— Может, тогда часы у Варумова? — предположила я, уже зная, что в доме их нет.
— Нет, я нашел его семью еще несколько лет назад. Часов у него не было, — холодно ответил Никифоров.
— Зачем вы разрыли могилу Николая? — задала я провокационный вопрос, хотя еще не былf до конца уверена, что в этом виноват именно Аркадий.
— Потому что в доме часов не было. Прежде, чем вызвать вас, его внучка бы и доски повырывала.
— Эти часы настолько ценные? — заинтересовался Алекс, за что тут же удостоился мрачного взгляда мужчины.
— Как семейная реликвия, — отчеканил он.
Да уж если эти часы принадлежали еще прадеду Аркадия, а точнее еще более давним родственникам, то ценность они представляли куда большую, чем просто семейная реликвия, — про себя отметила я.
— То есть вы думаете, что часы в могиле? — уточнила я.
— По-моему, это логично.
Тут я не могла признать его правоты. Только вот вряд ли набожная Катя разрешит выкапывать могилу своего дела даже ради часов.
— Но, боюсь, теперь кладбище хорошо охраняется. Сторож сутками не спит, да и собаку завел, — мрачно пояснил Никифоров.
— Что же, спасибо за информацию. Если мы найдем часы, то дадим вам знать, — улыбнулась я, вставая, и из чистого любопытства спросила. — А вы военный?
— Элитное подразделение "морских котиков", — не без гордости ответил Аркадий, подтверждая мою догадку.
— Ух ты, — вдруг загорелись глаза Алекса. — А правда…
— Алекс, — выразительно посмотрела я на друга, но он не понял намека.
— Вера, иди, я тебя догоню. Всегда хотел вот спросить…
Махнув рукой, я вышла из комнаты и столкнулась с Августиной.
— Вы уже уходите? — расстроено воскликнула она. — А я вам чая с булочками хотела предложить. Сама пекла…
На секунду я растерялась, смотря на ее расстроенное лицо, но быстро кивнула:
— Так я могу задержаться, как раз друга подожду.
— Снова военные игрушки обсуждают, — проницательно заметила старушка. — Пойдемте.
В кухне витал запах только что приготовленного хлеба. Я жадно втянула носом этот неповторимый запах, присаживаясь за стол, укрытый цветастой скатертью. Хозяйка засуетилась, и поставила передо мной громадную чашку чая и полное блюдо еще горячих булочек. Тесто оказалось очень нежным
— Очень вкусно, — искренне заметила я.
— Кушай, кушай, — заулыбалась Августина, видя мое довольное лицо. — Я слышала, что вы к Кате нашей приехали. Частный детектив?
Я кивнула, уже не удивляясь массовой осведомленности. Слухи распространялись здесь мгновенно.
— Бедная Катенька, последнего родственника потеряла, — покачала головой старушка. — Я-то еще и отца, Боже храни его душу, помню. Добрейший был человек.
— Он ведь тоже утонул? — припомнила я слова Раковской.
— Да, — грустно кивнула Августина. — Вот как чувствовал он: не ходил на озеро, не любил он плавать. А в тот день, как взбрело что-то в голову, выпил и решил протрезветь так. Ведь из благих намерений — не хотел перед дочкой пьяным появляться. И захлебнулся-то. Не удивительно, на пьяную-то голову. У нас после этого Катя к озеру и близко не подходит, боится бедная.
— Я слышала, у вас в озере часто тонут, — взяв вторую булку, заметила я.
— Да уж, случается частенько. Но все приезжие, в основном — искатели золота. Как этот ныряльщик последний. Такие же приезжали и тонули.
Хм, похоже, призрак топит исключительно приезжих, ну если исключить отца Кати, который сам был виноват. Кто-то из местных, который не хочет, чтобы чужаки богатства разграбляли? Если эти богатства, конечно, есть.
Очень похоже. Если бесчинства начались пять лет назад, то и погибнуть местный должен был тогда.
— Извините, а где-то пять лет назад кто-то умирал у вас? — спросила я.
— Ох, дай-ка я вспомню, — задумалась всего на секунду Августина и, заметно помрачнев, медленно кивнула. — Конечно, Филипп… Аркадьевич тогда скончался. Сердце старое было, уже не выдержало нервов. Слег совсем, а через день и скончался.
— А почему нервничал? — спросила я.
— Да к нам тогда люди приезжать начали, тут хотели коттэджный городок у озера открыть. Вот Филипп и возмущался сильно, что природу загубим. Застройку тогда и сорвал. Точнее не совсем он, тогда еще один приезжий утонул. Кто он так и не узнали, у нас в безымянной могиле-то и похоронили, еще на старом кладбище. Но застройщики эти перепугались, да и газетчики молву разнесли. Плохая слава пошла. Вот во время этой шумихи и не выдержало сердце у бедного. Скончался и так и не узнал, что оставили то нас в покое. Страшная история, — покачала головой Августина.
Вот вам и призрак… — подумала я, чуть не подавившись чаем.
Похоже, Филипп никак не может упокоиться из-за этого случая. Вот и топит приезжих, даже логично, что у озера — ведь именно коттэджи хотели строить.
— А где его похоронили? — спросила я.
— На кладбище у нас. Сбоку, у ограды совсем. Только вот я и убираюсь там, цветы приношу, но только полевые. Он не любил выращенные, говорил, что они ненастоящие. У него совсем не было родственников. Только я с ним была в последние часы, — еще более погрустнела Августина. — Так и сидела с ним… Говорила что-то.
— Простите, — извинилась я, сжав старческую ладонь.
Августина искренне мне улыбнулась, хотя в ее выцветших глазах стояла грусть. Я еще сильнее сжала ее пальцы, не зная, что сказать. Сердце предательски сжалось.
— Нечего, деточка. Старые дела уже, — улыбнулась Августина, похоже, впадая в воспоминания, и внезапно добавила. — Знаешь, мы с ним повенчаться хотели… Вот на старости лет совсем маразм поразил нас. В наши-то годы, людям-то только на смех. Да и не суждено нам, похоже, было… Ты, девочка моя, пока молодая, не упускай свой шанс. Потом, когда оглянешься, поздно будет, поверь старой женщине.
К горлу окончательно подкатил комок, а глаза защипало. Не в силах сказать и слова, я просто кивнула.
Тут в кухню зашел Алекс, удивленно посмотрев на готовую уже просто расплакаться меня.
— Эм… Вера, идем? — осторожно уточнил он.
Я кивнула, вставая. Обняв Августину на прощание, я быстро направилась на улицу, где меня догнал друг. Смотря, как я нервно пытаюсь поджечь сигарету, он удивленно вскинул бровь.
— Ты в порядке?
— Да, — наконец-то подкурив, ответила я. — Я знаю, что за призрак в озере.
— Ого, и кто же? — заинтересовался Алекс.
— Филипп Аркадьевич. Он как раз умер в это время и у него есть все основания мстить приезжим.
— Круто, — заметил друг. — И как его теперь упокоить?
— Или дождаться, когда он утопит всех приезжих, тогда он упокоиться, или сжечь труп, — сделала я не очень утешительный вывод. — Он похоронен на местном кладбище.
