— Институт, — коротко ответила Мардж.
Ей уже начало казаться, что ее обманули, да еще и открыто признались в этом.
— Институт занимается проблемами, связанными с различными нарушениями функций коры головного мозга, — совершенно серьезно ответил Кинг. — Как правило, это начинает отражаться в первую очередь на сновидениях. Скажем, у человека, которого постоянно донимают кошмары, практически наверняка обнаружится мозговая опухоль. Разумеется, кроме изучения снов, существуют и другие признаки, по которым можно распознать болезнь, но этот способ себя оправдывает. Бывает, что причиной кошмаров становится нервный стресс, невроз, различные фобии. Мы стараемся отыскать первопричину и устранить ее. Ну, или хотя бы дать какие-то рекомендации. Так. Она входит в глубокий сон. Чуть-чуть учащенное сердцебиение, но это, наверное, из-за волнения, а в целом, все нормально, все хорошо.
Мардж внимательно наблюдала за спящей дочерью, ловя каждое движение, каждый вдох.
Сперва Нэнси шла шагом. Долго. Пока не поняла, что идет по кругу. Коридоры превратились в длинный запутанный лабиринт. Без начала и без конца. Пустой и безмолвный. Ни лестниц, ни лифтов. Только двери. Безразличные запертые двери с объемными алюминиевыми номерами. Девушка ускорила шаг. Все быстрее и быстрее, пока не осознала, что бежит, боясь остановиться, задыхаясь, сломя голову.
Стой! Не поддавайся панике! Нельзя поддаваться панике! Стой!
Свет, льющийся от ламп, стал странным. Там, где стояла Нэнси — яркое пятно, а со всех сторон ее окружала кромешная темнота. Постепенно у девушки появилось ощущение, что пролеты стали длиннее, а сам коридор шире. Она уже не видела ни стен, ни дверей. В каком бы направлении она ни двигалась, никаких препятствий. Только слепящий, льющийся сверху поток света. Нэнси остановилась. И тут же услышала за спиной шаги. Они громыхали где-то рядом, то приближаясь, то удаляясь. Словно кто-то, невидимый в темноте играл с ней в кровавые жмурки.
— Смотрите, типичные графики для глубокого сна, — палец врача ткнул в один из столбцов на экране монитора. Весь этот столбец состоял из одних «двоек». — Понимаете, когда человеку снится кошмар, это «шестерка» — «семерка». Иногда даже «восьмерка». А у нее…
ОН не успел докончить фразу, как цифры мигнули, сменившись «тройками».
— Ну вот. Два-три. Видите? Нормальный сон. Разве что, чуть взволнованный. Но ведь это не удивительно, учитывая ту эмоциональную нагрузку, которую ей пришлось испытать, не так ли?
Экран снова мигнул, и на нем зажглась новая цифра: 4.
А следом за шагами…
КРИИИИИИИИИИИИИИИИиииииииииии……………………….
И тогда Нэнси бросилась бежать.
— НЭНСИИИИИИИИИииииииииииииии…………
(УАРГХ — УАРГХ — УАРГХ) — зашелся невидимка в хриплом смехе.
Нэнси неслась, не разбирая дороги. Она боялась, что наткнется на какое-нибудь препятствие в темноте, упадет, и тогда человек настигнет ее.
Внезапно впереди возник свет.
СВЕТ! ВЫХОД, ТАМ ВЫХОД!!! СПАСЕНИЕ!!!
Девушка со всех ног летела на этот свет, как бабочка, торопящаяся к пламени свечи.
Свет стремительно приближался. Все ближе и ближе, пока не превратился в обычное пятно. В котором…
лежал веселый и яркий, красно-зеленый резиновый мячик.
— Что за черт, — доктор нахмурился и лихорадочно защелкал тумблером.
Цифры менялись с такой быстротой, что он просто не успевал уловить все.
«11» — «14, 15»…
Стрелки энцефалллографа выплясывали, словно сумасшедшие, вычерчивая свой странный, как горячечный бред, рисунок.
«18» — «20» — «23»…
— Дьявол!
— Доктор, что с ней? — Мардж почувствовала, что ей не хватает воздуха. — Она спит? Доктор?!
— Я не знаю! — Кинг все еще продолжал щелкать переключателями, надеясь, что это неполадки в приборах.
В эту секунду Нэнси закричала.
Она протянула руку к мячу.
СОН?
Лезвия возникли внезапно из темноты. Словно обрушилась блестящая голубоватая молния.
ШШШШШШШШШШШШШСССССССССССС!
Серебристая дуга самыми кончиками полоснула по руке девушки около локтя.
Нэнси рухнула на пол и закричала. От отчаяния и страха. Это был крик пойманного, предчувствующего смерть, животного.
ВОТ ТАК ЖЕ КРИЧАЛИ И ТЕ, ОСТАЛЬНЫЕ, КОГДА ЛЕЗВИЯ РЕЗАЛИ ИХ НА КУСКИ!
Зловещая черная фигура вплыла в круг света и остановилась, чуть наклонившись вперед, поигрывая стальными когтями, на которых темнели капли крови. Ее крови.
КЛИНГ! КЛИНГКЛИНГКЛИНГ!
Свободной рукой убийца поднял мяч.
— Нэнси!
Она не видела его лица. В ярком белом потоке выделялись лишь серо-болотная шляпа и красно-зеленый свитер.
— Приходи, я поиграю с тобой в мячик!
Коготь царапнул по яркому резиновому шару, и тот звонко лопнул.
БАНГ! — Сожженный двинулся к ней, держа перед собой то, что осталось от мяча.
— Нэнси! Нам будет хорошо вместе!
Девушка судорожно пыталась подняться на ноги, но каждый раз вновь падала на пол.
НЭНСИИИИИИИИИИИИИИИИИ………………………
— Это сон?
Кинг, сломя голову, бросился из лаборатории в палату.
Нэнси корчилась на кровати, то выгибаясь немыслимой дугой, то сжимаясь в плотный клубок. Лицо перекосила гримаса ужаса.
— Нэнси! — Мардж подбежала к дочери и схватила ее за плечи, тормоша, стараясь добиться только одного: чтобы девушка открыла глаза.
Кинг распахнул стоящий рядом чемоданчик и вытащил из него большой пластмассовый шприц.
— Сейчас… Сейчас…
— Что вы собираетесь делать?
— Ввести успокоительное.
Убийца бросился на нее, когда Нэнси в очередной раз пыталась подняться. Ее рука сомкнулась вокруг кисти человека, не давая опустить ножи. Второй рукой она вцепилась в лицо убийцы, смяв в кулаке поля грязной шляпы.
Нэнси!
«Феномин» спас девушку еще раз, вырвав ее из смертельных лап сна.
Глаза Нэнси открылись в тот самый момент, когда врач, заполнив шприц, склонился над ней, перетягивая руку резиновым жгутом.
— Не волнуйтесь. Это снотворное, — нервно пояснил он.
— Нееееееееееееет!!!!!!
Нэнси толкнула врача в грудь. Шприц полетел в угол и покатился по полу, поблескивая тонким острым жалом.
— О, Господи… Ее волосы… — Мардж с ужасом смотрела на густые каштановые волосы дочери, в которых четко обозначилось серебро седины. — Она седая… О, боже!
Нэнси замерла. Женщина чувствовала, как напряжено ее тело. Мышцы натянулись, превратившись в стальные веревки.
