– Доброе утро, – приветливо подмигнув, мать Анастасия останавливаясь в паре шагов, – я ж говорила, что мы встретимся.
– Вы настоящая?.. – кубик знания закувыркался, открывая миллион новых граней.
– А я похожа на египетскую мумию?.. – девушка сделала страшные глаза, но рот продолжал смеяться.
– Нет, но…
– Идем, – взяв Женю за руку, она слегка сдавила его пальцы. Женя почувствовал это, но никакой энергетический поток не пронизал его, да и мир вокруг остался прежним.
Вместе они проделали путь до приемной, и мать Анастасия заглянула внутрь.
– Кристин, привет. Что тут у нас?
– Ничего, Анастасия Стефановна, все в порядке.
– Музы Алексеевны нет?
– Нет, и сегодня не будет.
– Ладно, – она повернулась к Жене, – роман привезли?
– Ну да, конечно… – Женя не понимал, откуда она могла знать о романе. Не глядя на Кристину, схватил сумку, а Анастасия Стефановна уже открывала соседнюю дверь с табличкой «заместитель главного редактора».
…Мне пора в дурдом, – это была самая здравая Женина мысль с тех пор, как он попал в «Век истории», – а, может, это и есть дурдом? Может, все мы психи и нас собрали в одной палате? Как Наполеонов?.. Наверное, это специальный дурдом для писателей. Сейчас придут санитары и будут делать уколы – мы заснем и нам приснится Египет или еще какая-нибудь хрень…
– Заходите, – Анастасия Стефановна поманила пальцем.
Переступив порог, Женя сразу успокоился – а что он может сделать? Либо его вылечат, либо он так и останется пребывать в феерическом состоянии, в котором, как ни странно, чувствует себя весьма комфортно. Правда, для этого приходилось принять одно условие – мир неподвластен осмыслению и в нем могут происходить самые невозможные вещи.
Анастасия Стефановна небрежно бросила на кресло пальто и уселась за стол.
– Давайте, – она протянула руку.
Женя поспешно расстегнул сумку и извлек голубую папку. Развязав ее, Анастасия Стефановна принялась листать страницы, пробегая глазами отдельные куски текста, а Женя смотрел на нее совершенно равнодушно, отчаявшись разобраться в чем-либо.
Результат, похоже, удовлетворил зам. главного редактора – она улыбнулась и закрыв рукопись, накрыла ее ладонью.
– Мы берем. И еще – надеюсь, работать нам вместе долго и плодотворно, так что сразу давай без официоза. Я – просто Настя, и на «ты», договорились?
– Договорились… Настя…
– Теперь давай посмотрим, сколько ты получишь – кушать-то, небось, тоже хочется? Значит, роман ты писал по заказу, следовательно…
– Как, по заказу? – удивился Женя, – кто ж мне его заказал?
– Хочешь сказать, что сам все придумал? – Настя улыбнулась, – тебе ж выдали тему…
– Ты имеешь в виду перстень?.. – догадался Женя.
– Да, кстати, – Настя полезла в стол, – это тебе, – она положила на папку с романом колечко, украшенное дешевым зеленоватым стеклышком, – мы отыскали его благодаря тебе.
– Благодаря мне?!.. – вообще-то, кольцо Великого Мага Женя представлял несколько по-другому.
– Конечно. Если б не ты, кто б обратил на него внимание?
– И ему четыре тысячи лет?!..
– Да брось ты, – Настя рассмеялась, – оно валялось возле киоска, но разве это имеет значение? Вот, что имеет значение, – она удовлетворенно постучала по папке длинным ногтем, – так что, возьми на память. У тебя в романе должна быть хорошая фраза о том, что надо не вмешиваться в реальность, а создавать свой мир. Вот, ты его и создал. Честь тебе и хвала. Немногие способны на это – большинства людей хватает лишь на описание того, что они способны потрогать руками, а талант – это то, что мы создаем, прикасаясь еще и своим сознанием.
– Ты хочешь сказать, что Анхесенамон не существовало?..
– Почему?.. Это реально третья дочь Эхнатона и Нефертити.
– А господин Виталий? Он был в Египте или нет?
– Какая разница? Главное, ты блестяще справился с работой.
– А… а, к примеру, мать Анастасия?..
– Мать Анастасия?.. – Настя улыбнулась, – она была просто глупой девчонкой, которая искала, как срубить бабок. Она не понимала, что, кроме Бога, есть другие творцы – такие, как ты, например, и им надо помогать, чтоб созданные ими миры получались ярче, чем мир окружающий. Но ей вовремя подсказали… еще вопросы есть?
– Да. Небольшой. Кристина, которая в приемной – это та Кристина? – Женя дождался, пока Настя кивнула, – а почему она меня не помнит?.. Или она делает вид?
– А что ей там помнить? – Настя пожала плечами, – как с ней сначала переспали, а потом за это же, в конце концов, и уволили без выходного пособия? Прикинь сам, какой удар был для девочки – она-то, между прочим, реально влюбилась в этого урода!.. Теперь у нее совсем другая жизнь, а от той не осталось ничего – и тебя, к сожалению.
…Это ж бывает только в романах! – подумал Женя, – переписал главу, и у героя новая жизнь и новая биография… так, блин, где кончается тот мир и начинается этот?.. Или они уже переплелись окончательно?.. Но тогда это полный абсурд!..
– Давай вернемся к делам меркантильным, – Настя вздохнула, сбивая и без того нестройные Женины мысли, – книга выйдет в конце квартала. Сейчас ты пойдешь в бухгалтерию, подпишешь договор и получишь гонорар – Оля там все посчитает. Тиражные будут в течение полугода после выхода книги. Жаль, нет Музы Алексеевны – договоры только она подписывает, так что твой экземпляр передадим тебе потом.
– Без проблем! – воскликнул Женя, – а Муза Алексеевна это главный редактор?
– Да. Госпожа Клио.
– Какая странная фамилия.
– Плохо ты знаешь древнегреческую мифологию, – Настя засмеялась, – почитай на досуге… хотя лучше не забивай себе голову. Скажи, вот, какие у тебя творческие планы? – она сняла трубку, давая Жене время на обдумывание, – Оль, приготовь два экземпляра договора. Сейчас к тебе подойдет Евгений Прохоров – посчитай ему гонорар, исходя из нашего стандартного тиража и цены книги в твердом переплете объемом пятнадцать авторских листов, – она положила трубку, – так что с планами? Ты ж теперь наш постоянный автор, поэтому хочешь – не хочешь, а работать придется. Если Муза Алексеевна на кого-то сделала ставку, то это надо оправдывать.
– Планы есть, правда… – Женя замялся, – не очень конкретные. Но работать я готов!
– Отлично, – Настя выдвинула ящик стола, – тут у меня валяется одна безделушка, – она небрежно бросила на стол небольшую, но толстую книгу в кожаном переплете.
Женя открыл ее, однако буквы стерлись и не читались вовсе.
– Сама не знаю, что это такое, но знакомый букинист сказал, будто она похожа на утерянную третью книгу Семикнижья. В ней, якобы, содержится знание о трансмутациях элементов, как живых, так и мертвых. Когда в 1610 году в Париже… хотя зачем я тебе это рассказываю – может, оно и неправда, так ведь? Это ты сам должен решить.
