— Но прежде позабавиться. — Хмыкнул Гаррет.
— Да нет. — Рут пожала плечами. — В расход, и все. Мы выкорчевывали лордов, как дурной злак. Без ненависти.
— Ты убивала лордов?
— Приходилось.
— Ты же не была в большой битве. — Демон протянул руку и дотронулся до волос дикарки.
— Лордов убивают не в битвах, Гаррет. В битвах очень редко. Сначала устраивались показательные казни. Но мы не мучали их. Они ничего не сделали. У нас не пытают ради забавы. Потом… потом их было слишком много. И мы их просто убивали. Всех.
— Зачем? Зачем Тринидаду нужна была эта война?
Рут скорбно поджала губы и провела рукой по волосам.
— Я не знаю. Мы просто шли за ним и не спрашивали, а потом спрашивать было поздно.
— Глупые варвары. — Пробормотал демон, поворачиваясь лицом к Рут.
Тринидад невольно улыбнулась.
— Наверное. Тебе не надо на кухню?
— Надо. — Гаррет протяжно вздохнул. — Сегодня прощальный пир. Я надеялся, Хмель и Герк… слушай, а что у вас готовят на поминки?
Если уж в условиях похода Гаррет умудрялся приготовлять еду не только не противную, но и вкусную, то в придорожне при рынке, где чего только не водилось, его талант развернулся вовсю. Довольный хозяин, у которого клиентов с приходом на кухню демона прибавилось в разы, даже не стал строить недовольную мину, когда узнал, что ценный работник уходит, а только благодарил за обучение придорожных поварешек и звал заглядывать, если у великого мастера будет время. Великий мастер многозначительно улыбался, но ничего конкретного не обещал. Рут, которую из особого расположения по настоятельной просьбе демона освободили от работы, к вечеру спустилась вниз сонная и вялая, но весьма довольная.
Пирушка еще не началась, но девки уже спешно выпроваживали клиентов и прихорашивались так, как не прихорашивались в старые времена их матери перед приездом лорда со свитой. Страшно деловой Хмель бродил по придорожне, лениво перекидываясь словами с остальными охранителями. На Рут с надеждой и ожиданием он не смотрел, чем раздражал варварку еще больше, если бы уговаривал ее ввязаться в авантюру с похищением леди. Герка видно вообще не было, и хозяин придорожни громко и вслух грозился отнять у него долю жалования за сегодняшний вечер.
Все подавальщицы были заняты на кухне, и Рут не поленилась сама сходить к стойке и выпросить у кружечника здоровенную кружку пива. Не успела она сдуть пену и отхлебнуть, как к ней подсел взмокший Гаррет и стукнул об стол чашкой с солеными сухариками, орешками и мелкой бескостной рыбкой. Рут молча поприветствовала его кружкой, в ответ на что демон вытер лицо полотенцем, перекинул его через плечо и рухнул головой на стол.
— Переутомился? — Без малейшего ехидства спросила дикарка.
— Больше этого не будет! — Трагически провыл гворт, не поднимая головы.
— Не будешь переутомляться?
Гаррет все-таки поднял голову и зыркнул на невозмутимую варварку зеленым глазом, но не успел ничего сказать — Хмель и Герк обступили стол с обеих сторон и сели. Глядя на будущих похитителей нельзя было догадаться, что любовный интерес в этом деле имеет только рыцарь, потому что он-то как раз был невозмутим, разве что чуть собраннее обычного. Зато Хмель так и лучился гордостью и предвкушением.
— Ты глянь, Гаррет, покойники — а ходят!
— Говори-говори! — Хмель цапнул орешек и подкинул вверх, чтобы поймать ртом.
— Один мой знакомый вот так вот и помер. — Кисло сказал Гаррет, глядя, как наемник берет еще один орешек. — Не в то горло попал, так и не спасли.
Хмель, не смутившись, проделал фокус еще с пятью орешками, потом повернулся к демону.
— Ты что думаешь, ты мне первый такую историю рассказываешь? Слышал и поинтереснее, с подробностями: как лицо посинело, язык вывалился, глаза повылазили… всякое искусство требует свое количество жертв.
— А похищать чужих баб тоже искусство? — Брезгливо спросила Рут, отбирая у него чашку.
— Конечно! — Не сдался Хмель. — И нам очень повезло, что у нас были предшественники. Мы учли их ошибки.
— Хватит. — Герк легонько пристукнул ладонью по столу. — У нас должно все получиться.
— Можно поинтересоваться подробностями? — Демон поймал за подол пробегающую мимо девку и велел принести пива и ему.
— Не стоит. Зачем? Мы с Хмелем все обсудили, чем меньше людей об этом знает, тем лучше.
— Или боишься услышать от нас, что твой план идиотский.
— Вы и нас подставляете. — Тихо и зло сказала Рут, заглядывая в кружку.
— Поэтому мы сейчас прощаемся. — Деловито ответил Хмель, как об уже решенном. — Через час мы выходим и сюда уже не вернемся.
— Это как пить дать.
— Мы уедем по кружному тракту к морю. — Сказал Герк. — Будем путать следы.
— Ваша леди отправится на Дорогу Сна, не слезая с коня.
— Если так, она умрет свободной.
— Да какая разница, как она умрет?! — Шепотом вскричала Рут, вскакивая со стула. — Если она все равно умрет?!
— Разница есть.
— Нет ее!
— Сейчас уже поздно спорить. — Улыбнулся Герк. — Мы так решили, и это будет правильно.
— Ну а ты? — Гаррет всем телом повернулся к наемнику. — Ты же не дурак. Сдалась тебе эта леди! Бросишь нас ради… ради леди? Которая тебя и за человека-то не держит?
— Вы можете о себе позаботиться. — Хмель не заколебался ни на секунду. — А она нет.
— Вот именно! — Горячо поддержала Гаррета Рут. — Лордов больше нет! И леди не умеет жить в новом мире! Она обречена на смерть! А за нами жизнь, понимаешь ты или нет?!
— Вы это другое. — Замялся наемник. — А леди…
— Раб. — Яростно припечатала Рут.
— Обзывайся сколько хочешь, я знаю, что ты будешь по мне скучать.
— Иди ты демону в зад! — Дрожащая от ярости Тринидад вышла, хлопнув дверью.
— Удачи. — Иронично попрощался Гаррет. — Герк, тебе она понадобится. А если все же украдешь свою леди, так особенно. Не вздумай признаваться ей в любви сразу. Сперва пусть она очухается, потом намеки ей будешь делать всякие… Если что, спроси Хмеля, он лучше знает. Хмель, что бы тебе ни сказала эта варварка, учти, никаких демонских задов. А еще я думал, ты умнее, вот честное слово…
— Ты-то перестань. — Поморщился наемник. — Если встретишь когда песенника, вели ему сложить об нас балладу, и чтобы покрасивее, и так, чтобы слезу вышибало. И чтобы концовка непонятная была, живы мы или умерли, чтобы все гадали…
Дойдя до середины деревушки Рут остановилась, тяжело дыша. Безлунное небо обсыпало звездами. По замковой стене прохаживались двое часовых с факелами, больше для порядка, чем для охраны. Темная башня торчала перед глазами, раздражая и без того обозленную варварку еще больше. Рут не привыкла, чтобы ей перечили. Ладно еще советники, но они предлагали дельное, или Хольт, которому можно было и рожу набить, а то и приказать всыпать плетей, если слишком зарывался, но какие-то рыцарь с наемником… зелье было до крайности горьким, однако, приходилось глотать, опустошая унижение до самого донца.
Так что Гаррет с кувшином чего-то дымящегося и хмельного был как нельзя кстати.
— А ночь-то какая темная, самое то, чтобы ледей воровать.
— Довольно. — Сквозь зубы процедила Рут. — Надоело об этом.
— Хмеля жалко. — Помолчав, пожаловался демон. — Такой дурак. Мало его жизнь трепала. Вот уж кто рыцарь, почище Герка…
— Хватит, Гаррет. Забудем о них.
— Выпьем. — Покладисто согласился демон. — И пройдемся. А то меня уже задергали в придорожне, шагу ступить не могут, будто разучились и тому, что и до меня знали.
Прихваченная морозом земля сухо рассыпалась под ногами, покрытые инеем ветки хрустко ломались, если попадались на дороге. Хмельное питье теплом растекалось по телу, чуть кружило голову и туманило взгляд.
— За каким демоном тебя в лес-то понесло? — Чуть слышно ворчал гворт, но не отставал, тащился следом. — Варварская душа. Волков вздумала сыскать?
— На костер иду. — Отозвалась Рут. — Не должно его здесь быть.
— Какой костер? — Не понял демон. — Нет здесь ника… ах этот. Это не костер, это жертвенник. Чуешь, чем дым воняет?
По мнению самой Тринидад дым вовсе ничем не вонял, разве что имел специфический привкус кореньев и растертых сухих цветов.
— Зайдем. — Решила варварка.
Жертвенник был спрятан в полуразрушенном деревянном сарае, одной стеной упиравшимся в склон холма. В крыше сарая была дырка, в которую выходил дым, устроенная так, чтобы огонь не замочило дождем, дабы таковой случится. Сам жертвенник находился у подножия резной деревянной статуи, и дым, поднимаясь спиралями, обволакивал ее, скрывая лицо. Рут бесцеремонно шагнула внутрь сарая, уже понимая, что никакой это не сарай, а разрушенное гнездо одной из многочисленных богинь, которым молилось крестьянство до войны. Годы не пощадили статую, на ней были следы ударов, крови и гнили. По обычаю таких культов, сама статуя богини высекалась обнаженной, а потом ее одевали в приличествующий наряд, наверняка раньше бывший дорогим и многоцветным, а теперь простым и полинялым. У статуи не хватало пальцев: поломали, когда сдирали кольца.
