— Мы все сироты, — мягким тоном заметил Слиппер.
— Все знают, куда мы направляемся? — дружелюбно спросил Джеральдо.
— Биджапур! — ответил Слиппер, как нетерпеливый ученик.
Джеральдо рассмеялся, и Люсинда заметила, как он украдкой бросил еще один взгляд на Майю. — Я имел в виду сегодняшний день… Мы едем на восток, над прибрежной равниной. Мы находимся в нескольких милях от высокой горной цепи под названием Западные Гаты. Вероятно, вчера вы видели горы вдали.
— А горы выглядят как ступени, господин? — спросил Слиппер, потому что «гат» также означает лестницу.
— Эх, сеньор, если бы горы имели форму ступеней, то наше путешествие оказалось бы гораздо легче. Биджапур расположен в центре широкого плато. Там гораздо жарче, чем в этой части Индостана. Чтобы добраться до города, мы должны взобраться на эти Гаты. Но это не ступени. Дороги крутые и опасные. Вы видите, что сегодня мы двигаемся гораздо медленнее, чем вчера.
На самом деле никто из них этого не заметил… Дорога казалась такой же, как и всегда, хотя возвышенности в последнее время стали круче.
— Впереди лежит особенно трудная дорога, по узкому перевалу. Но Деога говорит, что сегодня ночью мы остановимся в дхармсале, а по перевалу пойдем завтра.
Слиппер поджал губы.
— В дхармсале, — повторил он разочарованно.
— А почему ты называешь его Деога? — прошептала Люсинда на португальском.
— Его так зовут индусы. Я не знаю почему. Я узнал это из разговоров с ними, — зубы Джеральдо мелькнули под ухоженными и аккуратно подстриженными усами. — Это мой первый разговор на португальском за весь день.
— Да, — вздохнула Люсинда, чувствуя, как напряжение уходит из ее плеч. — Я тоже устаю от постоянных разговоров на хинди. Для меня удовольствие — поговорить с тобой.
— А для меня — с тобой, Люси, — ответил Джеральдо. Он смотрел ей прямо в глаза, и она отвернулась, подумав, не покраснели ли ее щеки.
— О чем вы разговариваете? — спросил Слиппер на хинди.
* * *
Во второй половине дня, ближе к вечеру, караван добрался до дхармсалы. В отличие от гостиниц, дхармсалы принадлежали правительству и были бесплатными. Дхармсалы Биджапура славились своей суровостью, тем не менее купцы, путешествующие с товаром, предпочитали их гостиницам из-за безопасности. Ворота на ночь запирались и отпирались только утром, после того как гости проверили свои пожитки. Если у кого-то находили чужие вещи, его арестовывали, а иногда и убивали прямо на месте.
Да Гама и Патан быстро разместили караван. Лошадей поставили в конюшни, людей отправили в простые гостевые домики, приготовили еду, подали ужин.
Начальник дхармсалы уже собирался запереть ворота, но тут внезапно подъехали хорошо вооруженные всадники. После непродолжительного разговора и небольшого бакшиша начальник позвал Патана.
— Бери кошель, Деога, — сказал Патан, и двое мужчин отправились на встречу с всадниками.
Патан держался позади, предоставляя Да Гаме вести беседу. Да Гама осмотрел лица всадников, кольца и серьги, богато украшенных коней и блестящее оружие.
— Могу ли я поверить, что вы гарантируете нам безопасный переезд?
В основном переговоры вел разбойник с темным шрамом на плоском носу. Его рука сжала украшенную изумрудами рукоятку кинжала.
— Благородство клана Трех Точек хорошо известно. Нужен только небольшой знак вашего уважения. Вы думаете, у нас нет чести?
Потребовалась четверть часа, чтобы договориться о точном размере этого небольшого знака уважения.
— Проси доказательств, — прошептал Патан, после того как о цене договорились.
Всадники переглянулись, а затем мужчина со шрамом на носу завернул рукав и продемонстрировал Да Гаме три черных точки, вытатуированные на сгибе локтя.
— Что ты думаешь? — спросил Да Гама у Патана, который просто пожал плечами.
Наконец Да Гама отсчитал горстку золотых риалов.
— Желаю вам приятного путешествия, — сказал ему всадник, опуская рукав.
— Вы не будете нас сопровождать?
— Мы похожи на охранников? — фыркнул всадник. — Вы будете в безопасности. Мы станем за вами наблюдать.
— Но вы нас не увидите, — добавил его товарищ.
Не кланяясь, не произнеся больше ни слова, всадники развернулись и поехали прочь.
— Теперь ты видишь, Деога, почему я хотел иметь собственных охранников?
Да Гама беспомощно посмотрел на Патана.
— Мне объяснить тебе, почему мы не наняли охранников? — спросил он. — Потому что Дасана не мог себе их позволить. Он с трудом нашел деньги, чтобы заплатить эту взятку. Если бы не семейный долг по отношению к родственникам, я никогда не согласился бы на эту работу.
Да Гама пошел прочь. Патан, лишившись дара речи, смотрел ему вслед.
Наконец снова появился начальник дхармсалы и жестом показал, что им обоим следует зайти внутрь, после чего запер ворота. Солнце зашло, из-за крупных серебристых облаков появилась луна.
* * *
— Сегодня ночью ты будешь спать как индусы, — сказала Майя, когда они с Люсиндой осматривали небольшую комнатку в дхармсале, которую им предстояло разделить. В двух противоположных концах помещения лежали два стеганых коврика. — Ты когда-нибудь раньше спала на полу?
«Она издевается надо мной? Смеется?» — подумала Люсинда.
— Это будет первый раз, — сказала она вслух.
— Сколько всего в первый раз! Так много нового опыта для нас обеих, — заметила Майя, направляясь к одному из ковриков и не глядя на Люсинду.
«Интересно, ей со мной так же неуютно, как мне с ней?» — подумала Люсинда.
Она попыталась открыть латунный замок большого, обтянутого кожей сундука. Он трудно отпирался, но в конце концов замок скрипнул и открылся. Звук эхом отдался от высоких побеленных стен, напоминая выстрел из ружья. Майя тем временем выложила на коврик немногочисленные пожитки из холщового мешка, который принесла с собой. Люсинда сравнила их с множеством предметов одежды и белья у себя в сундуке.
— Я тебе завидую, Майя, — тихо сказала она.
— Правда? — так же тихо ответила Майя, не поднимая головы. Она достала две грубо сделанные деревянные коробочки из своего мешка.
— Что это?
Майя молча спрятала их под стеганое одеяло.
— Разве мы не подруги? — спросила Люсинда.
— Ты — дочь моего владельца, — все так же не поднимая головы, ответила Майя.
Люсинда вздрогнула.
— Нет, это не так!
— Ты это отрицаешь? Меня купил твой отец!
— Мой отец мертв! — выдохнула Люсинда. — Кто тебе это сказал?
Взгляд горящих глаз Майи объяснил ей все.
