Как только массивная металлическая полоса выскользнула из проушины, девица стремительно ухватилась за ручку и с нечеловеческой силой рванула дверь на себя. Не успевший среагировать парень вылетел наружу. Тут же из кустов, отделяющих тротуар от проезжей части метнулись две тени, погребая под собой человеческое тело.
Девчонка, не оборачиваясь, ужом проскользнула внутрь. Тем временем более опытный напарник, интуитивно почуяв неладное, правой рукой пытаясь выдрать из кобуры пистолет, левой судорожно шарил по столешнице в поисках тревожной кнопки. Существо, прорвавшееся в банк, словно огромная кошка прямо от входа прыгнуло на него. Так и не сумевший выхватить оружие охранник, за секунду до того, как вместе со стулом опрокинуться назад и распроститься с жизнью, все же успел вызвать подмогу.
Прилетевший по сигналу тревоги через положенные три с половиной минуты наряд вневедомственной охраны поначалу даже опешил от дерзости грабителей. Не обращая никакого внимания на завывающий сиреной и брызжущий красно-синими огнями милицейский автомобиль, трое в темной одежде сноровисто таскали из помещения на улицу брезентовые мешки с наличностью.
– Блин, когда же они сейфы успели вскрыть? – Вслух поразился старший наряда, передергивая затвор автомата. – Коля, вызывай подкрепление. Смолин, за мной, – скомандовал он подчиненным, выскакивая из машины.
Вскинув автомат к плечу, и привычно выбрав свободный ход спускового крючка, прапорщик заорал:
– Милиция! Всем лежать! Руки за голову! При сопротивлении открываю огонь на поражение!
Преступники на секунду замерли, потом, синхронно бросив добычу и по-змеиному зашипев, кинулись на милиционеров.
Между домами гулко метнулось эхо от короткой очереди, сухо треснул пистолетный выстрел. Затем стрельба сменилась шумом борьбы и предсмертными хрипами. Еще через пару минут захлопали дверцы автомашины, взревел раскрученный до предельных оборотов двигатель, взвизгнули покрышки. Еще толком не успел растаять синеватый дымок выхлопа, а на улице, как ни в чем ни бывало, уже царил сонный покой.
Прибывшее на место происшествия подкрепление обнаружило лишь выпотрошенные сейфы, россыпь гильз и пятна свежей крови на асфальте. Усиленные поиски милиционеров наряда, охранников банка и патрульного автомобиля, не говоря уже о похищенных деньгах, ни к чему не привели.
* * *
Утро 16 августа 2007 года. 08 часов 42 минуты. Районное управление внутренних дел по Колпинскому району. Улица Труда, дом 8.
Участковый отогнул край рукава и посмотрел на часы. До традиционного утреннего совещания у начальника милиции общественной безопасности оставалось пятнадцать минут. Еще можно было успеть покурить на свежем воздухе и перекинуться парой слов с сослуживцами.
Знакомые опера, дымящие на крыльце перед входом, с неподдельным интересом посмотрели на него. Тот, что постарше, манерно стряхнул пепел, и ехидно поинтересовался:
– Как ночь провел, Леха?
– Нормально провел, – осторожно ответил участковый, вытряхивая сигарету из пачки, и пытаясь понять, откуда дует ветер.
– Вах, маладэц! – Розыскник, неумело изображая южный акцент, звонко хлопнул участкового по плечу и, уже обращаясь к товарищу, продолжил: – Пока мы, Никола, всю ночь носом роем землю на земле товарища младшего лейтенанта, он мирно почивает в уютной постели. Да еще, наверное, видит сны про то, как когда-нибудь станет генералом. Представляешь, как тогда он не на шутку развернется?
– Вы чего, мужики, не похмелились с утра! – Возмутился участковый. – Ни с того, ни с сего наехали бульдозером, и хоть бы объяснили, за какие грехи? У меня, между прочим, вчера законный отгул был после суточного дежурства.
– Ну, тогда это в корне меняет ситуацию, – не менее ехидно, чем первый, развел руками второй опер. – Подумаешь, всего-то навсего у него на участке банк бомбанули. Двенадцать миллионов деревянненьких, и так, по мелочи, тысчонок тридцать «зелени» лиходеи стянули. При этом трое из вневедомственной охраны и двое охранников банка как в воду канули. То ли живы, то ли нет? То ли в заложниках, то еще хрен знает где? То ли сами все это провернули, и сейчас уже в пути на Гаити-Таити... А у него, понимаешь, отгул – святое дело!
– Да пошли вы! – Участковый сделал вид, что обиделся. – Тоже мне, начальники нашлись, морали читать! Я что ли этот гребаный банк грабил? – Но, в глубине души посочувствовал операм, безрезультатно пропахавшим всю ночь, и банально выместивших злобу на первом встречном.
Но в одном, они, похоже, были правы. Выключенный на ночь мобильный телефон, ему еще аукнется. В сердцах выбросив недокуренную сигарету и больше не обращая ни на кого внимания, участковый резво зашагал в свой кабинет.
Но, вопреки прогнозам оперов, про него на совещании никто не вспомнил. Да и ночью, как оказалось, тоже никто не искал, руководству и так хватило забот. Однако это не порадовало участкового. После утренней стычки остался какой-то неприятный осадок. Не давали покоя мысли о бесследной пропаже пяти человек. Участковый интуитивно чувствовал связь между нехорошим домом на центральном проспекте и совершенным ночью преступлением.
Своими подозрениями, он, само собой, делиться ни с кем не стал. После рассказа о происшедшем коллеги в лучшем случае покрутили бы пальцем у виска, а руководство вполне могло отправить на внеочередную медкомиссию – голову проверять. Да ладно, руководители, даже не подозревающие об уровне его профессиональной подготовки, сам участковый никак не мог понять, что же произошло на самом деле? Чего он испугался? Почему среди бела дня бежал от обыкновенного дома как испуганный мальчишка с ночного кладбища? Ответы на все вопросы можно было получить, только вновь посетив пресловутое здание. Но даже при мысли об этом потели ладони, и сердце неслось загнанным зайцем.
Младший лейтенант в раздражении скомкал лист, на котором пытался сочинять план мероприятий по розыску неизвестных злоумышленников ограбивших банк, и бросил его в урну. Участковый без того с трудом мирился с бюрократией, присущей милицейской системе, а сейчас просто органически не мог заниматься пустой писаниной. На его земле совершено тяжкое преступление, и в первую очередь нужно было трясти поднадзорный контингент, общаться с доверенными лицами, искать свидетелей, а не протирать в кабинете штаны. Он порывисто схватил телефонную трубку и нервно накрутил номер.
– Геннадий Александрович?.. Красовский у аппарата. Разрешите на участок? А план я к восемнадцати представлю… Обязательно… Есть…
Участковый хлопнул трубку на контакты, решительно поднялся и глубоко вдохнув, как перед прыжком в холодную воду, вышел из кабинета. Нехороший дом тянул к себе.
