- Кхм… все-таки поесть тебе стоит, - произнесла я, чувствуя, как вновь запылали щеки.
Подумаешь, не в первый же раз его вижу без рубашки. А все равно, каждый раз, как… первый.
Айран наклонился к рюкзаку, который я бросила на одну из кроватей, и достал чистую рубашку, которую тут же натянул на тело, лишая меня возможности лицезреть его обнаженную спину.
Зато я успела рассмотреть татуировки на его коже. Черные крылья в районе лопаток с переходом на плечо и руку. Те самые, которые выбивают каждому азгару в подростковом возрасте, открывая возможность летать.
Завораживающая красота.
Я слышала, что каждое такое тату уникально и неповторимо. И дело совсем не в работе мастера – он лишь направляет магические потоки, позволяя им сложиться в рисунок самостоятельно.
А еще это очень больно. Но ведь так давно повелось в нашем мире – за все приходится платить.
- Я должен извиниться перед тобой, - произнес он, медленно поворачиваясь и застегивая пуговички на помятой рубашке.
- Я так понимаю, поцелуй ты с меня требовать не станешь? - усмехнулась я, вновь отворачиваясь к плите и помешивая деревянной ложкой суп.
А у самой щеки горели.
«А вдруг станет? Что тогда? Отказаться или согласиться. Я же вроде слово дала!»
Это будет не первый мой поцелуй.
Я ведь не обманывала его тогда, когда говорила, что целовалась. И не раз. Но… это и поцелуями назвать сложно, да и не понравилось мне особо. Но с ним… от одной только мысли о нашем возможном поцелуе у меня колени дрожали и во рту все пересыхало.
Уверена, с Иргаром было бы все иначе. До головокружения, сбившегося дыхания и прочей ерунды, которую описывали книги и в которую я так отчаянно отказывалась верить.
Вот только… готова ли сделать этот шаг?
- Мне жаль, что так вышло. И ты была права, - отозвался Айран. - Зелье… оно туманит рассудок.
- Не зря же оно запрещено. Я слышала, что после него сходят с ума, пытаются убить, причинить вред, но про… поцелуи не слышала, - заметила, мысленно ругая себя.
И зачем я продолжаю этот разговор? Для чего?
- Прости. Это все зелье.
- Знала бы, что ты так странно реагируешь - внесла бы это в клятву, - продолжила я, ловко нарезая головку лука. – Поесть тебе всё-таки стоит. Противоядие вытянуло из тебя не только зелье, но и силы. Тебе надо восстановиться. И лучше естественным путем. А суп поможет.
- Карту видела?
Судя по звуку шагов, парень подошел к столу с картой.
- Да. Она посвежее прошлых. Колосар отмечен как павший. И четко выделены шесть башен по кругу.
- Хорошо.
Снова шуршание. Открыл карту, склонившись над ней и пристально изучая.
- Как думаешь, там в башнях будет что-нибудь важное? Может возможность дать о себе знать, - продолжила я, бросая на него осторожный взгляд.
- Не знаю.
- Нас ведь уже начали искать. Сегодня четвертый день.
- Даже если начали – хорошего мало, - продолжая изучать карту, отозвался Иргар. – Сначала они вернутся в зал и попытаются отыскать следы портала. Но, во-первых, порталов в тот день было много, и найти тот самый сложно. Во-вторых, прошло уже больше трех дней, след скорее всего затерялся. А в-третьих, если им удастся что-то найти и понять, что мы здесь, то все это бесполезно. Точных координат нет, а Черный лес слишком огромен.
- Понятно, - вздохнула я, размышляя о том, как отреагируют мама с отцом.
А еще Элайн. Он ведь должен быть где-то здесь на границе, неся службу. Мой брат - огненный феникс.
Я снова помешала суп, бросив домашнюю лапшу. Еще пять минут и можно добавлять зелень. И все готово.
А пока нужно накрыть стол, нарезать хлеб и копченую грудинку, которую я нашла в шкафу. Запах от неё исходил такой, что рот тут же наполнился слюной.
Молчание затянулось.
- Как ты себя чувствуешь? – не выдержав, спросила у него, расставив глиняные тарелки с рисованной каймой на столе.
- Живым. А это главное. Если хочешь, мы можем обновить клятву, - отозвался он, старательно пряча от меня свой взгляд.
- Думаешь это необходимо?
- Не знаю, - с досадой отозвался напарник, потирая шею, - я уже ничего не знаю и не понимаю… Все слишком усложнилось и как быть – не знаю.
Мне даже стало его немного жалко. Это же надо так среагировать и начать приставать к чокнутой дриаде, которую столько лет доводил.
- Ты не переживай, - снимая кастрюлю с плиты, отозвалась я. – Я все понимаю и изводить тебя насмешками не стану. Это же зелье, а ты просто на него так среагировал. Ничего личного.
- Ничего личного… - медленно произнес Айран, поднимая ледяные глаза.
Вот только… было в их глубине что-то такое, отчего ком встал у горла и время будто остановилось.
Прошло несколько секунд, прежде чем я смогла отвернуться, вновь возвращаясь к сервировке стола.
«Ох, Иви, что ты опять себе надумала?!»
Ели мы молча.
Иргар послушно съел всю лапшу, а вот от грудинки отказался, решив, что его желудок пока такую тяжесть не перенесет.
А дальше до самого вечера мы занимались своими делами, старательно делая вид, что ничего не произошло и говорить нам не о чем. Обсудили план завтрашнего перехода, перекусили и, приняв душ, разошлись по своим кроватям.
Сон опять не шел. Я лежала на спине, смотря перед собой и вспоминала дом, академию, куратора. Да много чего вспоминала, пытаясь уснуть.
- Ты спишь? – раздался вдруг в тишине голос Иргара.
- Нет, не спится, - призналась я.
- О чем думаешь?
- Обо всем и ни о чем. А ты?
- И я.
Мы снова замолчали.
- Знаешь, а ведь сейчас твоя очередь, - вдруг произнесла я, поворачиваясь на бок.
В комнате темно, но я все равно смогла разглядеть силуэт светловолосого парня, который сидел, опираясь на подушки и смотрел на меня.
- Моя очередь? – переспросил Иргар.
- Да. Рассказывать о себе. Я вот о своей семье рассказала. Рассказывай ты о своей.
- Да нечего рассказывать, - вздохнул он, закидывая голову назад.
- Так нечестно.
- Пойми, моя семья… другая.
- Ты просто не хочешь рассказывать. Давай так. Я задаю вопросы, а ты отвечаешь. Это просто. Первый вопрос - ты единственный ребенок в семье?
- А ты не знаешь? – вдруг спросил он.
- Эм… нет, – растерялась я. - А откуда мне знать? Неужели ты думаешь, что я наводила справки о тебе и твоей семье? Поверь, мне хватало нашего «милого» общения в те дни, что я была вынуждена проводить в вашей академии.
- Да, я единственный ребёнок в семье, - ответил тот и неожиданно добавил: - По-другому просто не могло быть.
- Почему?
- Ты же понимаешь, что для рождения ребенка необходимо… жить вместе. Выполнив свой долг и произведя на свет меня, герцогиня Иргар покинула родовой особняк и уехала в столицу, где её ждали развлечения, балы и благотворительная деятельность.
- Подожди. Ты хочешь сказать, что твои родители… расстались?
Слово развод я произнести не смогла. Для его статуса и положения развод априори невозможен.
- Для того, чтобы расстаться, надо для начала быть семьей. А они ей не были. Это договорной брак… Ивилин. Моя мать вышла замуж за моего отца, родила меня и все. Её долг и обязательства на этом были выполнены, - равнодушно ответил Айран.
- А ты?
- А я остался с отцом. Его сын и наследник.
- То есть тебя воспитывал только отец? – прошептала я.
Мне так жалко стало этого светловолосого грустного мальчика, который с рождения был лишен материнской любви. У меня в голове не укладывалось, как родная мать могла отказаться от своего малыша, променяв это все на балы и светскую жизнь? Может её заставили, вынудили?
Я вспомнила свою маму. Временами она, - в присущей ей огненной манере, - клялась, что уйдет от нас на край мира, так мы ей надоели. Но это лишь слова. Мама готова была жизнь отдать за каждого из нас.
- Меня воспитывали няньки, потом гувернантки с гувернерами, затем присланные учителя. А после обучение продолжилось в академии. Отец… он лишь проверял их работу. Если она его не устраивала или кто-то начинал относиться ко мне слишком… мягко, или я к кому-то слишком сильно привязывался, учителя меняли на более… ответственного.
