Правый задний поворотник фургона заморгал. Мое нутро сжалось.
— Куда это он?..
— Не знаю… а! Заправочная станция. Самое время.
Мгновения спустя я и сам ее увидел: большая, старая, очевидно, не принадлежащая какой-либо крупной заправочной сети. На самых задворках Троны. Деревянная вывеска на штакетинах сообщала: СЧАСТЛИВЧИК: ЗАКУСКА & ЗАПРАВКА.
— Мы и вправду счастливчики, коль скоро он так печется о нас, — хмыкнула Кэт.
— Мы можем как-то использовать остановку, — сказал я ей.
— Не уверена. Не хотела бы застрять здесь. Люблю, когда есть пространство для отходного маневра.
Едва мы поравнялись с «Счастливчиком», поняли, что, несмотря на всю допотопность и ветхость, местечко явно оживленное. В ряд выстроились восемь колонок, все занятые; в очередь выстроилось несколько машин, в том числе пикапы и фургоны, ожидающих очереди. Снаружи была парковочная зона, и свободных мест на ней почти не было. Хозяева стальных коней, видимо, прохлаждались в забегаловке.
— Жизнь кипит, — заметил я.
Фургон замедлил ход; Кэт пришлось ударить по тормозам, чтобы не врезаться. Он свернул вправо, к «Счастливчику», мы плавно повторили маневр.
— Как думаешь, он разрешит нам забежать перекусить? — спросила Кэт.
— Не стал бы рассчитывать, но, сама знаешь, душа Белоснежки — потемки.
Мы обменялись понимающими ухмылками.
Кэт сосредоточилась на маневрировании между сгрудившимися машинами. Пару раз мы чудом избежали столкновения. Наконец, мы, не оцарапавшись и никого не задев, все же аккуратно встали за фургоном Пегги — третьим в очереди к одной из колонок.
Кэт заглушила двигатель и опустила окно со своей стороны.
— Ненадолго, — утешила меня она.
Несмотря на то, что мы все еще были в адской Троне, прежнего смрада в этой части города не ощущалось. Вскоре я последовал примеру Кэт. В кабину ворвался теплый ветер. Воздух пах парами бензина. Когда-то мне казалось, что запах — не из приятных, но в это беспокойное утро я понял, что он мне едва ли не нравится. Всяко лучше яичной вони химзавода. Да и ненароком напомнило мне о детстве — о длительных поездках с моими родителями куда-нибудь на отдых за город. Пахло волнующей неизвестностью. Приключениями.
— Какая славная могла бы быть поездочка, — протянул я.
— Чем тебе эта не нравится?
— Как-то мало напоминает отдых.
— Да, жалко, конечно, — кивнула Кэт. — Если бы два наших веселых друга куда-нибудь делись…
— Снег Снегович и Эллиот?
— Они самые.
— Давай не будем спешить с Эллиотом, — сказал я.
— Что ты имеешь в виду?
— Он — это единственная причина, по которой я здесь.
Совершенно неожиданно для меня Кэт, улыбнувшись, положила голову мне на плечо.
— Уж поверь, я бы с радостью отделалась от него и оставила бы тебя.
— Спасибо. — Я был тронут.
Эх, выбраться бы живыми из этой заварушки.
— А вот и Пегги, — Кэт выпрямилась на сиденье и посмотрела вперед.
Девушка шла, как-то неестественно выпрямившись, будто проглотив аршин. Губы сжаты в плотную полоску. На глазах — темные очки.
Остановившись у окна Кэт, она вцепилась пальцами в раму. Дышала она почему-то тяжело. Хотя, быть может, это просто накладывался шум машин кругом.
— Ты в порядке? — спросила Кэт.
— Он… он нас… нам… навредил, — выдавила она.
— О Боже.
— Кто за рулем? — спросил я.
— Я. Но он… он все равно это делает со мной. Я просто сижу и терплю. Он делает все… все, что хочет. Он связал Донни руки за спиной. — Она дышала тяжело и часто. — Это ужасно. Он раздел его и… — В ее глазах плескался ужас. — Мы не можем ему помешать. Ничего не можем сделать. Он говорит, что убьет нас, если мы доставим ему неприятности. Я… я не хочу умирать.
— Все будет в порядке, — сказала Кэт. — Не падай духом.
Губы Пегги дрожали.
— Он сделал тебе больно?
— Да.
— Тебе очень плохо?
Она кивнула, потом покачала головой.
— Т-терпимо, но… он вытворяет ужасные вещи. Боже мой, он болен.
— Болен?
— Вот здесь, — она приложила ладонь ко лбу. — Он чокнутый.
— Мы вытащим тебя из всего этого, — пообещала Кэт. — Поверь. И тебя, и Донни. Все будет в порядке.
— Ничего уже не б-б-будет в порядке.
— Держись. Он отправил тебя сюда не просто так?
Пегги всхлипнула, вытерла нос.
— Он… он говорит, что вам нужно заправить обе машины. Вам, не Сэму. Сэм должен остаться внутри. Он говорит, что вы заплатите.
— Ладно, — сказала Кэт. — Без проблем.
— И он хочет, чтобы вы… ох… накормили его. Чтобы я сходила за едой. Он говорит, что вы испортили ему завтрак.
— Испортили, не спорим. Пусть угощается. Возьми все, что захочешь, с заднего сиденья.
— Мне очень жаль, — сказала Пегги.
— Не стоит, Пегги.
Она подошла к двери, потом покачала головой. Возможно, ее напугал вид ледоруба и искореженной шины.
— Проще обойти с другой стороны, — сказал я ей.
Пегги обошла автомобиль с моей стороны и открыла заднюю дверь. Присев на колени, она принялась собирать еду с заднего сиденья и пола. Из-за тряски много чего высыпалось из пакета.
— Бери все, что хочешь, — сказала ей Кэт. — Обязательно захвати «Пепси».
— Но я же не могу оставить вас совсем без…
— Бери. Весь мешок. Все с нами будет хорошо. Когда вы с Донни ели в последний раз?
— Вчера вечером. Перехватили пару бутербродов.
— И это все?
— У нас не так много денег.
— Где твои родители?
— Бросили нас.
— Бросили? — в голосе Кэт звучал неподдельный ужас.
— Ну, папа сидит в тюрьме за убийство. Мама повесилась три недели назад.
— Боже, — пробормотала Кэт. — И?..
— Вот так мы с Донни и оказались на большой дороге.
Взвыл клаксон.
— Тебе лучше идти. Очередь продвигается, — заметила Кэт.
Поминутно оглядываясь, Пегги начала пятиться к фургону, прижимая продуктовый мешок к груди. Тот порвался с одной стороны, но она держала крепко, так, чтобы ничего не выпало.
— Вернись к нам, если он разрешит, — напутствовала Кэт.
— Конечно. Спасибо. — Пегги закрыла дверь коленом и поспешила вперед. Через пару секунд после того, как она скрылась за фургоном, я услышал, как хлопнула дверь. Как только первая машина в очереди отъехала, старый дом на колесах продвинулся вперед; мы подкатили следом.
— Бедные дети, — пробормотала Кэт. — А я-то думала, мне нелегко пришлось.
— Тебе пришлось нелегко, Кэт. Глупо отрицать.
Она пожала плечами. Будто и не было никаких чокнутых мужей и вампиров.
— Теперь этот Снегович не отстанет от них.
Крутнувшись на месте, я бросил взгляд на задние сиденья.
— По крайней мере, голодать они не будут. Кстати, мы — тоже.
— Разве она взяла не все?
— Остались крекеры и плавленный сыр. И две бутылки воды.
— Я ведь сказала, что она может взять все.
— Наверное, сжалилась над нами.
— Можешь достать?..
— На полу. Придется выйти.
— Надеюсь, он не отрежет голову Донни из-за нас.
— Надеюсь. — Крякнув, я распахнул дверь, вылез и добыл остатки наших припасов. Вернувшись на место, я надорвал упаковку с крекерами.
— Как насчет ножа?
— Не понадобится. Пегги забрала салями.
— Я знаю. Но где нож?
— Я его там не увидел.
Секунду спустя мы с Кэт переглянулись.
— Должно быть, она взяла его, — почти хором вырвалось у нас.
26
Мы еще чуть-чуть сдали назад, и Кэт вышла. Проскользнув перед носом нашей машины, очутилась у правого борта фургона и сняла крышку с горловины топливного бака.
Едва горючее полилось внутрь, я перелез на водительское место — Кэт теперь было видно хуже, а вот по левому борту фургона открывался прекрасный вид. На дверь. Но не на того, кто за ней — Пегги я не заметил.
Вскоре фургон отъехал от бензоколонки, и Кэт махнула мне, чтоб я подъехал поближе. Аккуратно подогнав машину, я выключил двигатель. Теперь, стараниями Кэт, заправлялись уже мы. Оставив насос работать, она заглянула в салон через приопущенное стекло со стороны пассажира.
