Черепаха медленно повернулась к Ахиллесу.
– Так, – сказала она. – Кажется, это был заразный бутерброд.
– Слова тоже могут быть Мебиуса.
– И?!
– И я знаю ответ на его вопрос.
– Виден ли конец у одностороннего бутерброда?!
Ахиллес ухмыльнулся и сообщил:
– Не виден. Как инфимум, он долог.18
– Обожаю сонники, – сказал Морфей. – Спасибо.
– А зачем тебе? – спросила Черепаха.
– Это как бы словари.
– То есть?
– Допустим, я хочу, чтобы ты купила газонокосилку.
– Что дальше?
– Тебе приснится фламинго, торгующий утюгами.
Ахиллес озадаченно почесал в затылке.
– А просто газонокосилку она не увидит?
– Это к дождю.
– А дождь?
– К снегу.
– Как все сложно-то.
– Открыл бы ты горячую линию, – сказала Черепаха.
– И говорил бы прямым текстом, чего надо, – сказал Ахиллес.
– Я на этом и погорел.
– Здесь-то что могло случиться?
– Ну, я был не в духе, – сказал Морфей. – А первым позвонил такой зануда…
– И?
– И с перечислением некоторых частей тела и физиологических особенностей, послал я его в итоге к такой-то матери.
– Он обиделся?
– Уж лучше бы обиделся, – горько сказал Морфей. – Но этот чертов немец19 все записал и составил свой сонник…
– Я же просила страховщика привести, – сказала Черепаха Ахиллесу.
– Я и привел.
– Застраховать и запугать до смерти – не одно и то же.
– Ха, – сказал Фобос. – Это две стороны одного полиса.
Черепаха недоверчиво уставилась на Фобоса.
Тот широко улыбнулся:
– Страховка на все случаи жизни!
– Абсолютно, – сказал Ахиллес.
– Ты откуда знаешь?
– А у меня была полная страховка.
– Почти, – сказал Фобос.
– Почти, – с сожалением согласился Ахиллес. – Кто ж мог подумать, что такая дурь вообще бывает.
– Всякое бывает, – сказал Фобос.
Черепаха подумала.
– Мне машину застраховать, – сказала она. – А так я ничего не боюсь.
Фобос улыбнулся.
* * *
– Ну, это ж надо, – сказал Ахиллес, проглядывая список. – Нападение орла или падение на спину – это понятно еще. Но какой вред может быть от итальянского водопроводчика?
– Всякое бывает, – сказала бледная Черепаха, нервно посмотрев наверх.
– Шут гороховый, – сказала Принцесса возмущенно. – Вы только гляньте.
– Да, большой синяк, – согласился Ахиллес.
– По мне что, не видно, кто я?
Ахиллес и Черепаха посмотрели на Принцессу.
– Платье.
– Кружева.
– Хм, пока без вариантов.
– У нее корона.
– Да, вот корона наводит на мысли.
– У меня документы есть! – возмутилась Принцесса. – Я нежное создание!
– Эт точно.
– А он мне что под перину положил?!
– Это старинный тест на принцессу, – объяснил Ахиллес. – Мой друг следует традиции.
– Скажи своему другу, – прорычала Принцесса, – что фиг ему, а не свадьба.
Черепаха вдруг подняла лапы:
– Ахиллес, а как, говоришь, зовут этого твоего приятеля?
* * *
Черепаха успокаивала Принцессу.
– Джек, – сказал Ахиллес в трубку, – дружище, есть разговор…
– А ты?
– А я его ножом. Раз двадцать.
– Жуть какая, – сказал Ахиллес.
Брут покачал головой.
– Жуть, – сказал он. – Это когда он вдруг спросил: «И ты Брут?!»
– А ты ему?
– А я ему – глаза, мол, разуй.
– Странный вообще вопрос. Брут, может, у тебя брат есть?
Черепаха нахмурилась.
– Послушай, – сказала она. – А его точно звали не Гай?
– Нет, – сказал Хома Брут. – Не Гай.
– Как тут интересно, – сказала Черепаха.
– Дворец Ареса, – сказал Ахиллес. – Тут самые лучшие воины тренируются.
Черепаха осмотрела зал для тренировок.
– И у всех разные пояса.
– Разумеется! Иначе штаны спадут.
– Гм… я думала, они означают уровень мастерства.
– Ну, и это тоже, – сказал Ахиллес. – Но штаны прежде всего.
– А что означает синий пояс? И черный?
– Что обладатель может наставить во-о-от такенных синяков.
– Красный?
– Нос разбить.
– А в горошек?
– Где в горошек?!
Черепаха показала.
– Это не в горошек, это в дырочку.
– То есть…
– Ага.
– А у тебя какой?
Ахиллес гордо улыбнулся:
– Радужно-дырявый.
– Как все сложно, – сказала Черепаха. – И кто их выдает?
– Лично Арес. Он их сам шьет на досуге.
– А у него какой пояс?
– О, – сказал Ахиллес, – у него особый. На нем загадочные письмена. Показать?
* * *
– Мда, – сказала Черепаха. – Я должна была догадаться.
– Что?
– Ну как же. Арес, брат Мойр, шьет пояса…
– Ты что, смогла прочитать надпись?!
– Да, – сказала Черепаха. – И знаешь, он семерых одним ударом уложит.
– А вот здесь выбирали Пи, – сказал Ахиллес.
– Что значит – «выбирали»?! – возмутилась Черепаха.
– Ну, – сказал Ахиллес. – Были варианты.
– И много?
– Ты ж видишь.
– Вижу. Кошмар.
– Каменный век, – согласился Ахиллес. – Платино-иридиевая Пи была бы лучше.
Черепаха тоскливо кивнула.
– Говорят, Пи была равна четырем, – доверительно сказал Ахиллес. – Но пооблупилась.
Черепаха схватилась за голову.
– Пойдем отсюда!
– Да ладно, мелочь же. То ли дело эталоны Дельты…
– Какие Дельты?
– Разные, – сказал Ахиллес. – Дельты Нила. Большие такие, тоже каменные, но стоят не по кругу.
– Никто меня не любит. – пожаловался Дракула.
– А ты бросай вредные привычки, – посоветовал Ахиллес.
– Не курю.
– Но пьешь.
– Я диетически-ущербный, – печально возразил Дракула.
– Один-один, – рассудила Черепаха. – А ты переселяйся в мегаполис.
– Я солнца боюсь.
– Там и ночью людно.
– Ношу черные плащи в любую погоду.
– Готично, сойдет.
– Еще я мертвый.
– Круто, можешь гонять на черном спортбайке без прав.
– И в зеркалах не отражаюсь.
– Спортбайк – это твое.
Дракула задумчиво почесал в затылке.
– Я превращаюсь в гигантскую летучую мышь и люблю кровь.
– Главное, не кусайся, это некрасиво, а так – есть одна идея…
* * *
– Жестокая ты, – сказал Ахиллес. – А если преступники кончатся?
– Не кончатся, – сказала Черепаха. – В Готэме их полно.
– Ты уверен, что здесь хочешь закупаться?
– У Али лучшие двери.
– Больше смахивает на врата, – сказала Черепаха. – Что это там за надпись?
– «Входящие, оставьте упованья».
– Купишь – в гости не приду.
– «Не прислоняться».
– Берут вместе с предыдущей, – заметил Али-Баба.
– «Посторонним Вход Запрещен». А почему с больших букв?
– Полное имя жильца.
– По-моему, свинство, давать такое имя.
– Еще какое. – ухмыльнулся Али.
Ахиллес пожал плечами:
– Вообще-то, я хочу дверь класса «Сезам».
– Переть такую дуру из гор? Самовывоз.
– Беру. А пароль сменить можно? Этот все знают.
Али-Баба задумался.
– Можно сменить дверь, – сказал он, наконец. – Там такая же на другом входе.
– А пароль какой?
* * *
– Дыня! – громко сказал Ахиллес. – Арбуз?! Тыква! Ды-ня!
Дверь не открывалась.
– Наврал Али, не тот пароль.
– Да нет, не наврал, – сказала Черепаха, мрачно глядя на дверь. – В какой-то кодировке и вправду «дыня». Но его тоже все знают.
– Слушай, – сказал Ахиллес. – У нас тут спор.
– Ну? – сказала Фемида.
– Почему у тебя символы – Повязка, Весы и Меч?
Фемида тяжело вздохнула.
– Это же про беспристрастный суд? – сказала Черепаха.
– Ага, счас, – сказал Ахиллес. – Не глядя взвесить и отрезать. На рынке таких тоже полно.
– Меч создал справедливость!
– А Повязка уравняла шансы огрести?
Фемида вздохнула еще тяжелее.
– Ох, – сказала она, отмеряя весами конфеты. – Утешает лишь, что Танатосу еще хуже: его как-то изобразили, когда он играл в хоккей.
– Мне бы новое хобби, – сказал Франкенштейн.
– Да уж, – сказала Черепаха. – От старого миру до сих пор икается.
– Что—нибудь креативное.
– Кто бы сомневался.
– И чтобы с органической химией.
– Смешивание коктейлей, – мгновенно предложил Ахиллес.
– Миру снова будет икаться, – сказала Черепаха. – Но теперь еще и с головной болью.
Франкенштейн с сожалением покачал головой:
– Жена не одобрит.
– Смешивание парфюма.
– Плохое хобби, – поспешно сказала Черепаха. – Дальше.
– Смешивание еды, – сказал Ахиллес. – То есть, кулинария.
– Хм… – сказал Франкенштейн. – Вариант.
* * *
– Алло. Что-что? Да не может быть!
Послушав немного, Черепаха повесила трубку и сказала:
– Ищем новое хобби.
