– Геннадий Александрович?.. Красовский у аппарата. Разрешите на участок? А план я к восемнадцати представлю… Обязательно… Есть…
Участковый хлопнул трубку на контакты, решительно поднялся и глубоко вдохнув, как перед прыжком в холодную воду, вышел из кабинета. Нехороший дом тянул к себе.
… На этот раз, не обращая внимания на фокусы сознания и климатические аномалии, милиционер с ходу влетел в сумеречное парадное. Сразу за дверью он замер, прижавшись спиной к стене. В носу защипало от удушающей смеси из запахов кошачьей мочи, гнили и плесни. Глаза заслезились от аммиака, обильно растворенного в затхлом воздухе.
Стараясь не наступить на обильно усеявшие рассохшуюся деревянную лестницу испражнения, он начал осторожный подъем. Внутри здания стояла странная, неестественная тишина, словно окружающее пространство само по себе гасило звуки.
На первом этаже ничего интересного не оказалось. Длинный, заваленный мусором коридор, с пустыми дверными проемами в бывшие жилые комнаты. Все более-менее ценное, включая немудреную мебель и полотна дверей, давным-давно вынесли предприимчивые жильцы соседних домов. После беглого осмотра, участковый двинулся дальше.
Странности начались на втором этаже. Сначала под ногами захрустели непонятно откуда взявшиеся тараканы, продолжавшие с невероятной скоростью пребывать из щелей между досками пола, ручейками сбегать по стенам, сыпаться с потолка. С десяток насекомых запутались в волосах, так как милиционер, заскакивая в здание форменную кепку засунул под погон, а часть из них попала за воротник. Участковый завертелся волчком, судорожно сбивая тараканов с головы, давя под одеждой, и стараясь не давать им забираться вверх по ногам.
Дальше стало еще хуже. Отрезая выход на лестницу, коридор перегородила стая громадных, ростом с небольшую собаку, крыс. Сверкая кроваво-красными бусинками глаз и хищно скалясь, они, прямо по ковру из тараканов, серым клином устремились на человека.
Любой другой на месте участкового остался бы обглоданным скелетом на загаженном полу. Но его хорошо научили принимать единственно верное решение в экстремальной ситуации. Милиционер, не дожидаясь, когда в дело вступят сотни клыков, с хрустом мышц рванул к спасительному окну в противоположном от лестницы конце коридора.
Ему приходилось прыгать и с большей, чем второй этаж, высоты. Прикрыв голову руками, участковый изо всей силы оттолкнулся от пола, чтобы в полете боком выбить раму с остатками стекол, но в последний момент подошва ботинка скользнула по маслянистой массе раздавленных тараканов. Инерции прыжка не хватило, и он, протаранив раму головой, со всего маху ударился ребрами о подоконник.
Дыхание перехватило, в глазах потемнело от боли, однако участковый, неимоверным усилием воли удерживая сознание, вывалился наружу. Короткий полет в сопровождении роя стеклянных и деревянных осколков, завершился гулким ударом, потрясшим организм до основания. От неизбежной гибели его спасло только то, что в последнюю секунду перед встречей с землей, тело все же вспомнило необходимые навыки и сумело сгруппироваться, тем самым, оградив голову от прямого контакта с асфальтом.
Младший лейтенант, с огромным трудом сфокусировал зрение и в окне, из которого только что выпал, с изумлением увидел человека с необычайно бледным лицом, закутанного в непроницаемо черный плащ. Он, сложив руки на груди, с брезгливым недоумением, словно диковинное насекомое рассматривал распластанного на земле милиционера. Участковый попытался вскочить, но, срезанный приступом нестерпимой боли провалился в темный омут беспамятства.
* * *
Вечер 17 августа 2007 года. 18 часов 51 минута. Колпинский район Санкт-Петербурга, улица Культуры, дом 5.
Филиал «Экспортбанка», входящего в первую десятку кредитных учреждений страны, располагался в трех сотнях метров от здания районного управления милиции. Несмотря на такое соседство, вопросам безопасности руководство филиала уделяло самое серьезное внимание, особенно на фоне происходящих в последнее время событий.
Особое беспокойство заместителю управляющего по безопасности доставляло то обстоятельство, что в хранилище из-за проводимой на грани фола финансовой операции, скопилось более трехсот миллионов рублей наличных денег.
Информация об этом была известна строго ограниченному кругу лиц. Центральный офис, наконец, подтвердил прибытие специальной колонны инкассаторов для перевозки денег в столицу. Оставалось пережить всего одну ночь.
Несмотря на отсутствие явных причин для тревоги, заместитель по безопасности покидал рабочее место с тяжелым сердцем. Перед тем, как выйти из здания, он еще раз проинструктировал прапорщика – старшего смены охраны. По договору, ночью в помещении филиала дежурили милиционеры вневедомственной охраны с табельным оружием.
Уже из салона новенького, блестящего лаком внедорожника, главный секьюрити с сомнением окинул взглядом едва заметные, последней разработки широкоугольные камеры на фасаде, позволяющие держать под контролем значительную часть улицы перед входом. Раздраженно выкинул в окно только что прикуренную сигарету и, вдавив акселератор в пол, он с проворотом вылетел со стоянки на проезжую часть, заставляя испуганно шарахнуться в сторону зазевавшегося пенсионера на потрепанной «пятерке».
* * *
Ночь с 16 на 17 августа 2007 года. 02 часа 07 минут. Колпинский район Санкт-Петербурга, перекресток улицы Труда и улицы Культуры.
Дежурный по районному управлению майор целую минуту тупо смотрел на отдельно врезанную в панель пульта алую лампочку, которая под аккомпанемент противного писка, вдруг нервно заморгала. Когда до него, наконец, дошло, что это означает, помещение сотряс трехэтажный мат.
Вечер выдался на удивление спокойным. Пролетарии набирались сил и аккумулировали средства перед выходными. Молодняк с улиц разогнал зарядивший вопреки прогнозам обложной дождь. И тут такая пакость – «сработка» в «Экспортбанке».
На самом деле, физическая защита объектов входила в компетенцию вневедомственной охраны. Но удобное расположение филиала, а также тесные контакты управляющего с высокими милицейскими руководителями, сделали свое дело, и на пульте оперативно-дежурной службы появилась нештатная тревожная лампочка.
«Неисправность», – мелькнула у майора первая мысль. Он не мог себе представить, кто в трезвом уме решит штурмовать банк, находящийся под носом у целого милицейского подразделения?
Однако, события, произошедшие накануне, ставили под сомнение обычную логику. Дежурный, прослуживший без малого двадцать лет, ради скорой пенсии готов был поверить во что угодно.
