Когда Жха, шут султана, состарился, его перестали допускать к повелителю. А жил он очень бедно. И вот наступил день, когда у него совсем не осталось денег.
– Фатима! – объявил Жха своей жене. – Мы обнищали и скоро умрем от голода.
Старуха, не отвечая, расплакалась. После долгого раздумья старый Жха сказал:
– Попробуем-ка сыграть шутку с султаном. Может быть, она сойдет удачно.
– Что ты задумал?
– Широко распахни двери нашего дома. Мы оба ляжем на циновку и будем лежать неподвижно. Кто-нибудь тут же донесет султану, что Жха и его жена мертвы.
И впрямь нашлись люди, которые донесли султану, что Жха и его жена умерли. Султан вместе со своей свитой отправился к дому Жхи. Подойдя ближе, он сказал:
– Хотел бы я знать, кто из них опочил первым. Возле того я положил бы этот мешочек с золотом.
При этих словах Жха зашевелился и воскликнул:
– О повелитель! Да благословит тебя Аллах! Я умер первым.
Султан не смог удержаться от смеха. Он приказал отвести Жху и его жену во дворец. Их одарили одеждой и дали в придачу тысячу динаров.
Как-то раз в изнуряющий жаркий полдень Бухлух повстречал человека, несущего большую гроздь соблазнительно выглядевшего винограда.
«Небольшое количество лести стоит такого чуда», – подумал Бухлух и сказал:
– О великий шейх, дай мне немного от этой царственной грозди!
– Я не шейх, – сурово ответил человек, ибо он был дервишем, одним из тех странствующих созерцателей, которые не терпят фальши и избегают крайних форм выражения в речи.
«Вероятно, это человек еще большей значимости, и я выказал неуважение к нему», – подумал Бухлух, а вслух сказал:
– Валахадрата (ваше высочество)! – дай мне только одну виноградинку!
– Я не высочество! – опять рассердился дервиш.
– Ну ладно, не говори мне, кто ты такой, – осмелился вдруг Бухлух, – а то мы ненароком выясним, что этот виноград – тоже не виноград! Давай переменим тему, только угости меня тем, что ты держишь в своей руке.
Один царь так любил своего коня, что как-то раз сказал:
– Я снесу голову тому, кто сообщит мне о его смерти.
Прошло время, конь умер. Никто не смел сообщить о случившемся царю. Один из конюхов все-таки решился и пал повелителю в ноги.
– Ваше величество, – начал он, – ваш конь… ваш любимый конь…
– Умер?!? – воскликнул царь.
– Это вы сами сказали, ваше высочество, я этого не говорил, – ответил сметливый конюх.
Однажды в осенний праздник светила особенно яркая луна, и на площади собралась огромная толпа горожан, любовавшихся ночным небом. Некий человек, держащий в руке шляпу, находился тут же; он громко жаловался своему спутнику на проделки Насреддина и при этом отчаянно жестикулировал. Эти неутешные жалобы услышал сам мулла Насреддин. Недолго думая, он тихо подкрался к тому человеку, осторожно выхватил у него из рук шляпу и, не убегая, спокойно надел ее себе на голову. Тот человек почему-то решил, что какой-то вор украл его шляпу, и стал громко звать на помощь и браниться. Тогда Насреддин окликнул его и спросил:
– Где же ты держал шляпу, которую у тебя украли?
– Вот здесь, она была у меня в руке, – ответил человек.
– Неудивительно поэтому, что ты ее потерял. Посмотри-ка на меня: я держу свою шляпу на голове, и уж у меня ее точно не украдут.
Однажды в местной мечети собралось много богомольных женщин. Мулла Насреддин заключил с друзьями пари, что поцелует всех их. Недолго думая, он положил на алтарь несколько мандаринов и сказал монахам:
– Эти мандарины я поднес богам. Не позволяйте никому трогать их.
А сам спустя некоторое время потихоньку унес все эти мандарины. Потом он важно подошел к алтарю, демонстративно осмотрел его, сморщился от негодования и закричал:
– Кто украл мои мандарины и съел их? Они были поднесены богам! А ну, признавайтесь живо, кто взял мандарины?
Видя, что мандарины и в самом деле исчезли с алтаря, женщины в мечети стояли в крайнем смущении, не зная, что и сказать.
– Кто-то же украл их! – грозно продолжал Насреддин. – Если вы не признаетесь, я буду вынужден вас обыскать, а если и тогда мандарины не найдутся, я должен буду обнюхать ваши рты. Тогда и узнаю, кто съел мандарины!
Так мулла Насреддин и сделал – и выиграл пари!
Однажды преподобный Антоний Великий вопросил: «Господи! Почему одни живут немного, а другие до глубокой старости? Почему одни бедны, а другие богаты?»
Ответ, который получил Антоний, был прост: «Антоний! Себе внимай!»
Искренность доходит до неба
Моисей, странствуя по пустыне, однажды услышал, как один пастух молился Богу.
– О Господи, – говорил пастух, – как бы мне сойтись с тобой и сделаться твоим рабом! С какой бы радостью я обувал тебя, мыл бы ноги твои и целовал их. Как бы стирал тебе одежду, убирал бы твое жилище и приносил бы тебе молоко от моего стада!
Услышав такие слова, Моисей рассердился на пастуха и сказал:
– Ты богохульник! У Бога нет тела, ему не нужно ни одежды, ни жилища, ни прислуги. Ты дурно говоришь!
Опечалился пастух. Не мог он представить себе Бога без тела и телесных нужд. Перестал молиться и пришел в отчаяние. Тогда Бог призвал Моисея и сказал ему:
– Зачем ты отогнал от Меня верного раба Моего? У всякого человека свои мысли и свои речи. Что для одного нехорошо, для другого – хорошо. Что для тебя яд, для другого – нектар медовый. Слова ничего не значат. Я смотрю на сердце того, кто ко мне обращается.
Однажды один дервиш сел на корабль, чтобы отправиться в морское путешествие. Увидев его на борту корабля, другие пассажиры, как водится в таких случаях, стали подходить к нему за напутствиями. Всем им он говорил одно и то же: «Помни о смерти, пока не узнаешь, что такое смерть».
Почти никто из путешественников не обратил внимания на этот совет.
Вскоре разыгрался свирепый шторм. Матросы, а вместе с ними и все пассажиры упали на колени, умоляя Бога спасти корабль. Они в ужасе стонали, считая себя погибшими, и в исступлении ожидали помощи свыше.
Все это время дервиш сидел спокойно, задумчиво, совсем не реагируя на движение и на происходящее вокруг.
Наконец, волны утихли, море и небо успокоились. Придя в себя, пассажиры осознали, как безмятежен был дервиш среди всеобщего ужаса. «Разве вы не осознали во время шторма, что только одни доски отделяли вас от смерти?» – спросил один из них.
«О да, конечно, – ответил дервиш, – я знал, что на море всегда так, но еще на суше я часто размышлял над тем, что в обычной жизни, среди самых повседневных событий, нечто еще менее прочное отделяет нас от смерти».
Прогуливался как-то Бухлух по улицам города и тосковал: очень ему хотелось встретить мудрого человека.
Остановил он прохожего и спрашивает:
– Скажи мне, если ты найдешь кошелек с золотыми, вернешь ли ты его хозяину?
– Если бы я знал, кто хозяин, то вернул бы кошелек, не колеблясь ни минуты, – ответил прохожий.
– Ты дурак, – заключил Бухлух и, разочарованный, пошел дальше.
Остановил он еще одного прохожего и задал ему тот же вопрос.
– Я не такой дурак, чтобы отдавать кошелек с деньгами, который я нашел, – ответил тот.
– Ты нехороший! – сказал Бухлух и еще больше затосковал.
Через некоторое время он спросил о том же у третьего прохожего. Тот, немного подумав, ответил:
– Откуда мне знать, каким я буду, когда найду кошелек, и смогу ли оградить себя от злой воли? Может быть, она возобладает надо мной, и я присвою себе то, что принадлежит другому. Но может быть, Бог – Он благословен! – поможет мне справиться, и я верну то, что нашел, законному владельцу.
– Это хорошие слова! – воскликнул счастливый Бухлух. – Наконец-то я встретил мудрого человека!
Раман Благочестивый был приглашен во дворец к махараджи, известному в Индии своей алчностью и тщеславием. Войдя в зал правителя, он откланялся сначала священнослужителям, а уж затем самому махараджи.
– Как ты смеешь так поступать, – возмутился император, – первые почести должны принадлежать мне!
– Человек, прежде чем умыть лицо, моет свои руки, но это не значит, что руки важнее головы, – возразил Раман.
Некто спросил уважаемого старца:
– Кто такой Бог?
– А ты кто такой? – последовал ответ.
Когда Бандзай шел по рынку, он услышал разговор между покупателем и мясником.
– Дай мне самый лучший кусок мяса, – сказал покупатель.
– Все, что есть у меня в лавке, – лучшее, – ответил мясник.
При этих словах Бандзан обрел прозрение.
Нет цветов – радуйся бутонам
На севере китайской провинции Лу-шань жила в лесу девушка-отшельница. Говорили, что здесь обитали все ее предки, вот и Э-линь, оставшись одна, не пожелала пойти в людям.
