- Позволь, я до ворот тебя провожу? – взял со скамейки фуражку Георгий.
Вера шла впереди по узкой тропинке, иногда опираясь на крепкую мужскую руку, там, где ступеньки, выбитые в скале, оказались особенно крутыми. Ступив на аллею, они неспешно, прогулочным шагом, направились к воротам. Георгий Алексеевич спрятал руки за спину, дабы не поддаться соблазну и не коснуться её ненароком на людях.
Навстречу полковнику Бахметьеву и княгине Одинцовой попалась графиня Добчинская с дочерями. Евгения Ивановна сердечно приветствовала полковника и весьма холодно ответила на приветствие madame Одинцовой. Казалось, что она и встать постаралась так, чтобы ненароком не коснуться её даже краешком подола широкой юбки. Вера никак не могла взять в толк, чем она могла вызвать столь явную неприязнь. Пока madame Добчинская мило беседовала с полковником, почти совершенно игнорируя присутствие его спутницы, Вера попыталась заговорить с Анной и Лизой. Девушки всегда хорошо относились к ней, но в этот раз отвечали весьма неохотно, отводя глаза в сторону. Оставив попытки разговорить барышень Добчинских, Верочка, заметив, как осветилось радостью лицо Елизаветы, догадалась, что кто-то, кто хорошо знаком с девицами остановился за её спиной.
- Сударыни, ваше превосходительство, - услышала она знакомый голос, который надеялась не слышать уже никогда, и похолодела, - моё почтение.
Вера медленно обернулась, всё ещё надеясь, что слух её обманывает, но вот глаза не обманули. Пётр Родионович Караулов предстал перед ней собственной персоной. Бахметьев смерил племянника княгини Уваровой хмурым взглядом. Для него появление сего господина в Пятигорске, также стало полной неожиданностью, и надо заметить, неожиданностью неприятной.
- Вера Николавна, Георгий Алексеевич, Бог мой, какая приятная встреча, - продолжал разливаться соловьём Караулов. – Помнится, мы виделись в последний раз с вами на именинах моей тётушки, - ехидно улыбнулся он. – Много воды утекло с тех пор. А вы так похорошели, Вера Николавна.
Вера ощутила, как щёки её заливает стыдливым румянцем. Караулов только что при всех дал понять, что она давно знакома с графом Бахметьевым, а сцена, разыгранная ими при якобы знакомстве у madame Добчинской, не что иное, как спектакль. Бахметьев с трудом удерживал клокотавшую в душе ярость, но на лице его не дрогнул ни один мускул.
- Помнится, в последний раз мы виделись на похоронах вашего кузена князя Уварова, - едва скрывая раздражение, отозвался Бахметьев, не утруждая себя тем, чтобы ответить на приветствие Караулова.
- Вы правы, ваше сиятельство, - стушевался на какое-то мгновение Караулов, - но, признаться, сей повод был столь печальным, что я стараюсь о том не вспоминать.
Вера едва не задохнулась от наглости господина Караулова. «Убийца», - беззвучно шевельнулись её губы, но Пётр Родионович без труда прочёл сие единственное слово. Неприкрытая злость полыхнула в блекло-голубых глазах, но он тотчас взял себя в руки.
Его появление в городском парке Пятигорска был столь неожиданным, что и Вера, и Георгий растерялись. Пётр Родионович ещё говорил о чём-то, вспоминая петербургских знакомых, но Верочка не слушала. В голове крутилась одна единственная мысль, коли Караулов её нашёл, стало быть, стоило ждать неприятностей. Уверенность в том, что Пётр Родионович объявился здесь не случайно, крепла в ней с каждой минутой. А ещё ей вдруг сделалось страшно. Мельком взглянув на чеканный профиль Бахметьева, Верочка едва удержалась от того, чтобы прильнуть к Георгию всем телом в поисках защиты и утешения. Словно прочитав её мысли, Жорж взял её под руку и чуть сжал локоть пальцами, призывая успокоиться и не дать Караулову понять того, как ей страшно.
Этот вполне невинный жест не укрылся от глаз графини Добчинской. Евгения Ивановна неодобрительно поджала губы. Слухи, что ходили о madame Одинцовой в последнее время, в её глазах обрели все основания. Вне всякого сомнения, столь лживой и аморальной особе стоило отказать от дома, дабы она не оказывала тлетворного влияния на её девочек. Подумав о дочерях, madame Добчинская горестно вздохнула. Она возлагала такие большие надежды на его сиятельство. Отчего-то ей казалось, что он непременно должен обратить внимание на Лизу. И так бы и случилось, коли бы не Вера Николавна. Из разговора между княгиней Одинцовой, Бахметьевым и Карауловым, ей стало совершенно очевидно, что граф и княгиня давно знакомы друг с другом, а то, что Вера Николавна предпочла делать вид, что это не так, невольно наводило на мысль, что сие знакомство было неприлично близким.
Глава 44
Яркие краски солнечного осеннего дня померкли, радость от встречи с Георгием улетучилась, усталость навалилась на плечи Веры, и она с трудом выносила разглагольствования Петра Родионовича, мысленно желая тому провалиться на том самом месте, где он стоял. Если бы Жорж не сжимал тихонько её руку у локтя, напоминая о том, что он рядом и не даст её в обиду, с ней непременно бы случилась истерика. Скулы болели от натянутой улыбки, более всего на свете хотелось повернуться и сбежать. А уж холод во взгляде madame Добчинской способен был превратить княгиню Одинцову в ледяную статую.
Будто догадавшись о её состоянии, Георгий Алексеевич весьма бесцеремонно прервал речь Караулова:
- Рад был свидеться, - сухо кивнул он Петру Родионовичу. - Прошу извинить, дела службы, – откланялся он перед madame Добчинской и её дочерями.
Взяв Веру под руку, Бахметьев увёл её от застывшей в изумлении графини.
- Как это понимать? – перевела Евгения Ивановна изумлённый взгляд на Караулова.
- Ах, Евгения Ивановна, голубушка, - елейно улыбнулся Пётр Родионович, - что же здесь неясного? Право, мне так все понятно, ну какая женщина устоит перед его превосходительством? Жаль Одинцова, не надобно было ему на молодке жениться.
- Ужасно, - согласилась графиня.
Лиза смущённо отвела глаза. Сердечко заныло от обиды, ревность, будто кислотой разъедала душу. Щёки опалило жаром при мыслях о том, чем именно занимаются наедине граф Бахметьев и княгиня Одинцова.
- Мне она всегда не нравилась, маменька, - чуть слышно пробормотала Лиза. – Бедный Иван Павлович, каково ему приходится?
- Лиззи, - одёрнула дочь madame Добчинская, - не пристало девице даже думать о том, а уж тем более говорить. – Пётр Родионович, заходите к нам в будущую пятницу. Будем рады видеть вас, - улыбнулась она Караулову и увлекла дочерей к выходу из парка.
- А я бы не смогла за старика пойти, - грустно вздохнула Анна, провожая глазами красивую пару. – Жаль мне Веру Николавну.
