— Мои родители имели поместье, но не такое большое, как колхоз «Светлый путь», а совсем маленькое…
Спрашивают третьего:
— Ну, а ваши родители чем до революции занимались?
— Мои родители имели бардак, но не такой большой, как сейчас, а совсем маленький бардачок.
* * *
— А при коммунизме в паспорте будет пятая графа?
— При коммунизме не будет паспортов. А в удостоверении личности будет пункт: «Был ли евреем при социализме?»
* * *
— Мы бы вас взяли, но нам нужен сотрудник со знанием высшей математики.
— Я окончил мехмат.
— Очень хорошо, но нужно также знать ядерную физику.
— Я также окончил физфак.
— Замечательно! Но дело в том, что в Ашхабаде у нас есть подшефное предприятие, так что нужно знать туркменский язык.
— Я знаю туркменский язык.
— Долго ты еще будешь надо мной издеваться, еврейская морда?!
* * *
Еврей поступает в аспирантуру на кафедру истории. На экзамене по истории он отвечает на все вопросы, но от него требуют все новых имен и дат.
— Историку нужна особенно хорошая память! — говорят ему.
— О, у меня прекрасная память. Себя я помню с восьмидневного возраста: надо мной склонился седобородый еврей и отрезал мне путь к поступлению в аспирантуру!
* * *
— Привет, Рабинович! Как ты изменился! Без бороды, без усов.
— Извините, но я — не Рабинович.
— Как? Ну, ты даешь — и имя поменял?!
* * *
Пришел вождь каннибальского племени к костру. Видит — кучка пленных сиротливо в уголке мнется. Вождь спрашивает у шамана:
— А чего ребята этих не жрут?
— Да ты понимаешь… отказываются. Говорят: «Мы их кушать не будем: они евреи».
— А ты им объясни, что евреи — тоже люди.
* * *
— Я русский, — гордо выпрямился Зорин.
— А я американский, — скромно сказал Киссинджер.
* * *
«Евреи — как намыленные муравьи!» — с возмущением и завистью говорил один аспирант с мехмата. Понятно, будучи славянином, он не слишком комфортно чувствовал себя в обществе всех этих семитов, полусемитов и околосемитов, составлявших подавляющее большинство. Но самым вожделенным и, увы, практически недосягаемым для человека с пятой графой был партбилет. Да, Рабинович хотел в партию. Это теперь он над этим смеется и с удовольствием рассказывает анекдоты примерно такого содержания.
Рабинович приходит к секретарю парторганизации и просит походатайствовать о его приеме в партию. Секретарь говорит, что нужно сначала пройти собеседование:
— Ты знаешь, кто такой Карл Маркс?
— Нет.
— А Фридрих Энгельс?
— Нет.
— Слушай, ты не готов к приему в партию, никого из товарищей не знаешь.
— Скажите, вы Изю Федельмана знаете?! Нет! А Арона Гершензона? Тоже нет?! Ну и что из того?! Я не знаю ваших товарищей, вы — моих. Примите меня в партию и все перезнакомимся!
* * *
Рабиновича рекомендовали в партию как передовика производства, автора стенгазеты и многодетного отца. На собеседовании Рабиновича спрашивают:
— Дети есть?
— Нету!
— А по паспорту — трое!
— Разве это дети? Это — сволочи!
— Сколько лет?
— Простите, что?
— Ну, сколько лет вы жили?
— А! Тридцать!
— А по паспорту — сорок!
— Так 10 же лет — в колхозе!
— Но вы же жили!
— Шоб вы так жили!
— Родственники за границей есть?
— Нету!
— А по нашим сведениям, в Израиле…
— Так разве то они за границей? То я за границей!
* * *
— Рабинович, вы — член партии?
— Нет, я ее мозг!
* * *
У Рабиновича спрашивают:
— Возможна ли в СССР многопартийная система?
— Невозможна, потому что больше одной партии народ не сможет прокормить.
* * *
У Рабиновича спрашивают:
— Будут ли деньги при коммунизме?
— Будут. Но не у всех.
* * *
— Рабинович, какой ад лучше: капиталистический или социалистический?
— Конечно, социалистический: то дров нет, то смолу на другой объект отправили, то черти пьяные…
* * *
Рабиновича выгнали из партии. Хаймович интересуется за что.
— Вынесли три выговора — и выгнали! Подходит ко мне парторг и спрашивает, почему я не был на последнем партсобрании. Ну я ему: «Я же не знал, что оно — последнее! Если бы знал — обязательно бы пришел!»
— А второй за что?
— Да опять этот парторг! Пришел ко мне в кабинет, а у меня над столом два портрета — Хрущева и Брежнева. Он так строго спрашивает:
— Зачем ты эту морду повесил?
«Какую?» — спрашиваю, а он мне второй выговор. Невзлюбил он меня и на общем собрании под монастырь подвел, спрашивает: «Рабинович, как ты представляешь себе коммунизм?» Ну, я ему с энтузиазмом:
— Прямая, ярко освещенная солнцем дорога, с одной стороны лежат деньги, с другой — продукты, подходи — бери сколько хочешь!
Он аж затрясся.
— Рабинович! При коммунизме денег не будет!
А я:
— А продуктов?
* * *
Выгнали Рабиновича из партии, лишили премии и отправили в отпуск в декабре. И
приснился ему как-то чудесный сон:
Снится ему, что Израиль захватил СССР, всех евреев построили на Красной площади, туда въезжает Голда Меир на броневике и через мегафон спрашивает:
— Евреи! Чего вы хотите?
И все евреи дружно, в один голос отвечают:
— Чтобы Рабиновича восстановили в партии!
* * *
Приходит Рабинович домой и мрачно говорит жене:
— С завтрашнего дня буду приходить домой на два часа раньше и на 30 рублей буду больше в получку приносить!
Жена, обрадованно:
— Тебя что, повысили?
— Да нет, из партии выгнали.
* * *
В поезде идет разговор о знаменитых людях. Участвующий в разговоре еврей повсюду видит «своих».
— Эйнштейн…
— Еврей.
— Спиноза…
— Еврей.
— Левитан…
— Еврей.
— Мендельсон…
— Еврей.
— Гейне…
— Еврей.
— О Господи Исусе, Пресвятая Богородица! — воскликнул сосед.
— Тоже евреи.
* * *
— Рабинович, почему вы в партию не вступаете?
— Потому что обязанности у меня будут, как у коммуниста, а права — как у еврея!
* * *
— Але, это КГБ?
— Да.
— К вам мой попугай не залетал?
— Нет. А вы — кто?
— Я — Рабинович. Я хотел вам сказать, что я его политических убеждений не разделяю!
* * *
— Тук-тук!
— Кто там?
— КГБ. Рабинович, у вас есть попугай?
— Есть!
— Покажите!
Рабинович открывает холодильник, оттуда вылетает попугай и орет:
