— Если ребята не против, — сказал Вася, — то ты можешь с ними тренироваться, но о команде и не думай, пока я не скажу.
Виталий ничего не ответил. Он молча встал, развернулся и пошёл домой. Ему было стыдно, как было бы стыдно всякому, потерпевшему такое разгромное поражение. Возвращаясь домой с синяком на одной щеке и ссадиной на другой, он твёрдо решил усилить тренировки, но на стадионе больше не появляться, пока не почувствует, что готов реально себя показать.
Виталию было сложно объяснить маме, как он получил синяк и ссадину. Пришлось сказать часть правды: он играл в хитбол. Ну а лишние подробности он решил опустить а после, поужинав и предприняв очередную попытку найти Олю, просто лёг спать.
— Ты чего? — Михаил непонимающе уставился на Виталия, когда он на следующий день объявил о своём решении.
— Не хочу с ними играть.
— С чего вдруг?
— Просто.
— Из-за вчерашнего что ли?
— Да. А что, там не было ничего такого?
— Да брось! Всё нормально.
— Нет, не нормально. Я думал, это честная игра, и над новеньким не будут так стебаться.
— Да кто над тобой стебался?
— А ты не видел? Хиттер ваш.
— Это не стёб. Над тобой никто не смеялся. Все через что-то такое прошли.
— Да хорош заливать!
— Да не хочешь — не верь. Но Вася потом сказал, что ты неплох, просто быстро сдаёшься, а хитболе так нельзя. Одно поражение совсем ничего не значит. И потом, он же разрешил тебе играть с нами.
— Уверен, команда была бы против.
— Да?
— Да, — обиженно ответил Виталий.
— А ты приди и узнай!
Михаил повернулся и ушёл, оставив Виталия одного в школьном коридоре. Зарубин задумался над тем, что его отказ был спонтанным и неправильным, поскольку он не знал, как всё обстояло на самом деле. Он вынужден был признать, что действительно слишком быстро сдался.
Весь оставшийся день Михаил и Виталий почти не разговаривали, даже домой шли молча.
— Надумаешь — приходи, — единственное, что сказал Михаил на прощание.
Придя домой, виталий уединился в своей комнате и листал учебники с уроками на завтра. Однако, мысли его были заняты хитболом. Михаил был прав — глупо из-за одного поражения упускать шанс, ради которого боролся, поэтому он принялся за уроки, чтобы скорее их сделать.
Не зная, что сказать игрокам, он решил не говорить ничего, а прости прийти на стадион, как будто события вчерашнего дня и вовсе не происходили. Как оказалось, это было правильным решением.
Пока Виталий приближался, на него смотрели несколько пар глаз. Наверное, никто не думал, что он вернётся. Молча пройдя по площадке, он увидел, что у Михаила в команде не хватает игрока.
— Куда мне можно встать, — спросил Зарубин, подойдя.
— Сейчас только на контрольную.
— Хорошо, — Виталий легко улыбнулся и отправился на позицию.
Уличный хитбол серьёзно отличался от хитбола обычного — такого, в который они играли в школе. Чувствовалась разница в простом знании правил и присутствии навыка игры. Здесь все играли гораздо лучше, по крайней мере, Виталию так казалось. К тому же чувствовалась некоторая ожесточённость в игровом поведении: здесь борьба была серьёзной, и Виталию приходилось не перехватывать мяч, а скорее блокировать игроков.
Внимательнее разглядев игру, Виталий хорошо усвоил, что блокировка важна не только в контрольной зоне. Серьёзное место ей отведено и в общей игровой схеме, поскольку это самый лучший способ навязать противнику свою игру и поломать его.
В силу того, что хиттеры первыми получают мяч, они несколько реже остальных выходят один на один с контрольным игроком. Во многом их задача заключается в том, чтобы организовать игру так, чтобы это сделали их нападающие. Это было одной из причин, по которым несколько дней Виталий не встречался лицом к лицу с Васей, игравшим на другой стороне поля. Он не всегда присутствовал на тренировках команды, и, надо сказать, без него Виталий чувствовал себя свободнее. Впрочем, он и тренировался с ними не всегда — только когда не хватало людей. Но однажды все эти факторы совпали.
Он сумел обойти защиту и устремился прямо на Виталия. Зарубин понимял, что просто заслонить контрольную зону до подхода помощи не удастся. И он решил, что нужно применить «встречу плечом». Повернувшись боком, он направился навстречу своему противнику, однако его неопытность его подвела. Он рано сманеврировал, и у Васи была возможность продумать ход. Он перебросил мяч в левую руку и сделал мощный рывок навстречу.
Столкновение было сильным, и Виталий еле устоял на ногах. К его счастью, задержки на две секунды хватило, чтобы защитник выполнил перехват и отвёл мяч дальше.
— Повезло тебе, — сказал Вася и побежал назад, за мячом.
А Виталий всё не мог отдышаться. Шок от удара прошёл не сразу. Да, Вася не зря был хиттером, и, сложись игра немного по-другому, Виталий вряд ли бы его остановил.
— Ну что, не слышно, когда меня возьмут в команду? — спросил Виталий Михаила, когда они шли домой.
— Нет, — покачал головой Томин.
— Но я же уже частенько с вами играю.
— Ты просто с нами тренируешься, но это же не значит, что за это должны принять.
— А что тогда для этого нужно?
— Испытания пройти, ну или ещё как-нибудь себя проявить, — Михаил положил руку Виталию на плечо.
— Ясно.
— Ну ты же ведь играешь с нами. Даже больше, чем в школе. Тренируйся. Научишься — и у тебя всё получится.
— Я снова всё время контрольный.
— А это так плохо?
— Я так не научусь играть.
— В команде не бывает вторых ролей. Хороший контрольный тоже важен.
— Но всем в основном нравится играть в нападении. Просто, контрольному больше всех достаётся.
— Да? Уверен? Вот ты сегодня столкнулся с капитаном. Понравилось?
— Не очень.
— Я, находясь на переднем краю, постоянно с ним сталкиваюсь. И поверь, мне достаётся прилично.
— На место хиттера я и не претендую.
— Естественно, — усмехнулся Томин.
— Ну ладно, пока, — попрощался Виталий, повернув в сторону дома.
Родители не очень одобрительно относились к занятиям Виталия хитболом, но, к счастью, и не запрещали.
— Ты снова играл? — немного негодуя спросила Виталия за ужином мама.
— Да, — спокойно ответил он.
— Тебе мало синяков?
— Это всё не страшно. Не волнуйся.
— А если с тобой что-то случится?
— Что например?
— Сломаешь что-нибудь.
— Не сломаю.
— Ну смотри мне, Виталик.
— Не волнуйся. Вылечат.
— Да уж конечно. Нашёл что ответить.
Поужинав, Виталий тихо ушёл в свою комнату и, немного полазив по сети, лёг спать.
— Ну что, Зарубин, смотрю, тебе нравится хитбол, — с улыбкой спросил Смирнов, когда Виталий на перемене ждал Михаила.
— Нравится, — с серьёзным выражением лица кивнув головой, ответил он.
Несмотря на то, что диалог начинался вполне мирно, Зарубин знал, что нужно ожидать от одноклассника очередную язву.
— Вот только ты ему не очень.
— Оборжаться, — всё так же серьёзно сказал Виталий.
— Да всё наоборот, — вступил в разговор Томилин, стоявший неподалёку, — хитбол его очень любит, и постоянно целует асфальтом.
— Точняк! — рассмеялся Иван.
— Рассуждает человек, который кроме как на физкультуре, никогда не играл, — усмехнувшись, сказал подошедший Михаил.
— Лучше вообще не играть, чем так, как вы.
— Ну-ну, — с оттенком злобы кивнул Виталий, и они направились прочь.
Подобные насмешки со стороны тех, кто уже учился в классе первого уровня, постепенно убывали по мере того, как он либо игнорировал их, либо удачно парировал. К тому же его оценки подтверждали то, что он не случайно попал в этот класс.
После уроков Виталий частенько оставался в библиотеке, чтобы сделать некоторые уроки, не принося их домой. Такой подход улучшал его работу, потому что дома ему было сложнее сосредоточиться. Обычно Михаил составлял Виталию компанию, но сегодня он куда-то спешил, поэтому Зарубин отправился в библиотеку один.
В школе был большой читальный зал, в котором была тихая уютная атмосфера. Здесь обычно находились школьники, которые, так же, как и Виталий, делали уроки. В отличие от обычных читальных залов, здесь было разрешено разговаривать. За каждым столиком могли сесть четыре человека, и сегодня они все были заняты. Войдя, Виталий огляделся в поисках свободного места, и к радости своей, через минуту обнаружил почти свободный стол.
За ним сидела Аня Бродина, одноклассница Виталия. У Виталия сложилось впечатление, что она сидела одна не из-за того, что другим было куда сесть, а потому что никто не хотел сидеть с ней. Это вполне подтверждало его наблюдение о том, что все испытывают к ней не то чтобы неприязнь, но не горят особым желанием общаться. Это было для него непонятно, потому что ему она казалась симпатичной.
