
— И что?
— Теперь, когда я встретил тощего страшного старика, мне стало интересно… Тогда он не был твоим шефом, так почему ты с ним уехала?
Я качнула головой, и волосы — распущенные и в полном беспорядке — задели руку Ника. Его ноздри раздувались, хотя губы сжались в тонкую полоску. Он был в ярости.
И так же возбужден, как и я.
— Я уехала, потому что хотела уехать.
И это правда. Мне хотелось сбежать из места, где все внезапно стали пахнуть как добыча.
— Ты был… слишком навязчив, — выпалила я. — И пытался втянуть меня в то, к чему я не была готова.
Что-то мелькнуло в его взгляде, и на секунду я испугалась, хотя это было глупо. Он не мог причинить мне боль. По крайней мере, физически.
— Ты это имеешь в виду?
Ник накрыл губами мои губы. Мы столкнулись зубами, и я почувствовала привкус крови. Моей? Ника? Мне было все равно. И вкус, и запах лишь подначили меня дать выход безудержности, которая таилась глубоко внутри.
Мои губы приоткрылись, приветствуя его. Языки сошлись в дуэли: прикосновение, удар, отступление. Я дрожала, борясь с желанием еще раз пустить ему кровь.
