Судя по тому, как засуетились перед ними хозяева — дохода у них, совсем не старых еще, лет по тридцати каждому, мужчины и женщины, видать, было не сильно много. Женщина с короткой, почти мальчишечьей стрижкой, торопливо принялась выставлять перед ними банки и пакеты. Хозяин, с опрятной рыжеватой бородкой, помогая ей, передавал с полок товар. Цену запросили — ну, нормальную, скажем так. Не даром, конечно, но и до Серегиных им было далеко. Они и взяли то немного — так, на неделю где-то, особо и складывать некуда было: "Нива" — не "Урал", кузов не предусмотрен. Крысолов и торговаться не стал — время дорого было. Ну, как и вправду, не вояки, так торгаши о них вспомнят. Артем был только рад этому. Кусок и Банан из больницы рвались — а вот Артему и в городе уже опостылело — отвык он уже от такого количества людей, и хотелось тишины. И, это — как там батя, все же, и деревня.
Пока продукты в машину грузили, парой слов с хозяевами перекинулись. Те, обрадованные удачной продажей охотно разговаривали. Так, Крысолов выяснил, что хозяин, которого звали интересно — Роберт, до приезда сюда был в какой-то "системе" (Крысолов усмехнулся, понял видать — а Артему опять невдомек) а потом из под Питера сюда перебрался — правда, до того изрядно покочевав по стране. Тут вот и подругу себе нашел — вместе торгуют. Доход небольшой, но на жизнь хватает, только теперь, наверное, придется отсюда дергать — всего день прошел, как вояки в город вошли — а неуютно становится в поселке. Тем более, вояки вроде, не только водку под строгий контроль берут, но и траву. Вам, кстати, не надо? Есть очень хорошая. У тех, кто на дворе — не берите.
Артем понимающе кивнул и отказался:
— Не, у нас в Белореченке свой клевер отличный.
Едва они погрузились — как тут же менялы вновь нарисовались — ну, точно, как мальки на мелководье: появился окушок — и нет их, все в водорослях, а уплыла опасность — опять шустрят, суетятся, малюпасенькие крошки со дна подбирают. Крысолов снова озвучил свою мысль о бессмертии менял, на что Банан лениво отозвался:
— Ага, мне тоже напомнило: на базаре витебском стоят, лбы такие, пачкой купюр трещат, "…доллары-марочки-Рос-с-с-сия". Ну, не одни они такие. И другие способы заработка есть — не менее древние. А вот кой какие способы добычи денег ушли в прошлое. Например — такой почтенный промысел, как сдача стеклотары. А ведь тоже, древнейший вид деятельности — уже в древнем Риме бутылки собирали и сдавали — абсолютно так же, как и наши бомжи.
А вот Артему снова вспомнились зловеще-пророческие слова Дмитрия: "…там, где пытаются наладить т а к у ю же жизнь, какая была до Херни — пропадают. И равно или поздно — пропадут все".
"Нива" тронулась — а изрядно просела машина, так нагрузили же сколько!
На выезде, возле блок-поста пришлось остановиться еще раз: караул сделал отметку о их выбытии из города. Пост представлял из себя именно, что "блок" — кто-то ушлый додумался поставить у выезда цельнолитую комнату для блочных домов. А что? Готовая квартира — с дверью. Окном. Мешками с песком вон только обложили — и порядок. Артем отметил, что если раньше караул несли только местные, то теперь к ним прибавились и вояки, что, надо сказать, на несении службы сказалось самым благотворным образом. Артем помнил, что когда они в поселок въезжали, то проверяли их весьма формально, так, для галочки. А теперь, вон, как бдят. Пока их проверяли и записывали он оглянулся на поселок: к лавчонкам, возле которых ошивались менялы, с двух сторон подкатили два джипа, из которых высыпали вооруженные вояки — Артем вроде разглядел старшину — и будто мелким бреднем прошлись возле магазинов — ни один малек не ускользнул… Да, похоже, ошиблись они со Старым, когда решали, что жизнь в поселке останется прежней.
Их, впрочем, никто не стал задерживать — поселок видно, удовлетворился той жертвой, что команда навсегда оставила в его легкой песчаной земле, и отпустил ее. Ну, или сделал вид, что отпустил…
Дорога, по которой они уезжали от поселка, была той самой, на которой они вчера взорвали грузовик с бандюками, и Артем прикинул, что вскоре они должны будут к нему подъехать — ага, точно, чувство расстояния не подвело, да и горелым все еще тянуло оттуда в открытые окна их машины. Обгоревший остов армейского грузовика так и стоял на том месте, где Крысолов всадил в "Урал" заряд из гранатомета. В наплывающих сумерках кто-то метнулся от обломков.
— Морф, сука, совсем свежий, вон "стробоскопит" как его — зло прошипел Кусок. — Жаль, чуток раньше бы подъехать, пока он только шустером был — можно было бы и завалить, а теперь — хрен ты его в этом лесу догонишь.
Что такое "стробоскопит", Артем не знал, но вспомнил, как еще до Херни смотрел передачу. Про этих, как их, брейкеров. Говорят, модный танец когда-то был, и хоть Артем никогда так не танцевал, но очень хорошо запомнил, как передвигался по танцплощадке парень в узких черных очках — дергано, будто робот. Вот точно такие же, только ускоренные раз в сто, были и движения твари, обгрызавшей обугленные кости — какие-то дрожаще-слитные. Каждое, вроде как отдельный кадр, а попробуешь его вычленить — ни хрена не получается, одно в другое перетекает.
— Вот, запомни — свежий морф всегда так двигается — в первые часы, как морфирует. Это потом уже, как морф новое тело "обомнет", так и плавность в его движениях появится.
Артем кивнул, запоминая, а про себя подумал, что морф не дикарь — человеческий. Вряд ли это был кто-то из перекинувшихся бандюков, что в машине ехали, скорее — набродь какая-то. С легким холодком в сердце он сообразил, что может, это кто и из его односельчан — кому не повезло.
— Вот и будет новая напасть у поселка, и деревень окрестных. — негромко произнес Старый. — Так-то все устоялось, в здешних краях — а теперь будто камень в пруд с ряской бултыхнули.
Они доехали до съезда на лесную дорогу, ведущую к месту, где были спрятаны две оставшиеся сумки. Начинало темнеть, и именно этим, по-видимому можно было объяснить то, что они свернули не на ту дорогу. Так этих дорог там было нарезано — куча. А и запросто можно промахнуться: будь ты самый распросамый лесовик — а все равно заблудиться можешь на тысячу раз знакомом месте. Главное, ехали вроде, туда — даже они со Старым "узнавали" приметы. Точно, лешак водил. Потом, когда все же доперли, что не там они совсем — стемнело уже. Возвращаться и рыскать в потемках в поисках нужной дороги: можно найти, конечно, а можно вообще, неизвестно куда выехать, лес он такой. Так что, посоветовавшись, решили переночевать в лесу, а уже утром, — вернуться и отыскать, все же захоронку. Тут, кстати, и поляна подвернулась подходящая. Как раньше, так все, кто в лесу остановился, где-нибудь укрытие искали — под деревом, или еще где, а сейчас — чем больше вокруг тебя открытого пространства, тем меньше шансов, что какой-нибудь дикарь незамеченным подкрадется. Они хоть ночью не ходят, особо, а все ж таки…От дождя, правда, на поляне защиты нет, если что, но тут уж так: либо мокрым, либо мертвым.
