Агата. Да, почему?
Эрнест. Почему? (Ответ блестящий, но, будьте уверены, ему пришлось его поискать). Раз уж слуги сегодня будут гостями, я должен стать дворецким. Практикуюсь. Это поднос, видите ли.
Держа скамеечку для ног, как поднос, он проплывает по гостиной, как опытный слуга. Боги к нему благосклонны, потому что в этот момент входит леди Мэри, и он словно приносит ей на подносе чашку чая.
Эрнест. Чай, миледи?
Леди Мэри — очаровательное создание двадцати двух лет от роду, и красота эта от природы, вот и вызывает как злость, так и зависть сестер. При необходимости она может заставить любого почувствовать себя полным ничтожеством, хлебной крошкой, которую вот-вот смахнут со стола. К этому радикальному средству она прибегает редко, потому что нужно напрягаться. Обычно просто показывает человеку, что от него у нее устали глаза. Частенько она словно засыпает посреди фразы. Пауза получается долгая, нагоняющая тревогу, а потом она продолжает, как часы, которые выдерживали паузу перед очередным ударом.
Леди Мэри (изогнув брови). Это всего лишь ты, Эрнест. Я думала, пришел кто-то еще (устраивается на диване).
Эрнест (с легкой обидой, поставив табуретку на пол). И у тебя, Мэри, выдался утомительный день.
Леди Мэри (зевая). Не то слово. Все утро выбирали обручальное кольцо.
Эрнест (он обожает сплетни, как старейший член клуба). Кто он? (Обращаясь к Агате). Лорд Броклхорст? (Энергичная Агата кивает). Ты отдаешь ему свое юное сердечко? (Леди Мэри не воспринимает его юмор, но он храбро продолжает). Не хочу утомлять, тебя, Мэри, но, тем не менее, настаиваю на ответе. Готов удовлетвориться простым «да» или «нет». Уж на это у тебя должно хватить сил. (Леди Мэри поднимает руку, на самом важном пальчике которой сверкает кольцо). Кольцо! Значит, я опоздал, опоздал! (Сверлит леди Мэри взглядом, как прокурор). Позволь спросить, Мэри, а Броки знает? Разумеется, все это проделки его ужасной мамаши. Она делает за Броки все. Однако, в глазах закона, ты станешь его женой — не ее, вот я и считаю, что Броки нужно поставить в известность. Поэтому… (тут он замечает, что глаза всех сестер закрыты). Если вы заснули в ожидании, что я разбужу вас, как принято будить спящих красавиц, даже не надейтесь.
Кэтрин и Агата молча открывают глаза.
Леди Мэри (не открывая глаза). Нахал.
Эрнест (торопливо достает из колчана еще один афоризм). Я знаю, каково это, хотя знаю не все. Агата, я не так молод, чтобы знать все.
Он с надеждой переводит взгляд с одной на другую, но сестры, пусть и стараются, не могут постичь глубины его мысли.
Агата (его тайная поклонница). Не так молод?
Эрнест (поощряющее). Разве ты не понимаешь? Не так молод, чтобы знать все.
Агата. Я уверена, это очень глубокая мысль, но такая загадочная.
Крайтон вводит в комнату атлетически сложенного, симпатичного молодого священника, мистера Триэрна, который со всеми здоровается.
Кэтрин. Эрнест, повтори эту фразу мистеру Триэрну.
Эрнест. Послушайте, Триэрн, я не так молод, чтобы знать все.
Триэрн. И что вы хотите этим сказать, Эрнест?
Эрнест (начинает раздражаться). Только то, что сказал.
Леди Мэри. Скажите еще раз, только медленнее.
Эрнест. Я… не… так… молод… чтобы… знать… все.
Триэрн. Понимаю. Вы хотели сказать, мой мальчик, что вы не такой старый, чтобы знать все.
Эрнест. Нет, не хотел.
Триэрн. Я уверен, что хотели.
Леди Мэри. Ну, разумеется.
Кэтрин. Да, Эрнест, речь же об этом.
Эрнест (в отчаянии взывает к Крайтону). Я не так молод, Крайтон, чтобы знать все.
Неловкий момент, но, наконец-то из Крайтона удается выжать улыбку.
Крайтон. Благодарю вас, сэр (он уходит).
Эрнест (с облегчением). Будь у вас такая же голова, как у этого парня. Триэрн, вы бы нашли себе более интересное занятие, чем игра в крикет. Я слышал, вы гоняете шар головой.
Триэрн (с присущим священнику смирением). Боюсь, крикет — это все, на что я способен.
Кэтрин (она думает, что у Триэрна божественный нос). Разумеется, нет. Вы далеко пойдете, мистер Триэрн.
Триэрн. Благодарю вас, леди Кэтрин.
Кэтрин. Это слова епископа. Он сказал, что Англии священник, у которого такая подача, пойдет очень далеко.
Триэрн. Рад это слышать.
Входит хозяин дома в сопровождении лорда Броклхорста. Граф Лоум — вдовец, филантроп, носитель прогрессивных идей. Будучи вдовцом, он, по крайней мере, имеет право до некоторой степени вмешиваться в домашние дела, скажем, заглядывать в ящики, а такое желание было у него всю жизнь. Филантропия открыла для него множество других ящиков, а прогрессивные идеи привели к ожирению. Он выписывает все ежемесячники, но не читает их, а складывает, полагая, что этого достаточно. Он пишет письма в газеты, которые их публикуют, набирая шрифтом, который он считает достойным себя, и негодует, если тем же шрифтом набирают другие публикации. Пусть законы и знания обратятся в ничто, пусть умрут искусство и торговля, но этот шрифт оставьте для интеллектуальной аристократии! На его примере можно увидеть, какой станет палата лордов, если ее когда-нибудь реформируют.
Молодой лорд Броклхорст — пустое место, если не считать титула. Таких, как он, можно встретить по десять на день на Пиккадилли, покупающих носки или их продающих.
Лорд Лоум (оживленно). Ты уже здесь, Эрнест? Готов к отплытию, Триэрн?
Триэрн. Жду с нетерпением.
Лорд Лоум. Это правильно (своих домашних он гоняет, как цыплят). А теперь, Мэри, поднимайся, и за дело! Пора принимать слуг. Они это так любят.
Мэри. Они этого терпеть не могут.
Лорд Лоум. Мэри, выполняй свои обязанности (и строго указывает на стол с чайными принадлежностями).
Эрнест (подмигивая). Поздравляю, Броки.
Лорд Броклхорст (юмор он презирает). Благодарю.
Эрнест. Маменька довольна?
Лорд Броклхорст. Мама очень довольна.
Эрнест. Это хорошо. Плывешь с нами на яхте?
Лорд Броклхорст. К сожалению, нет. И послушай, Эрнест, я не хочу, чтобы меня называли Броки.
Эрнест. Маменьке не нравится?
Лорд Броклхорст. Не нравится.
Он отходит от Эрнеста, который сразу о нем забывает и начинает обдумывать свою речь.
Входит Крайтон.
Лорд Лоум (обращаясь к нему, как к равному). Мы готовы, Крайтон (на лице Крайтона написано страдание).
Леди Мэри (саркастически). Как Крайтону все это нравится!
Лорд Лоум (хмурясь). Он — единственный, кому не нравится. Мне его жаль.
Крайтон (страдая от того, что вызывает неудовольствие своего господина). Ничего не могу с собой поделать. Я — консерватор, милорд.
Лорд Лоум. Будьте человеком, Крайтон. Вы созданы из той же плоти и крови, что и я.
Крайтон (кривится, как от боли). Ох, милорд.
Лорд Лоум (резко). Приглашайте их. Между прочим, в прошлый раз собрались не все.
Крайтон. Все, милорд, за исключением уж самой мелкой сошки.
Лорд Лоум. Должны приходить все. И помните, Крайтон, на это время вы мне равный. (Резко). Иначе очень скоро я покажу тебе, что это не так. Делай, что говорят.
Крайтон удаляется, чтобы повиноваться его светлости. Лорд Лоум не знает жалости к дочерям, пускает в ход ужасные угрозы.
Лорд Лоум. Девочки, помните, никакого пренебрежения. Первая, кто выкажет пренебрежение, будет декламировать стихи. Между прочим, Броклхорст, вы можете что-то сделать?
Лорд Броклхорст. В каком смысле?
Лорд Лоум. Что-нибудь такое с пенни или носовым платком? Заставить их исчезнуть.
Лорд Броклхорст. Господи, да нет же!
Лорд Лоум. Жаль. Каждый из нас, высокорожденных, должен уметь что-то делать. Эрнест, я, вероятно, попрошу тебя сказать несколько слов. Что-нибудь яркое, остроумное.
