Долго ждать не пришлось. Мимо, низко урча, прополз знакомый джип – знакомый по габаритам и номерам. Цвета теперь он был другого, да и повреждения исчезли безвозвратно. Надо думать, через некоторое время его загонят какому-нибудь богатому остолопу под видом нового…
Артемий напрасно махал руками перед лобовым стеклом – Мустафа его не заметил. Он вылез из машины в некотором отдалении, достал из пузатого портфельчика телефон. Следом выбрались еще двое таких же «джиннов» – только размером помельче.
– Мустафа! – крикнул Артемий. – Я здесь!
«Джинн» вздрогнул и обернулся. Странно посмотрел на Артемия.
– Это ты? – подозрительно произнес он.
– Ну, в общем, да… – несколько растерялся Артемий. – А что?
– Я тебя знаю?
Самое время вызвать психиатров. Похоже, Мустафа и впрямь не узнавал его.
– Конечно… – заговорил было Артемий, но Мустафа прервал его:
– Покажи мобилу!
Артемий подчинился – протянул трубку приятелю. Тот взял телефон, оглядел со всех сторон. Снова глянул на Артемия. Во взгляде ни капли доброжелательности.
– А теперь давай подробно, – потребовал Мустафа. – Где взял мобилу?
Приятели Мустафы потихоньку перекрывали пути к отступлению. Что-то было не так…
– Ты же сам ее дал! – возмущенно воскликнул Артемий. – Я и брать не хотел!
– Так… Не хочешь говорить? Значит, придется прокатиться.
Артемий и пикнуть не успел, как «джинны» подхватили и засунули его в машину, тесно зажав между собой. Еще один из этой шайки сидел за рулем, Мустафа – рядом.
– Да, что происходит? – недоуменно проговорил Артемий. – Мустафа, не делай из меня идиота!
– Ты мне зубы не заговаривай, – процедил Мустафа, повернувшись. – И в друзья мне не набивайся. Я тебя впервые вижу.
– Что ты несешь?!
– …зато давно чую, что кто-то рядом крысятничает. Давай, колись – кто тебе дал эту трубку, и, главное – зачем?
И снова это чувство – полнейшей бесполезности слов, ничтожности аргументов, беспомощности. История выходит на новый виток. Не хватало еще, чтобы у всех знакомых поотшибало память.
Неожиданная поддержка пришла со стороны водителя:
– А, может, ты, правда, его знаешь, Мустафа? После последней гульки ты прямо того… Ты ж и меня поначалу не признал…
– Думаешь? – хмуро спросил Мустафа. – Но тебя я, все-таки, вспомнил. А откуда у него мобила?
– А ты запри этого чудика на время – пока не вспомнишь, – предложил умник, сидевший справа от Артемия.
– М-да? – буркнул Мустафа, разглядывая бывшего приятеля, как вредное насекомое под занесенным тапком. – И сколько мне тебя держать, а?
– Меня нельзя держать! – взмолился Артемий. – Мне срочно ехать надо! Человек без меня погибнет! И не один!
– Гонит! – убеждено сказал верзила слева. – На ходу сочиняет!
– Я правду говорю! – заорал Артемий и получил короткий, но ощутимый удар в бок. Резко выдохнул и попытался продолжить. – Ну, помнишь, мы с тобой на лимузине от ментов уходили? А?
Мустафа наморщил лоб:
– На лимузине… От ментов… Это на Новый год, что ли? Не было тебя там, только бабы…
– На прошлой неделе! Ночью!
Мустафа посмотрел на верзилу справа от Артемия.
– Может, это когда мы тебя из расстрелянного корыта доставали? – неуверенно произнес тот. – Тогда, точно, пришлось от ментов откупаться. Я так и не понял, чего они хотели. Только этого кента рядом не было…
– Ты ж меня высадил, Мустафа! И пистолет дал!
Мустафа вздрогнул.
– Опа… У меня как раз тогда пушка пропала. Но не мог я ее незнакомому перцу отдать… Короче, ты прав, Киря, давай запрем его, а я к костолому знакомому схожу. Вдруг что с мозгами…
Артемий мысленно закатил глаза. Желанная помощь обернулась кошмаром. Нужно действовать. Решительно, нагло, цинично – только так можно справиться с этими ребятами.
Артемий обернулся назад и заорал дико:
– Смотрите! Это они! Сзади!!!
Крепыши по обеим сторонам сразу почуяли неладное, но слепой инстинкт заставил их, все же повернуть головы.
Секундного замешательства оказалось достаточно. Артемий метнулся вперед, между сиденьями и тут же мертвой хваткой вцепился в руль. Навалившись всем телом, дернул руль вправо. Лицо, тело, пальцы тут же взорвалось болью – его тянули, дубасили руками и рукоятками пистолетов, пытаясь оторвать от руля.
Но поздно: машина уже вильнула, сменив траекторию, пошла юзом – водила с перепугу ударил по тормозам. Вылетела на обочину – и смачно вписалась в зад дремлющей в мнимой безопасности «Газели».
Удар был не очень сильным. Но бухнули подушки безопасности. Проскочив между передними сиденьями, Артемий удачно влетел между ними, выскользнув, как рыбка из рук конвоиров. Хотя тем сейчас не до пленника: они переживали встречу с передними сиденьями. Пока Мустафа с рычанием выбирался из подушек, Артемий пролез через ошеломленного водителя, нащупал ручку двери и вывалился наружу.
Не впервой попадать в аварии. Тело жутко болело – возможно, он даже что-то сломал. Но поднялся на ноги и побежал прочь, отчаянно «голосуя» попутным машинам.
– Сука! – заорали сзади. – Стой!
– Сдохни, крыса!
Началась пальба.
Надо полагать, дружба с Мустафой на этом закончилась. Сменившись гонкой на выживание.
Пока стреляли не очень метко. Но сзади слышался настойчивый топот – его явно не собирались отпускать в свободное плавание.
Попутки останавливаться и не думали – лишь их пассажиры, припав к стеклам, наблюдали за погоней выпученными глазами. Помощь пришла неожиданно: впереди с обочины вывернул трактор с прицепом. Артемий прибавил из последних сил. Догнал прицеп и отчаянно дернувшись, вцепился в деревянный борт. Рядом брызнули щепки – пуля прошла в полуметре от головы.
Подтянувшись, уперся ногой в торчащий кусок железной рамы, перевалился через борт и рухнул на пол прицепа. Как в плохом боевике: представить невозможно – уходить от погони на еле ползущем тракторе.
Скорость трактора все же оказалась выше, чем у полноватых контуженных бандитов.
Лежа на спине, с наслаждением смотрел в синее небо. Через секунду уже хохотал – над ними, над собой, над этим трактором, надо всеми нелепостями, упавшими на голову. Там, в небе несется стремительная смерть, а он едет спасть мир на тракторе. Ну, разве не смешно?
Навалилась усталость. Глаза закрылись сами собой. Даже не заметил, как отключился.
Очнулся от тряски. Трясли за плечи, грубо шлепали по лицу, тыкали чем-то в живот.
Глаза открылись с трудом. Но ясность мысли вернулась мгновенно.
Он по-прежнему в кузове, только теперь не один. Пара суховатых, плохо выбритых мужиков приводят его в чувство. Оба в грязной одежде, лица – обветренные, багровые, не по годам морщинистые.
