Виталий, конечно, хотел бы сыграть по-настоящему, но в этот раз с радостью бы отказался, потому что его первая игра слишком неожиданно обрушилась на него так неожиданно, что он был к ней не готов, да и уровень его одноклассников казался ему несоизмеримо высоким, из-за чего он боялся опозориться.
Игроки разошлись по своим половинам поля. В классе за каждым не было какой-то конкретной должности в команде, поэтому всё здесь решал хиттер. А Михаил, будучи новичком в классе, мог выбрать только тех, кого знал, и с кем у него были нормальные отношения, поэтому вышло так, что команда подобралась не самая лучшая.
— Значит так, — начал Михаил, — Серёга и Серёга в защиту, ты, Витёк, и ты, Вова, за мной.
— А я? — спросил Виталий.
— Не перебивай, — одёрнул Зарубина один из игроков, отчего Виталию стало неловко.
— На их половину — Диман и Лёха, — продолжал Томин, — Виталик на контрольную.
Виталий немного удивился такому выбору, но переспрашивать не стал, до него дошло негласное правило хитбола: хиттер знает лучше. Виталий очень волновался, как будто это была игра за звание чемпионов. Но на самом деле это было обычное волнение, которое испытывал каждый игрок перед первым выходом на поле.
Он боялся что-то сделать не так, боялся подвести команду, потому что считал, что от него напрямую зависит, сколько очков получит противник. Но с другой стороны, конкретных действий на поле от контрольного требовалось меньше, чем от всех остальных, именно это, очевидно определило выбор Михаила.
Томин ещё что-то сказал своим передним нападающим, и они ушли на другую половину. Почти одновременно с этим на половину Виталия вышли передние нападающие противника. Между ними и Зарубиным было только два защитника, но Виталий даже со своим небольшим опытом сомневался, что они способны хорошо его защитить.
Волнение усилилось, когда, когда начались стартовые свистки. Виталий, помимо своего, чувствовал напряжение хиттеров, стоявших на центральной отметке. И вот прозвучал третий свисток, обозначивший начало игры. Все игроки, находящиеся на поле мгновенно пришли в движение. Виталий только и успел видеть, что мяч схватил Юра, и, оттолкнув Михаила, прорвался вперёд, бросил мяч переднему нападающему, тот в свою очередь попытался обойти защиту, и когда самому ему это не удалось, отдал мяч второму. Тот ловко увернулся от защитника и вышел один на один с Виталием.
Зарубина как будто закоротило. Он, конечно, понимал, что такие моменты будут, но не ожидал, что это случится в первые несколько секунд игры. Сразу вспомнилось, как Михаил учил его лёгкому перехвату. Нужно приблизиться к противнику и ударить его по предплечью. На деле это оказалось сложнее, потому что бегущий соперник наводил на Виталия страх.
Медлить было нельзя: Зарубин устремился вперёд, но только он вытянул руку, как бегущий оттолкнул его плечом, и, прорвавшись вперёд, принёс своей команде первый хит. По команде противников проскочил смех. Виталий понял, что выглядел очень нелепо в этой ситуации. Самому ему, конечно, было не до смеха.
— Ты что, его погладить хотел?! — обрушился на Виталия защитник.
— Я перехватывал, — пытался оправдаться Зарубин.
— Да я видел, как ты перехватывал!
— Хватит! — вступился за товарища Томин, — ты сам не Казаков ни фига, стандартный проход прозевал!
Защитник злобно выдохнул, покачал головой, и встал обратно на свою отметку. Виталий тоже направился в контрольную зону. Ему было обидно, что он является главным виновником первого хита со стороны противников.
Нужно было радоваться, что Михаил вообще взял его играть, хоть и на место контрольного. От новичка сложно добиться свершений, но дать возможность почувствовать себя в игре просто необходимо. Один этот матч, хоть и совершенно незначительный, дал Виталию больше опыта, чем несколько тренировок. И хотя победили противники, а Виталий перехватил мяч лишь один раз, ему всё равно понравилось играть. Усталый и голодный, он возвращался домой в компании Михаила.
— Ну ты даёшь! Лёгкий перехват никак не подходит, когда надо остановить нападающего около контрольной зоны.
— Я других не знаю.
— Можно было догадаться, что врага нужно сбивать с ног.
— Да уж. Мышевского сшибёшь.
— Этот-то да. Хорош. Они всегда били нашими главными противниками.
— Они? — переспросил Виталий.
— Да. Он играет за соседний район, кстати, главный кандидат в капитаны сборной следующего сезона. Главная надежда школы, после Коли Железнякова со второй ступени. Он нынешний капитан сборной.
— А ты тоже в ней играешь?
— Ага. Левый задний нападающий, если припрёт. А так — лавкопротиратель.
— Запасной?
— Ага. Большую часть игр.
— А чего так? Ты же вроде неплохо играешь.
— Есть у нас и получше. Вот сейчас последняя ступень выпустилась, может, буду больше играть, ну а через год, когда нынешний второй этап выпустится, то вообще, наверное, постоянно.
— Понятно. И у меня к тебе ещё один вопрос.
— Какой?
— Кто такой Казаков?
— Ха-ха-ха-ха. Ну ты даёшь! — рассмеялся Михаил, — телик, что ли не смотришь?
— Смотрю иногда. А что?
— Это выдающийся правый защитник-левша. Идеальный вариант, плюс он ещё талантлив. Раньше было так, что если он на поле, то по правому флангу не пройти. Ни финты, ни хитрости не помогали. Да и левый фланг тоже был под вопросом.
— А сейчас?
— Сейчас приспособились. Игровых схем напридумывали.
— Стали обходить?
— Ну да, иногда удаётся, но всё равно, если Казаков на поле, лёгкого хита не будет.
— Понятно. Круто.
— Ладно, бывай, — Михаил протянул руку, — до вечера.
— Пока. Прости, что так вышло на игре.
— Ничего. Когда-то должен был состояться твой первый провальный матч. Теперь он позади, а играть ты научишься.
— Да.
Томин свернул в сторону своего дома, а Виталий пошёл дальше. Настроение было никудышным, радовало только то, что пока ещё не нужно было делать уроки. Поэтому, придя домой, пообедав и переодевшись, он отправился в свою комнату. И первыми в списке дел были занятия на клавиатуре. Он уже начинал сегодня, но дома нужно было всё делать сначала. Но он знал, что от этого результат будет только лучше.
Он иногда бросал взгляд на фотографию Оли, стоявшую в рамке на столе. Не было дня, чтобы Виталий не думал о ней, но найти её по-прежнему не получалось. Виталий часто размышлял над тем, где она, вспоминает ли его? Может быть, так же старается найти, но у неё это не выходит. От этого становилось ещё грустнее, но он понимал, что в любом случае нужно двигаться вперёд, чтобы добиться успеха. Вечерняя тренировка должна была помочь ему немного развеять грусть.
— Вообще, перехват мяча конкретно не оговаривается, — начал объяснять Михаил, когда они приступили к тренировке, — то есть, можно довольно сильно толкнуть противника. Главное, чтобы судья не счёл это неспортивным поведением.
— Понятно. То есть, мяч можно выхватывать как угодно.
— Почти. Например, уж точно нельзя ставить подножку, хватать за одежду, бить по лицу.
— Ну, это понятно.
— Но всё равно вариантов куча, где можно было бы обойтись легче. Особенно в контрольной зоне — не просто перехватывают мяч, но и нейтрализуют игрока.
— Чтобы он совсем не мог играть?
— Нет. Чтобы не вступать с ним в поединок, в котором он в любой момент может получить мяч и сбросить его, и весь твой проход пошёл насмарку.
— Ясно.
— Конечно, и совсем нейтрализовать тоже стараются иногда. Травмы бывают.
— Травма травме рознь.
— Конечно, есть разница, получить растяжение или лежать месяц в гипсе, после того, как тебя на скорой увезут с хитбольной площадки.
— А бывает и такое?
— Конечно. Не в школе конечно. В школе всё в основном гладко и тихо. Ушибы, ну, максимум вывих или закрытый перелом.
— Всё равно жёстко.
— А что ты хотел? Под тобой асфальт, приятель!
— Нужно просто играть аккуратней.
— Забей в поиск видео — самые кровавые моменты хитбола. Увидишь, как бывает даже при аккуратной игре.
— А что там?
— Это надо видеть. Бежит, например, нападающий и пытается надурить двух защитников, а тут ещё и контрольный, ну, в общем, столкнулись как-то, у двоих сотрясения, а нападающий чуть было в инвалидное кресло не сел.
— Из-за чего?
— Позвоночник сломал.
— Ужас.
— Ага, еле спасли. Но это было один раз. И очень давно. Сейчас в форме высшей лиги обязательны щитки для позвоночника, так что шансы его сломать почти равны нулю.
— Но всё равно жестоко.
— Привыкнешь, — улыбнулся Михаил, — будешь в отличной форме, научишься играть, и тебе всё будет казаться проще.
— Скорее бы уж.
— Кстати, как-то я всё забываю тебе сказать. Не хочешь в школьную секцию записаться?
