А потому, что в тот день я потерял ложку. Ну потерял так потерял. Кто бы стал плакать? Я, ессно, тоже не стал. Но там, на рыбалке, ситуация совсем иная, нежели в офисе. Поскольку по давно заведенной традиции ложки на рыбалку беруццо деревянные. Уж не знаю, с чем это связано, но подозреваю, чтобы варежку не ошпарить горячей ухой. Особенно когда ты эту варежку разуваешь как таймень. Ну ладно, ближе к делу.
Потерял я ложку. Блин, повторяюсь, ибо сия трагедия преследует меня до сих пор.
Что делать? Запасной нет ни у кого, а свои у всех заняты. А ложки деревянные. Хотя я уже про это говорил.
В общем, один товарищ, заливая в свой ротовой кратер грамм двести ухи из ложки, или как он ее нежно называл — «сиротинушка», посочувствовав, мне предложил:
— А чо, ложки деревянные, сходи, выстругай сам себе весло по размеру.
Батя еще так подозрительно глянул на меня, но ничего не сказал.
А вот идейка мне очень понравилась, и хотя жрать хотелось дико, тем не менее я в азарте ломанулся в тайгу, прихватив с собой топор.
Вырезать ложку, как оказалось, дело не такое и простое, как я думал поначалу. Испортив пару гектаров леса, я понял, что технологию выковыривания требуемой полости ножом надо пересмотреть в корне. Через пять минут раздумья я родил новую, явно революционную технологию производства ложки.
Засунув нож в ножны, я отхреначил от елки небольшой сучок, в руку толщиной и длиной в полтора метра. Потом, все топором же, я подогнал ее под длину будущей ложки. Это требовалось по придуманной революционной технологии. Получился небольшой обрубок, при умении из которого можно было сделать макет автомата Калашникова. В масштабе один к одному.
Потом я обтесал кору, стесал конец заготовки и несколькими движениями вырубил необходимое углубление. На первый взгляд, ложка мастера была неказиста, но зато по прикидкам она должна была вмещать не менее двух литров ухи.
Правда, изнутри пучком торчали какие-то заусенцы, напоминающие сдохшего бурундука-блондина со вздыбленной шерстью, но голодняк не дал мне произвести финальную шлифовку. Потом, все потом. Сейчас — жрать!
Когда я появился в зимовье, опираясь на ложечку, уха у мужиков пошла обратно. Здоровенные и суровые северные мужики содрогнулись.
Кто-то икнул, кто-то перекрестился. Самые умные и дальновидные ломанулись к чану с ухой, дабы налить себе добавки, пока я с этим монстром не поперся хлебать пищу. Остальные, с опозданием оценив объем инструмента, выстроились в очередь к чану. И все это в полной тишине и подозрительно оглядываясь назад, потому как сзади стоял я и поигрывал ужасающим деревянным изделием.
Даа, этой ложкой можно было с успехом и драться, и пожары тушить. Да мало ли еще применений можно найти хорошему предмету.
Когда же я подошел к чану, зачерпнул оттуда всего один раз и оповестил, что на этом уха кончилась, мужики с благоговейным ужасом посмотрели на мое весло и затряслись в ознобе. Потому что присутствие члена команды с такой вот гипервещью навевало смурные мысли о грядущем голоде для остальных членов.
Вот тока кушать моим шедевром было нельзя. Тяжеленная, как гаубица, она, наполненная ушицей, играла в руках как живая, да и в рот без пластического хирурга не пролезла бы. Это все равно, что взять Буратино за ноги и его пастью хлебать уху.
В итоге мужики порешили, что ну на х вот такие мои эксперименты и выделили мне чью-то ложку. А заодно поинтересовались, так осторожненько, а не потерял ли я, кроме ложки, еще чонить?
Поставил себе «Триколор». Антенну на балконе прикручивал сам. Пока я с ней занимался (сверлил, собирал, на стену крепил), с соседнего балкона на меня с любопытством пялилась стайка местных алкашиков. Курили, чой-то обсуждали, спорили интеллигентно.
Как потом оказалось, все они живут в этом доме.
Но мне на них немного интеллигентно по х, посему, прицепив антенну на балконную стену, я начал собирать инструмент.
— Эй, сосед, — любопытство одного товарища плеснулось через край, — это для телика?
— Ну да, для него, — подтвердил я догадку.
— И чо, хорошо показывает?
— Отлично! Тридцать в идеале.
— Да ну?!?!
— Ну дык, йопт, спутниковое телевидение. XXI век. Видишь, — я кивнул на соседний дом, крыша которого напоминала терминал с летающими тарелками, — вон такие же у людей стоят.
— И где такое купить?
— Да вот, возле дома, в магазинчике, там все есть.
— И почем антенна эта?
— Не помню, чой-та недорого совсем.
Алики быстренько собрали симпозиум и через десять минут пошли в магазин за спутниковым телевидением.
— Эээй!!! Сосе-е-ед!!! — сидя в комнате, услышал я.
Выйдя на балкон, я узрел радостно улыбающегося соседа, любовно поглаживающего диск антенны.
— Сосед, дай мне дрель, а? Я щас быстренько просверлю и верну.
Я дал. Через полчаса он, как и обещал, вернул дрель.
— Ну, а теперь куда ее втыкать? В телик? — по глазам соседа было видно, что ему не терпится приобщиться к прогрессивному человечеству.
— Не. В ресивер.
— В… эээ… куда?! — слово для него было дикое, непривычное, и по-моему, слегка грубое.
— В ресивер. Он вместе с антенной должен продаваться. А ты, чо…? Только…? Йопта…
— Ну да, купил антенну за штуку, жене грю, щас будем кина разные смотреть. Даже на балкон ее сводил, чтобы твою антенну показать, шоп она, значит, меня за эту тыщу рублей не сожрала. А ресивер, он что такое? И скока стоит? Скока-скока? Не врешь? Да ну на..? Вот же пляа-а-аааа…
Сел на табуретку, закурил.
— Ндаа-а-ааа… Ну ладно, моя-то дура мелкая, только погавкает, и все. А вот Петькина дирижабля, она ему эту антенну в самый зад запихнет и не поморщится. Да и у Витьки тож…
Он поднял на меня свои грустные, как у сенбернара, глаза.
— А мы ведь все по антенне купили, все пятеро.
…До сих пор не могу представить картину, как пять алкоголиков заходят в магазин, покупают пять спутниковых тарелок и впятером чинно удаляются. Смотреть спутниковое телевидение…
НУ, ЧИСТО СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА
Грузди, они такие, растут где ни попадя. То в лесу живут, а то в кустарнике. Кустарник высотой с меня ростом да еще густой, как спина у орангутанга. Продираешься сквозь него, аки воша сквозь шерсть. Но зато груздей до фига.
Залез я, значит, на поляну, принял позу коленопреклоненную и пополз косить грибочки. Метров псят ракоходом прополз, чую, мослы затекли совсем, негнучие какие-то стали. Выпрямился, потянулся, членами хрустнул. Хорошо!
Вдруг слышу, где-то впереди баба с мужиком переговаривается, конкуренты, блин. Ну лана, тайга большая, всем хватит.
Размялся, значицо, и опять носом в землю. Еще псят метров в колено-локтевой позе одолел.
Тут, чую, кустарник трещит по-страшному, пыхтение чье-то чудится. Воображение сразу нарисовало косолапого, тем паче уже имели место прецеденты.
Ну вот и все, думаю, поел Серега грибочков груздей под водочку. Щас самого схомячат враз и не подавятся. И так жалко мне себя стало, ажно до слез, до икоты и мурашек.
Бежать смысла нет, эти сволочи хоть и зовутся косолапыми, в наперегонки с ними бегать — дело дохлое. Оне развивают такую скорость, что пусти их на МКАД и повесь на лоб фонарь, то все бы уступали левую полосу.
Вот такая ситуевина.
Я весь сжался в маленький комочек до разметов хомячка, присел как можно ниже и сижу не дышу. Тока стучащую челюсть руками обеими придерживаю. А ОНО все ближе и ближе хрустит ветками. И главное — в моем направлении.
Хруст все усиливался… Сижу дрожу… В просвете показалось что-то темное… Дышать перестал… Кровь замедлила перемещение по организму…Темное все ближе и ближе… Ну вот и оно… Все… Псец…
Раздвигаются кусты…смотрю, незнакомая баба, увлеченная грибами, не поднимая головы, на карачках перла на меня, как бульдозер. До нее еще пару метров. Сижу размышляю, что делать. Хотел вежливо кашлянуть, но вовремя одумался.
Бабы оне того, существа дюже нежные и нервительные. Это ежели просто так. А у этой в одной руке ведро, а в другой нож. И шут ее знает, что она сотворит от неожиданности. Могет просто обделается, а могет и ножиком в душу зарядить от страху.
Сижу, размышляю, ситуация все больше накаляется, а решение как-то не приходит.
И тут у бабы кончились грибы, она подняла голову, и мы встретились глазами.
— Здрассте, — вежливо сказал я, глядя на нее из зарослей, улыбаясь и радуясь, что все так хорошо закончилось.
— А-а-а-а!!! Ы-ы-ы-ыы!!! — от ее вопля в радиусе километра полегли деревья и содрогнулись грибы. — Аа-а-ааа!!! — винтом крутанувшись на одном месте, она в один миг исчезла с поля зрения, стремительно ломанувшись от меня, теряя по пути грибы из ведра и с корнем выворачивая грудью попавшиеся ей на пути деревья. — А-а-аа… — затихло где-то далеко.
