Тюремный конвой ведет обвиняемого… Оп-па?! После инструктажа у коменданта ожидал увидеть огромного монстра с внешностью брутального австралопитека, с кулаками как пудовые гири, а в зал вводят маленького и сухонького парнишку. Шейка тоненькая, ушки оттопыренные, но спина ровная, взгляд прямой… спокойный, походка уверенная. Вот никогда бы не подумал… Маньяк-убийца?!
— Встать, суд идет!
…и началась занудная тягомотина. Начальник конвоя поставил нас с Костей у входной двери. Стоим недвижимыми столбами с «калашами» за спиной — не намного лучше, чем на калитке в караулке… там хоть на свежем воздухе.
От самого судебного заседания впечатлений фактически не осталось — гневные речи прокурора, сбивчивые показания свидетелей, эмоциональные реплики из зала, плачь женщин, обмороки… короче, дурдом! Брррр!!! Спасибо юношеской психике, которая старательно подтерла мою память, удаляя особо негативные моменты…
Наконец судья объявил перерыв. Конвой вывел подсудимого в специальную комнату, мы потащились следом. Парня посадили на скамейку, намертво прикрученную к полу, и приковали к ней же наручниками. Старший конвоя обратился к нам с Костиком.
— Пацаны, посмотрите за клиентом, мы хоть поссать сходим, да и покурить охота. Уши уже опухли.
— Лады.
— Вот вам «Ромашка» (убогая радиостанция), если чего, шумнете. Ключ от наручников не оставим, от греха подальше. Не положено вас оставлять, да куда он на хрен денется. Если что, мы рядом.
— А если он в туалет попросится?
— Обойдется! Пусть в штаны ссыт, ублюдок, его проблемы. Мы вернемся тогда и выведем.
Конвой вышел из комнаты, закрыв входную дверь на ключ и заперев нас вместе с убийцей. Мы с Костиком непроизвольно напряглись. Я сел на подоконник у зарешеченного окна и положил автомат себе на колени, «Ромашку» кинул на подоконник. Костик подпер спиной входную дверь. Мало ли чего? Молчим. Поскользив глазами по убогой комнатке, я уперся взглядом в преступника. Убийца?! А с виду и не скажешь, обычный «заморыш», вот только глаза… глаза спокойные. Абсолютно!
— Ребята, вы с Бахаревки?
От неожиданности, не знаю как Костик, а я непроизвольно вздрогнул. (Бахаревка — район города, где располагается наше училище ВВС) Голос преступника звучал абсолютно спокойно. И хотя нам запретили разговаривать с ним, вопрос был ничего незначащим, и ответить на него можно было простым кивком головы. Промолчишь, решит, что мы его боимся… А мы не боимся! Боятся — стыдно!
— С Бахаревки.
— Я тоже там учился.
— Ага! Конечно! Гонишь?! Сейчас что угодно скажешь, чтобы нам в уши нассать…
— Нет, кроме шуток, во 2-м бате, в 11-й роте учился…
И «убивца» начал бегло перечислять фамилии наших офицером и преподавателей, чередуя с подробным описанием территории нашей «бурсы»… Оппаньки, а пацанчик то нашенский…
— Ребята, у вас сигаретка есть? Курить хочется!
— Нет, мы не курим!
— Раньше и я не курил.
— …слушай, не понял, а как же ты прапором стал?
— Отчислили на втором курсе. Из самоволки возвращался, уже через забор перелез, а под забором Голдуров дебильный стоял (комендант училища). Я опять на забор и деру, а он меня за галифе ухватил и на себя тянет, здоровый кабан… я ногой его ткнул и перемахнул на сторону «железки» (железнодорожного полотна), но мой сапог у Голдурова в руках остался… а внутри голенища маркировка моего «военника» (номер военного билета) хлоркой вытравлена. А дальше процедура опознания, педсовет… а говнюка комендантского вы сами прекрасно знаете …и я вылетаю из училища как пробка из бутылки шампанского.
«Убивец» грустно усмехнулся и потянул к себе руку, прикованную наручниками к скамейке но, звякнув железом, оставил попытку.
— Перешил я погоны курсанты на СА и направили меня в роту охраны в «красные казармы»… и вот тут то попадаю на обратную сторону Луны. То, что отфигачил в училище более года, в армейке оказывается не считается. Там своя иерархия. Попал в роту, где была махровая дедовщина. Пипец полный, парни! И долбили меня старики как молодого …и даже хуже. Шинелка у меня курсантская, цвет другой, не солдатский… Дембеля гноили меня за само желание в офицеры податься. Смертным боем били. По ночам поднимали духов и приказывали мастичные полы натирать. Мною! Вместо «машки» (чушка, сукном обтянутая), меня использовали. Духи хватали меня за ноги и по полу елозили. Туда-сюда, туда-сюда… Живого места на мне не осталось… очень быстро в доходяшку превратился, еле ноги таскал и от малейшего шума вздрагивал, чуть ли не кровью ссался. И пропал бы на хрен, если бы не новый командир роты. Пришел мужик толковый и справедливый, узнал, что я из курсантов и назначил меня ротным писарем. Вот так и выжил …в канцелярии роты. И спал там же, …а по ночам дембеля и сержанты в металлическую дверь долбились, а я сожмусь в комочек, молюсь, чтобы дверь выдержала …и ночь длиннее жизни кажется…
Парень явно торопился высказаться до возвращения конвоя и начал говорить почти скороговоркой с короткими паузами на вдох и выдох.
— У ротного в столе нашел книгу с личными данными на призывников — состав семьи, адрес местожительства и т. д. Переписал адреса всех уродов, которые надо мной измывались. Когда они дембельнулись, стало гораздо легче… начал из канцелярии выходить не только днем, когда ротный был, …ожил короче, откормился. А через полгода и сам на дембель ушел. Не рисовал альбомы дембельские, форму не вышивал, аксельбанты не плел. Шинель в бане не парил и шубу не начесывал, все думу думал, как бы нелюдей этих остановить. Не должны эти звери по земле ходить… недостойны! Твари они! Вернулся домой, зубы выбитые вставил на родительские деньги, покрутил башкой из стороны в сторону и пошел опять в «красные казармы» на прапора устраиваться. А попутно думал, как бы говнюков тех достать. И тут сама удача мне улыбнулась. Услышало небо мои мысли невеселые… В комендатуру бабулька позвонила, божий одуванчик, потолок в ее доме на Мотовилихе обвалился и прямо на голову патроны посыпались. На Мотовилихе (район города, славный своим революционным прошлым) дома же старые, чего вам рассказывать, место известное, еще в 1905 году рабочий класс бузил… Короче, у бабульки вместе с ментами и комендантскими саперами нашли трехлинеек пару десятков, наганов целую кучу и патронов немеренно. Пока описывали, то да се, заиграл я один наган и горсть патронов… прокатило… Сточил мушку, нарезал резьбу на конце ствола, методом проб и ошибок сотворил глушитель. С глушителем пришлось крепко потрахаться. Корпус глушителя дружок на токарке выточил, а с мембранами и с порошком алюминия долго подрюкался… Но, сделал хорошо. Качественно!
В первый отпуск рванул в Прибалтику — Латвия, Дубулты. Нашел нашего дорогого лабуса, говнюка уродского. Гинтас — викинг сраный, лютовал немеренно, сука фашисткая. Короче, выпал моментик один на один столкнуться. Здоровенный лабус, в два раза меня выше и шире… Окликнул его и когда он обернулся, сразу выстрелил ему в коленку. По земле сучонок ползает, …узнал меня, сука. Руками вцепился в мои штаны, плачет ублюдок …слезы текут огромные, ботинки мне целует и лопочет что-то не по-русски — умоляет, наверное, чтобы не убивал… урод! А в казарме, такой непробиваемый был, высокомерная тварь, смертным боем меня бил и шипел презрительно… а тут в пыли ползает, рот кривит, ботинки мне слюнявит и лапочет что-то жалобно… Видит, что я его не понимаю и давай по-русски бубнить.
— Доч-ка! Доч-ка! Два месяца… доч-ка…
Это типа дочка у него родилась, жить ему надо очень… ага, а он о своей дочке раньше подумал? А о моих будущих детях он думал, когда своим сапогом мне по яйцам пинал?! Прямо в раскрытый рот две пули и всадил ему… он так и откинулся с головой запрокинутой назад и с открытым ртом… И так мне спокойно стало… радостно, что доброе дело сделал…
Через год поехал на Украину — хорошее место, девки красивые, люди улыбаются… А я за свой отпуск целое путешествие… прям турне совершил — Запорожье, Манькивка, Черкассы, Одесса, Мелитополь, Керчь, денег потратил целую кучу… но ничего, копил весь год, зато всех ублюдков нашел …не один не ушел. Каждому в глаза посмотрел!
Еще через год в Нижний Тагил съездил — совсем рядышком, бывшего каптера быстро нашел. Толстый стал, с молодой женой каждый вечер гуляет — моцион, свежий воздух и все такое… Девка беременная, с арбузом огромным, вот-вот родит… постоянно вместе …не хотел при ней убивать. На втором этаже они жили …в хрущебе. С улицы видно как они на кухне ужинали …а потом он сигареты взял и к балкону пошел. Я пулей на карниз у подъезда забрался …еще разогнуться не успел, как балконная дверь хлопнула. Пока наган вытаскивал и курок взводил, услышал как спичка чиркнула. Поднялся из-за балконного парапета …и нос к носу с ним встретился. Он даже дым сигареты выдохнуть не успел… ха-ха, в упор прямо в лобешник всадил. Спрыгнул с карниза и пошел спокойненько, а за спиной женщина закричала… страшно кричала, почти завыла… Слышала бы она, как я в свое время кричал?! Ничего в моей душе не дрогнуло, верите?!
