Данинджер спустился в подвал и, не включая пилу, попытался пристроить веревки к ее зубьям. Раза с третьего у него это получилось. Ничего сложного. Повернуться спиной, вытянуть руки назад и развести запястья как можно дальше. Сталь скользнет по веревке, и все – свобода. Если потренироваться, то можно сделать все безошибочно. Только все это работает до тех пор, пока пила выключена. Это то же самое, что пройти по выложенным вдоль дороги кирпичам. Никакого страха. Никакого риска. Это можно сделать тысячу раз и ни разу не оступиться, но если внизу будет бездонная пропасть, то ты обязательно оступишься.
Данинджер включил пилу и долго смотрел на ее безумную пляску, прислушиваясь к протяжному вою. Сон встал перед глазами. Он останется без рук. Отпилит одну кисть или обе, а может быть, когда боль лишит его сознания, упадет спиной, и все закончится. Дом, где он родился, – дом, где он умер. И разве ради этого умер его отец на проклятом картофельном поле? Чтобы сын вернулся сюда с женщиной, которая родила ему ребенка, и умер на чертовой циркулярной пиле?!
Данинджер тихо выругался себе под нос, ударил ногой по выключателю. Гудение стихло. Вот если бы удалось разжечь котел, согреться, поесть, дождаться оттепели. Идея добраться до автострады снова замаячила перед глазами. Только бы разжечь котел! Данинджер перебрал в голове все возможности и снова посмотрел на пилу. Если заморозки продлятся еще несколько дней, то он замерзнет в этом доме.
Его найдут весной или через пару лет. Он умрет как бездомный, которых десятками находят замерзшими после холодов. Данинджер подошел к пиле и снова попытался пристроиться так, чтобы ее зубья распилили веревки, но не повредили рук. Теперь получалось намного лучше. Вот если бы найти оптимальную позицию и лишь после этого включить мотор. Но как это сделать?
Данинджер обошел пилу. Нет, придется сначала включать, а затем ставить все на чет или нечет. Будь он игроком, то, возможно, это все и было бы забавным, но он никогда не играл на большие суммы. Максимум пара долларов. А здесь цена была слишком велика. Никто не вернет ему руку, если он ошибется. Ни за какие деньги.
Данинджер потратил еще пару часов на тренировки. К ночи у него безошибочно получалось опустить руки именно так, чтобы зубья пилы коснулись лишь веревок. Теперь нужно вернуться в комнату, согреться, поспать немного, а затем сыграть в это чертову игру. Чет или нечет.
Сон, приснившийся Данинджеру, на этот раз не показывал ему отпиленные конечности. Он черпал свою фантазию в воспоминаниях, но от этого при пробуждении не стало легче. Что Хэлстон сделает с Даяной? Может ли он лишить Деби матери? И если да, то имеет ли право он, Данинджер, рисковать своей жизнью, чтобы выбраться отсюда? Ведь Деби может остаться полной сиротой.
– К черту раздумья. – Данинджер встал с кровати и, пошатываясь, поплелся в подвал. Чувство было такое, словно он идет на казнь.
В детстве он как-то познакомился с девушкой из библиотеки, которая к пятнадцати годам прочитала около тысячи книг. Девушка так понравилась ему, что, придя домой, он решил прочитать хотя бы одну, чтобы можно было хоть как-то подойти к этой начитанной красотке. На полках лежали журналы отца и пара старых книг. Читал ли их кто-то, кроме матери? Наверное, нет. Данинджер выбрал самую толстую книгу из тех, что были. «Трагедия» Драйзера отняла у него почти месяц, но внимания девушки из библиотеки он все-таки добился. Они встречались с ней до тех пор, пока Данинджер находил в себе силы обсуждать все новые и новые подробности прочитанной книги. А потом настало время либо начинать читать новую книгу, либо прекращать встречаться. Решив, что получил от знакомства все, что хотел, Данинджер выбрал второе.
Теперь, спускаясь в подвал, он почему-то снова вспомнил ту книгу. Один из друзей сказал как-то, что для некоторых первая прочитанная книга, первый серьезный роман, это как первый мужчина для женщины – проходят годы, меняются лица, а память все равно хранит этот образ. Да, теперь Данинджер согласился бы с ним. Готов ли он убить себя, чтобы спасти женщину, в которую влюблен последние десять лет? Готов ли пожертвовать ради этого всем, что у него есть? А Деби? Готов ли он оставить ее сиротой?
Данинджер смотрел на застывшую пилу, не решаясь включить ее. Утро осторожно скреблось в окна. Ночные заморозки отступали, но об оттепели пока не могло быть и речи. Мир сжался до размеров подвала. Было холодно, но Данинджер вспотел. Он еще не приблизился к той грани, идя по которой видишь с одной стороны жизнь, а с другой смерть, но прошлое уже мелькало перед глазами яркими картинами воспоминаний. Данинджер смотрел не моргая на пилу и не знал, чего ему хочется больше: закричать или расплакаться.
Если бы Мэтью Райерсон, пришедший навестить старого знакомого, был хорошо воспитан и вместо того, чтобы любой ценой достучаться до хозяев фермы, которая последние годы была мертва, решил, что придет после, то Данинджер ни за что не услышал бы его. Но Райерсон был воспитан ровно настолько, насколько требуется, чтобы выжить в этом мире.
Данинджер вздрогнул и в какой-то прострации пошел открывать дверь. Перед глазами стояла картина циркулярной пилы.
– Эй, есть тут кто?! – заорал нетерпеливо Райерсон, занес кулак и ударил в дверь с такой силой, что сломанный замок сдался, впуская его в дом.
– Хорошо, что не ногой, – буркнул Данинджер, все еще думая о пиле. Затем в голове появилось понимание происходящего. Пила больше не нужна! Подумать только, он поднимался из подвала так медленно, что мог упустить этот шанс! Сердце так сильно забилось в груди, что он едва не расцеловал своего гостя. Гостя, который был знаком, вот только… – Мэтью? – Данинджер прищурился, поражаясь причудам судьбы. – Мэтью Райерсон?! – если бы он мог, то заключил бы его в объятия, но он не мог даже пожать руку своему спасителю. Лишь улыбнуться.
Райерсон растерянно посмотрел на дверь, собираясь извиниться, что сломал замок, затем увидел запекшуюся на лице Данинджера кровь и озадаченно нахмурил белые кустистые брови.
– Уэл? – он выругался. – А я думаю, кто вернулся на старую ферму Данинджеров?! Проезжал мимо на снегоходе и… – больше сдерживать свое любопытство он не мог. – Какого черта с тобой случилось?!
– Со мной? – Данинджер снова улыбнулся. Мэт выглядел самым обыкновенным – значит, вирус добрался и до него. Но рассказывать об этом нет никакого смысла. Лучше придумать какую-нибудь удобоваримую историю, которую сможет принять мозг этого неандертальца. – Да как всегда… – Данинджер кисло улыбнулся, заранее входя в запланированную роль. Присяжными были и более глупые люди. Так что здесь проблем быть не должно. Главное – сказать то, что хотят от тебя услышать. – Пожал бы тебе руку, да… – Данинджер повернулся к Райерсону спиной, показывая связанные, посиневшие руки.
