Кажется, звонят? Марта! Ради бога, не снимайте цепочку. Никого не пускать! Что? Репортер из «Ивнинг Тайме»? Интервью о «сенсационном аресте»? Скажите ему, я ничего не знаю ни о каком «сенсационном аресте». Захлопните дверь, Марта! Но, боже мой, «сенсационный арест»! Неужели похитители уже пойманы!? Это Осирис! Восхитительно! Разгадать их намерение, прежде чем они успели что-то сделать! Слава богу, слава богу...
Марта! Телефон!
* * *
– Мой муж? Да, конечно, я подойду. Алло, Генри, что-нибудь случилось? Ты слышал?.. Что? Мои мошенники арестованы?.. Оба мошенника?.. Почему мои? Мистер Йахи-Бахи и мистер Рам Спад! Но, Генри, какие же они мошенники?.. Они парсы. Понимаешь, парсы.
Мистер Рам Спад – бенгалец. Он один из самых благочестивых людей, каких я когда-либо встречала. Достаточно поговорить с ним, чтобы почувствовать, как душа обращается к небу... Чему ты смеешься? Жалеешь, что я не слышала, как он заговорил сегодня? Не понимаю, что ты хочешь этим сказать. Не бенгалец? Просто цветной? Что? Мистер Йахи – ирландец? Ну и что же тут смешного? Что сказал Рам Спад? Что? Он так и сказал? Повтори-ка, повтори! Он сказал, что они чуть было не поймали эту старую курицу? Это он обо мне? Старая курица! Грязный мошенник – вот он кто! Надеюсь, он получит по заслугам... Что? Что? Пять лет. Надеюсь, не меньше... Но постой, а как же бедный мистер Йахи? Он такой неземной! Ах, он тоже смеялся. Что? Старая овца? Надеюсь, он получит все десять!
МИССИС ЭДЕРДАУН ВЫЕЗЖАЕТ ЗА ГОРОД
– Да, мы приезжаем сюда каждую осень. Муж и я – мы обожаем чистый воздух... Рэнсом, закройте, пожалуйста, окно. Сквозит...
И мы любим все делать сами... Рэнсом, подвиньте, пожалуйста, пепельницу.
У нас здесь просто, без церемоний – поэтому-то здесь так мило... Гвендолен, прошу вас, подайте чашки ополоснуть пальцы и велите Уильяму принести кофе в комнату для карт.
Вообще нам нравится жизнь без комфорта: плохая дорога и все такое... Правда, теперь, когда провели новое шоссе, поездка не сопряжена уже с такими трудностями, как раньше. На этот раз мы даже смогли приехать сюда в своих городских машинах, а прежде это всегда было целой проблемой – решить, что можно взять с собой.
Вы знаете, я пришла к убеждению, что нет ничего удобнее, чем ехать сюда в лимузинах. (Гвендолен, сигареты, пожалуйста!) Они совершенно герметичны, а в нашей новой машине – вы, вероятно, обратили на нее внимание? – особенно если задернуть занавески, чувствуешь себя совсем как в салоне пульмановского вагона. В ней можно путешествовать ночью. Проезжать через горы всегда приятнее ночью – не правда ли? Ночью как-то лучше спится, чем днем.
* * *
Конечно, все совсем не так просто. Здесь, как правило, очень трудно с продуктами. Разумеется, мясо мы всегда можем достать в деревне – теперь у нас здесь выросла целая деревня, а когда мои муж впервые приехал сюда двадцать лет назад, тут не было ни души. Молоко, яйца и овощи мы покупаем у фермеров, а рыбу нам приносят на дом. Кроме того, наш садовник научился выращивать в оранжереях разные фрукты. Но больше вы здесь ничего не достанете. Вот не далее как вчера дворецкий докладывает, что к ленчу не хватает дичи; кто-то что-то перепутал, и не хватило одного рябчика. Пришлось послать в город за рябчиком Альфреда – он водит машину на предельной скорости. И все-таки мы опоздали с ленчем на полчаса. И такие неурядицы бывают здесь сплошь да рядом. Поневоле научишься на все смотреть философски.
Но согласитесь, ради удовольствия пожить в глуши, вдали от всех и вся, можно многим пожертвовать. Здесь чувствуешь себя отрезанной от всего мира. Уильям, будьте добры, включите радио.
Я жду сообщения о выборах в муниципалитет – мой муж ими очень интересуется. Его акционерное общество уже давно хлопочет о том, чтобы создать хорошее городское управление. Им нужны честные люди в муниципалитете, чтобы добиться привилегий, и они уже потратили на это огромные суммы. Что вы говорите, Уильям? Радио не работает? Будьте любезны передать Джоунзу, чтобы немедленно вызвал техника посмотреть, в чем дело.
Гвендолен, потрудитесь, пожалуйста, сказать Джеймсу, чтобы он подбросил угля в камин, и пусть протопит сегодня в верхних спальнях. Становится прохладно, я люблю всегда сама обо всем позаботиться. Это утомительно, но иначе нельзя. Простите, вы, кажется, хотели меня о чем-то спросить. Ах, рыбная ловля! О да, здесь замечательная рыбная ловля. Я сейчас же передам через Гвендолен, чтобы миссис Эдварде приготовила вам на завтрак жареной рыбы. Мой муж утверждает, что наши места просто рай для рыболовов. Мы каждое утро посылаем Уильяма на рыбалку, а иногда даже Уильяма и Рэнсома вдвоем. В хорошую погоду муж подымает Уильяма в четыре часа: муж считает, что вставать рано очень полезно. Правда, сам он теперь уже не может, как бывало, подыматься с первыми лучами солнца, но Уильяма и Рэнсома он отправляет из дому на рассвете.
Они приносят превосходную рыбу. Кажется, форель. Я точно не знаю, я в этом плохо разбираюсь, но, по-моему, они приносят и форель, и морского окуня, и копченую пикшу – это удивительно вкусно. Сегодня утром Уильям, кажется, поймал копченую пикшу. Или, может быть, он сказал, солнечник?..
Спасибо, Уильям. Можете убрать рюмки. Мы кончили... Видите ли, Уильям очень хорошо разбирается в рыбе; он родом из Нью-Фаундленда или откуда-то там поблизости.
Ловит ли мой муж сам? Ну, разумеется, Питер – заядлый рыболов! Это его страсть. Правда, к сожалению, ему нельзя выходить рано из дому: роса, моя милая,– видите ли, он должен остерегаться росы.
Доктор Слайдер, наш домашний врач и к тому же наш старый друг, постоянно повторяет Питеру: «Помните, Эдердаун, роса-не для вас!» И получается, что мой муж практически лишен возможности вставать на заре, лишен того, чего ему больше всего хочется... Но доктор Слайдер – он сам приезжает сюда порыбачить с Питером – доктор Слайдер говорит: «Я это категорически запрещаю!» Он требует, чтобы Питер вставал не раньше половины одиннадцатого, а потом они вместе идут ловить рыбу. О, доктор Слайдер такой же страстный рыболов, как мой муж: они оба истинные знатоки этого дела.
Обычно они выходят около полудня, и все у них очень просто – едут на большом катере (вы, наверное, заметили его, когда проезжали мимо озера). Мой муж, пожалуй, предпочел бы обычный рыбачий ялик, но здесь его не у кого было купить – пришлось заказать в Нью-Йорке катер.
Они никого не берут с собой: только Эдуарда – моториста, Томаса – рыбака, чтобы тот следил за лесками (доктор Слайдер запрещает мужу трогать крючки – он боится инфекции), ну и еще кого-нибудь из слуг, чтобы сервировать стол. Кстати, завтракают они очень скромно – немного семги и одна – две бутылки шампанского. Муж всегда говорит, что на рыбалке почти совсем не хочется есть. Немного семги, блюдо салата и пирог с мясом – вот и весь завтрак. Ну и, конечно, шампанское: доктор Слайдер считает, что оно необходимо Питеру для профилактики. После шампанского он разрешает мужу чуть-чуть коньяка. В отношении спиртного наш доктор очень строг.
Обычно они недолго сидят на озере – ровно столько, сколько нужно слугам, чтобы приготовить завтрак на одном из островков. Вы видели их посреди озера? После завтрака они ложатся подремать: доктор Слайдер разрешает Питеру выходить на рыбную ловлю только через час после еды. Затем они снова выезжают на озеро и удят до вечернего чая. Но сейчас самый сезон уже прошел: наступает осень. Теперь вместо рыбной ловли доктор Слайдер предлагает Питеру поиграть на бильярде.
Трудно ли найти здесь прислугу? О, дорогая моя, вот с чем я намучилась,, Я совершенно выбилась из сил, пока мы не додумались выписать прислугу из Англии и Шотландии. Местные жители – не берусь сказать почему – совершенно непригодны для этого дела. Слуг приходится ввозить.
Возможно, в саду вы обратили внимание на Мак-Алистера? Хотя он наверное, был в оранжерее (он всегда, уходит туда, когда не хочет, чтобы его тревожили). Знаете, моя милая, это не человек, а сокровище, и притом с характером! Я думаю, что второго такого не найти. В некотором смысле он просто тиран. Представьте, дорогая, он не разрешает нам срезать розы, а если кто-нибудь из нас пройдется по газону, совершенно выходит из себя. Он запретил нам рвать овощи и категорически заявил, что, если мы посмеем трогать молодой горошек или ранние огурцы, он немедленно уволится. Он позволит нам есть овощи, когда он их вырастит.
Правда, иногда у нас возникают небольшие трения, но, если найти к Мак-Алистеру правильный подход, с ним всегда можно договориться. Не далее как на прошлой неделе я думала, что все уже кончено. Он привык выпивать утром кварту пива – служанкам приказано выносить ему пиво в сад в половине одиннадцатого, – а потом отправляется спать в маленькую беседку за клумбой с тюльпанами. И вот, придя в беседку, он обнаружил, что один из гостей, которого никто не предупредил, сидит там и читает. Конечно, Мак-Алистер пришел в ярость. Сначала я перепугалась, что он немедленно заявит об уходе. Но мы объяснили ему, что это недоразумение, что наш гость ничего не знал и что впредь это не повторится. Тогда Мак-Алистер немного смягчился, но еще долго продолжал ворчать себе под нос, а вечером взял и вырвал все наши новые тюльпаны и выбросил их через забор. Мы все это видели, но не посмели вмешаться. Видите ли, если бы мы сделали ему замечание, он бы от нас ушел, а где бы мы достали второго Мак – Алистера? Во всяком случае, не по эту сторону океана.
