— Точно! — воскликнул Ганс и достал синий лоскут из ящика стола. — Это было у него на рогах, видно зацепилось, когда он забодал похитителя.
— Молодец, Хулиган! — Степка потрепал козла между ушами.
— Зачем кому-то красть его? Он же даже молока не дает, — удивилась я.
— Ну, гостей грех не обобрать, они же не станут задерживаться, чтобы выяснить кто вор, — сказал некромант. — Лучше вернемся к «хозяину».
— Да, — согласилась я. — Вы что-то выяснили?
— Ганс, покажете ей? — спросил Кот.
— Конечно, — согласился изобретатель. — Пойдемте.
Мы прошли обратно в лабораторию, только Степан остался со своим драгоценным Хулиганом, чтобы тот никуда не сбежал.
Изобретатель подвел нас к большой установке, напоминающей гибрид граммофона с огромной трубой и стиральной машины. Причем в потолок от этого механизма уходила еще одна труба, по пути несколько раз образуя петли.
— Что это? — спросила я.
— Устройство для перемешивания и очищения разных веществ, — гордо сказал Ганс. — Сюда кладутся нужные вещества, — он указал на подобие «стиральной машины», — там они перемешиваются, и конечный продукт выходит через эту трубу, — изобретатель указал на «граммофон». — Ну а если надо какое-то вещество очистить от другого, процесс почти тот же, только в обратном порядке.
— И что?
— Лучше я вам это продемонстрирую! — с энтузиазмом сказал Гансик, и быстро подготовил машину к работе. — Итак, включаю!
Внутри механизма что-то щелкнуло, булькнуло, и из трубы от граммофона начала капать синяя жидкость, попадая в колбочку.
Вдруг сверху послышался знакомый пугающий звук. Тот самый, который заставил нас свернуть в деревню.
— Что это?! — испугалась я, но все остальные остались спокойны. Они что, не слышат, что на замок напали эти ужасные звери?
— Не стоит бояться, — сказал Ганс, выключая машину. Звук резко перешел на высокую ноту и плавно затих, спустившись до низких тонов.
— Эти звуки издает машина? — недоверчиво спросила я.
— Вот именно, — печально сказал Гансик. — Звук выходит из трубы на крыше, и я ничего не могу с этим поделать. Наверное, сломалась какая-то деталь, но мне не удалось обнаружить ее. Никчемный я ученый…
— Нет, что ты! — я принялась утешать искренне расстроенного Ганса. — Ты самый гениальный изобретатель, каких я только видела!
— Правда? — тут же обрадовался Ганс. — Ладно, я с тобой соглашусь.
Я едва не рассмеялась при этих словах, но вовремя спохватилась, ведь Ганс говорил серьезно.
— Кто-то воспользовался этим, чтобы запугать людей, — сказал Кот. — Думаю, звук слышно на большом расстоянии.
— Когда вы сказали, что звери, издающие странные звуки, нападают на скот в деревне ночью, я сразу понял, что это из-за меня, — вновь опечалился изобретатель. — Ведь я работаю по ночам, а днем либо сплю, либо еду к другу в город и завожу с ним интересный ученый спор.
— Но разве никто кроме твоего друга не знает, что ты живешь в этом замке? Почему все говорят, что здесь живет «хозяин»? — удивилась я.
— Я стараюсь не показываться на людях, — объяснил Ганс. — Раньше все думали, что замок заброшен, но теперь, как я вижу, кто-то задумал плохое дело и использует для этого мои изобретения. Ах, это так печально! — Гансик тяжело вздохнул и снова загрустил.
— Но почему ты говоришь, что кто-то использует «изобретения», как будто их много?
— Потому что кто-то украл мою шаль для создания невидимости! — развел руками Ганс.
— В деревне сказали, что Хозяина никто не видел, — произнес Кот. — Но его многие слышали. Кстати, волков, забивающих скот, так же никто не видел. И болезнь можно наслать, только если человек будет контактировать с амулетом, в котором заключена… назовем это порчей. В котором заключена порча. Догадываешься?
— Хочешь сказать, этот таинственный «Хозяин» не имеет слуг? — спросила я. — Просто надевает эту шаль, становится невидимым и творит свои темные дела?
— Скорее всего, — согласился некромант. — Но меня все еще интересует вопрос, для чего он это делает? Пытается провести какой-нибудь темный ритуал? Дилетанту это едва ли удастся. Впрочем, дилетанты обычно невероятно упрямы и упорствуют в своей глупости.
— А что с тем существом, которое я видела? Вдруг оно опасно?
— Не думаю, — ответил Кот. — Наверняка оно живет здесь давно. Может быть какой-нибудь зашуганный упырь. Тебя же он не тронул.
— Еще бы, — усмехнулась я. — Я бы в таком облике тоже побоялась себя «трогать». Весь аппетит отбивает.
— Нет, не оставляйте меня здесь одного! — неожиданно взмолился Ганс. — Я боюсь!
— Но ведь ты столько лет жил здесь, — удивился некромант. — Что изменилось?
— Раньше здесь не было чудовищ, я их боюсь, — сказал Ганс.
— Думаю, они есть здесь уже с тех пор, как деревню изводит этот «хозяин», — отмахнулся мужчина.
— Протестую! — возразил изобретатель. — Я бы заметил.
— Но ведь не заметил же, — резонно возразил Кот. — Сюда жители деревни каждый месяц приводили людей в качестве платы за покой. Ты даже этого не заметил!
— Но я же говорил, меня днем здесь не бывает, — обиделся Ганс. — Наверное, они приводили жертв не ночью!
— Ох… — вздохнул некромант. — Но что мы можем сделать? Обыскивать весь замок глупо, слишком он большой. Если ты так боишься, возьми вот это, — сказал Кот. — Этот амулет стоит как целая корова и защитит тебя от любых чудовищ. Смотри, не потеряй!
— О, спасибо, великий волшебник! — искренне, как ребенок, обрадовался Ганс. — Вы заходите, если что-то понадобиться. Я постараюсь проследить, куда же деваются все приведенные люди.
— Замечательно, — с облегчением сказал Кот. — А теперь нам пора.
Когда мы покинули замок, уже почти рассвело. До деревни я дойти все равно не успею, так что придется мне ждать до вечера.
— Кот, а ты правда так просто отдал ему сильный артефакт? — удивилась я.
— Конечно, нет, — сказал некромант. — Раньше этот камень имел силу — служил от сглаза — а теперь просто красивая безделушка. С этим чудаком ничего не случится, но пока он верит в силу амулета, будет жить спокойно, — некромант остановился и посмотрел на восходящее солнце. — Тебе пора готовиться к превращению. Ты же не хочешь лишиться еще и этой одежды?
Я спохватилась и едва успела скинуть платье за кустом, как вновь обзавелась хвостом и когтями. О боже… опять ходить на четырех лапах и следить за хвостом…
— Отлично выглядишь! — сказал некромант, когда я выбежала из-за куста, держа в зубах свою одежду.
— Шпашибо, — сказала я, и отдала платье Коту. — Надеюсь, вы за мной вернетесь.
— Встретимся на закате возле замка, у дуба, — сказал некромант и они со Степаном и вновь обретенным козлом быстрым шагом направились к деревне.
Эх, а мне теперь целый день заниматься неизвестно чем. И… вот черт! Я же не взяла ничего поесть! И что мне теперь, голодать? Охотиться я не умею, а если бы и умела — вряд ли бы стала это делать. Не слишком вкусно есть сырое мясо. Может к Гансу заглянуть? Нет, не вариант. Еще испугается…
Солнце подбиралось все ближе к зениту. Наверное, это не такое страшное время, и можно не опасаться чудовищ, обитающих в замке?
— Ганс! — тихо позвала я, пробираясь по коридору к лаборатории. Кто бы что ни говорил — никакого жуткого «хозяина», охраняющего свои владения здесь не обнаружилось. Я спокойно прошла через ворота и почти добралась до своей цели.
За спиной послышался тихий шорох.
— Ганс, это ты? — стараясь не испугаться, сказала я. — Как же ты прожил здесь столько времени… Ганс!
Я подпрыгнула, ощутив чье-то присутствие совсем рядом, и, сдерживаясь, чтобы не заскулить, вжалась в угол.
— Кто здесь? — я ясно слышала шаги, но они, почему-то, не приближались, а удалялись. Так этот невидимый что, боится меня?
Это придало мне уверенности — теперь уже я бежала за ним, и настигла в два счета.
Зубы клацнули наугад и ухватили что-то мягкое и легкое. Через секунду я ошарашено застыла с накидкой в зубах и смотрела на появившегося передо мной Ганса.
— Ты? — удивленно спросила я, когда, наконец, обрела дар речи.
Изобретатель с ужасом посмотрел на меня, и вдруг развернулся и побежал, уже без накидки. Но я снова его настигла и даже обогнала, перекрыв путь к бегству.
— Ганс, это же я — Кира! Просто… немножко в другом обличии.
— Я не верю тебе, чудовище! — изобретатель хотел казаться храбрым, но выглядел смешным. — Ты, наверное, уже съело благородное умертвие по имени Кира и теперь говоришь ее голосом!
Я обреченно потрясла мордой. Значит он, все-таки, не поверил, что я была человеком, просто с разукрашенным лицом.
— Как мне доказать? — спросила я.
Ганс задумался.
— Какое третье правило Мон-Тьирона? — наконец, спросил он.
