Нагрузка становилась все больше, и Стефану порой казалось, что он больше не выдержит этих улыбок и ответов на камеру. Иногда ему хотелось плюнуть на все и заняться чем-нибудь более простым. Но по ночам ему по-прежнему снилась Алита. А иногда, очень редко, и Еан выкраивал несколько минут, чтобы пообщаться с другом и узнать, как идут дела.
И сразу же становилось стыдно за собственное малодушие, а на следующий день он вновь давал интервью, собирая перед экранами сотни тысяч восторженных зрителей.
Несмотря на всю хаотичность, которая всегда сопровождает развитие, некоторые вещи продолжали оставаться неизменными. К одной из них относилось постоянное присутствие Агнешки, облюбовавшей территорию центра для работы. В хорошую погоду она в своем рабочем комбинезоне деловито сновала вокруг мольберта, установленного где-нибудь на газоне. В пасмурные дни располагалась в холле.
Вопреки ожиданиям, работа художницы вызывала огромный интерес как среди пациентов, в свободное от процедур время так и норовивших поглазеть на ее работу, так и среди интернов. Надо ли говорить, что Манаа сопровождал хозяйку везде, где бы ей ни вздумалось расположиться. Он исправно выполнял функции охранника, подвергая фейс-контролю любого, кто приближался к хозяйке. Если подходил кто-то новый, банхар, обычно лениво лежавший где-нибудь неподалеку, просто вставал, демонстрируя свое присутствие. Праздношатающемуся туристу этого вполне хватало, чтобы, не задерживаясь, продолжать движение выбранным курсом. Те же, кто все-таки желал полюбоваться работой художницы, подвергались дополнительной проверке: пес подходил поближе и, глядя в глаза, аккуратно обнюхивал гостя. Делал он это достаточно настойчиво, но в то же время деликатно, как бы говоря: «Я просто выполняю свою работу». К слову, никто никогда не возражал. Напротив, со временем у Агнешки появились постоянные почитатели, использовавшие любую возможность, чтобы полюбоваться живописью, а то и прикупить картину-другую. По большей части это относилось именно к спонсорам, время от времени появляющимся в центре. Манаа, встречавший гостя, появившегося после перерыва, сначала тщательно его обнюхивал, а потом приветствовал легким помахиванием хвоста.
Он практически никогда не лаял – то ли считая это ниже своего достоинства, то ли не находя для этого веского повода.
Питер, как и положено юристу, пытался удалить собаку с территории. Логично же, что рано или поздно кто-нибудь из гостей окажется не слишком большим любителем собак и может создать неприятности. Однако Стефан, обычно очень внимательно прислушивавшийся к советам профессионалов, сразу же пресек эти попытки:
– Банхар останется в центре. А если кому-то это не нравится – что же, он может поискать другую клинику. Пусть думают, что экзотический пес является частью методики омоложения.
Оспорить этот тезис никто не решился.
Ну не мог же он признаться, что оставляет собаку вовсе не потому, что Агнешка может расстроиться. Причина состояла в том молчаливом обмене взглядами – и мыслями – с шаманом тогда, в Монголии. И еще во взгляде, которым пес шамана смотрел на скептика Микаэля. Что-то очень важное и древнее знали и умели эти собаки, и зачем-то же дал Тендзин щенку имя «Оберег».
Первым поднял бучу Бруно, который в один не слишком прекрасный день обнаружил, что сервер центра забит под завязку письмами от неизвестных лиц. Пришлось срочно организовать службу, способную принимать такое количество корреспонденции, и разрабатывать шаблоны для ответов.
В первую очередь отвечали на письма тех, кто пострадал в той или иной аварии и нуждался в лечении. Им немедленно высылались данные о ближайшей клинике, способной оказать помощь по методике Шумахера-Мушке. В клинику также высылали контактные данные пациента. Но это было самым простым.
Примерно равные потоки образовывали письма от двух других категорий.
Первая, ожидаемая, состояла из тех, кто влюбился в новую телезвезду. Большей частью она состояла из женщин, преимущественно молодых, хотя попадались умудренные жизнью матроны, писавшие столь откровенные письма, что Стефан молился, чтобы мама никогда их не увидела. Были и мужчины, претендовавшие на внимание.
Что делать с этими искателями приключений, поначалу никто не знал. Потом кто-то посоветовал организовать фан-клуб, где эти люди могли бы тратить свою энергию и либидо на общение с себе подобными. При ближайшем рассмотрении идея оказалась вовсе не абсурдной, но достаточно привлекательной. Во-первых, эту публику необходимо было нейтрализовать, чтобы она по возможности не слишком отвлекала внимание. Если отшивать их грубо, они из влюбленных могут превратиться в истово ненавидящих, а это большая опасность для общественного мнения. Если же звезда, а Стефан, несомненно, становился очень яркой звездой, благосклонно взирает с небес, время от времени подбрасывая поклонникам артефакты в виде открыток, кепок, маек, повязок, имитирующих гипс, и прочих предметов, на которых красовались портрет Шумахера и логотип центра, то поклонники будут заняты обсуждением и собирательством. Большую часть из них это занятие вполне удовлетворит.
Как показало будущее, предположение оказалось верным, а доходы от продажи маек и прочей ПР-продукции даже составили весьма приличную статью доходов центра.
Еще одну проблемную категорию составили, как ни странно, непризнанные изобретатели, целители, экстрасенсы и прочие представители самых разных направлений, у которых, как они считали, было что сообщить миру.
Возможно какая-то часть из них действительно имела в распоряжении невероятно полезные изобретения или технологии. Беда была в том, что все они хотели одного: чтобы Стефан либо профинансировал их открытия, либо помог с продвижением. Ни то, ни другое не являлось приемлемым. А потому для этой категории ПР-отдел разработал специальное послание с пожеланиями успеха и подарком – электронной книгой известного автора по продвижению. Вроде бы это работало.
Конечно, не все письма можно было так легко разделить на категории. Несмотря на строгий отбор, некоторые из них все же проходили цензуру и попадали к Стефану. Так к нему попало письмо Николь.
«Привет, – как ни в чем не бывало начиналось оно. – Видела тебя по телевизору, ты отлично выглядишь, рада, что ты здоров. Я слышала, ты теперь живешь где-то в Швейцарии. Я с удовольствием приехала бы навестить тебя. Ты же помнишь, как у нас все здорово получалось.
Напиши, как тебя найти.
Мой новый парень как раз уезжает на съемки, и у нас будет целая неделя в конце месяца, чтобы получить удовольствие.
Целую. Николь».
Стефан заглянул в почту буквально на секунду, просто по привычке. Эти слова попросту приковали его к креслу. Как он мог быть рядом с этой циничной лживой стервой и ничего не замечать? Он досадовал сам на себя. И в то же время чувствовал, как где-то в глубине души просыпается дикое желание, которое Николь умела в нем вызвать.
Черт, он ее ненавидел. И одновременно хотел так, что темнело в глазах.
На помощь звать некого – с этим он должен справиться сам.
После невыносимо долгого интервью Стефан, вопреки обыкновению, отправился в ночной клуб. Оказалось, он отвык от оглушительной музыки и потных, хаотично топчущихся под нее тел. Официант принес заказ, и Стефан не спеша принялся рассматривать публику, собираясь пригласить какую-нибудь приглянувшуюся красотку. Вскоре взгляд остановился на девушке, отплясывающей нечто зажигательное в кругу своей компании. В отличие от остальных, без излишнего энтузиазма топтавшихся на месте, ее тело держало ритм, вызвав острую волну желания. «А почему бы нет?» Шумахер решительно поднялся и вошел в круг. Никто не возразил, когда незнакомец присоединился к компании. Как же давно он не танцевал! С первых движений он почувствовал, что его тело входит в ритм с двигающимся телом девушки, словно неизвестный кукловод заставляет их выплескивать в этом пропитанном парами алкоголя и пота зале нереализованное либидо. Они были здесь только вдвоем, все остальные значили не больше, чем тени, которые причудливый свет то и дело создавал на полу. Диджей сменил темп, и Стефан решительным жестом притянул к себе девушку. Тело отреагировало немедленно. Нет, просто так этот вечер завершиться не мог.
Музыка закончилась, и он, словно ничего естественней не существовало на свете, предложил:
– Пойдем.
Блондинка молча кивнула.
Их обоих влекла страсть, поглощающая настолько, что они отмахнулись от парня, заботливо пытавшегося нацепить выходящим бумажный браслет для бесплатного возвращения. Там, куда стремились они, браслеты не понадобятся, ибо гормоны буквально взбесились, словно открылись какие-то невидимые шлюзы, доселе сдерживавшие этот шквал.
Едва оказавшись на улице, Стефан притянул к себе девушку и, запустив ей в волосы пятерню, впился губами в губы. Поцелуй длился долго, пока не потемнело в глазах. Поясницу ломило от желания.
